даже назвали разборкой в стиле девяностых, сказали, что пострадали и другие случайные прохожие, заявили, что они будут разбираться с этим. Я, разумеется, понимаю, что прошло не так уж и много времени, но следователи нам ничего конкретного не говорят. Взяли показания один раз, вот и все. Да и то лишь у мамы, меня даже не вызывали. Вы ведь понимаете, Лев Иванович, мама нервничает, задает вопросы. Да и я лишилась сестры, самого близкого, родного человека, и хотела бы знать, почему это произошло и кто конкретно виноват в жутком кошмаре, постигшем нашу семью.

– Я вполне понимаю вас, – сказал Гуров, немного помолчал и продолжил. – Закон гласит, что вы в этой трагической истории являетесь пострадавшей стороной и можете нанять адвоката. Он будет общаться со следователями, которые ведут дело. Они передадут ему всю информацию, не являющуюся тайной следствия.

– Конечно, это можно сделать, – сказала женщина и согласно кивнула. – А можно попросить вас, Лев Иванович, узнать подробности лично? Понимаете, вам я доверяю, ведь вы не только муж моей хорошей подруги, но и прославленный следователь, от внимания которого не ускользнет ничто по-настоящему важное. Пожалуйста, помогите нам, если это возможно, конечно!

– На первый взгляд, все то, что произошло с вашей сестрой, похоже на несчастный случай. Ее гибель вроде бы явилась результатом определенного стечения обстоятельств. Но для того чтобы делать какие-то твердые выводы прямо сейчас, у меня слишком мало информации. Кроме того, вам ведь важно знать, на каком этапе находится расследование и что уже стало известно моим коллегам.

– Да, конечно.

– Поэтому давайте поступим вот как. Завтра, в понедельник, я узнаю, кто именно ведет следствие, и пообщаюсь с этими ребятами, потом уже, когда буду знать что-то конкретное, свяжусь с вами.

– Хорошо, спасибо. Обменяемся телефонами? – Екатерина заметно оживилась.

– Да, конечно. – Гуров полез в карман за мобильником.

– Или, быть может, вас не затруднит подъехать к нам с мамой вечерком, после работы?

– Хорошо, тогда диктуйте еще и адрес.

После этого Екатерина рассыпалась в благодарностях и начала прощаться.

– Погоди, Катюша, не убегай так сразу, побудь с нами немного. Закажем чего-то вкусненького, посидим, может, выпьем по бокальчику, – начала уговаривать подругу Мария.

– Спасибо, ребята. Я и так уже испортила ваш выходной день. К тому же заранее пришла сюда, нервничала, все упустить вас боялась. Пока ждала, успела слопать горячий бутерброд и кофе с огромным пирожным, а ведь пытаюсь сдерживаться в еде, чтобы совсем не разнесло. Странно, есть ведь люди, которые во время стресса худеют, и им буквально кусок в горло не идет. Я же, наоборот, готова жевать все, что не приколочено. За пару месяцев могу поправиться так, что весь гардероб менять придется. Знаю это по тому году, когда овдовела.

– Да ладно, останься, побудь с нами немного. Ну ее, эту фигуру. Потом сделаем разгрузочный день, а сейчас тебе не помешает немного развеяться.

– Нет, спасибо. Это, конечно, заманчиво, но я все же побегу домой. Не хочу маму оставлять надолго одну без особой на то необходимости. Тем более в выходной день. Она очень переживает и постоянно плачет. У меня хоть работа есть. Во время суеты съемочного процесса мне, порой, удается совсем забыться. Мозг вроде как перезапускается, становится немного легче. А что делать ей, бедной пенсионерке? Только сидеть в четырех стенах, плакать, перебирать старые фотографии и ждать новостей. Еще раз спасибо вам, Лев Иванович, за то, что вы не оставили нас в беде. Нам с мамой очень важно знать все подробности.

– Пока не за что. До встречи, Екатерина Михайловна.

Вместе со Строгоновой из-за столика поднялась и Мария.

– Погоди, Катюша, я тебя немного провожу, – сказала она. – Левушка, а ты пока полистай меню и, если хочешь, сделай заказ. Я быстро.

Мария вернулась минут через двадцать.

Было уже далеко за полдень, и солнце стало потихоньку клониться к закату. Здесь, вблизи воды, значительно посвежело. Сразу вспомнилось, что на дворе конец ноября, осень почти закончилась, и скоро наступит зима. Теплые дни в это время года не только редки, но и коротки.

– Ты меня совсем заждался, дорогой. Прости. Ведь ты понимаешь, что я не могла ее так просто отпустить. Мы немного прошлись и перекинулись парой слов. Екатерине сейчас очень тяжело. Я вижу, что добавляю хлопот, понимаю, что это может быть сложно, но оставить подругу совсем без помощи никак не могу.

– Это нормально, когда скорбящие люди хотят узнать, что и почему произошло с их родными, кто виновник всего, что случилось. Желание разобраться в трагедии, получить ответы на свои вопросы вполне объяснимо и совершенно естественно. Негоже оставлять друзей наедине с бедой. Поэтому я помогу, чем сумею, обещаю. А сейчас пойдем. Или ты хочешь что-нибудь заказать?

– Я действительно проголодалась. Прогулки этому способствуют, да и переживания, похоже, тоже не лишают меня здорового аппетита.

– А ты не продрогнешь? Начинает холодать. От реки повеяло сыростью.

– Давай закажем что-нибудь горячее, чтобы не простудиться. Мы ведь здесь ненадолго, поедим и можем домой возвращаться. В конце концов, там запросто можно найти занятие, очень подходящее для влюбленных супругов.

– Как скажешь, дорогая. – Разумеется, Гуров не стал возражать жене и в этом вопросе.

Глава 4

Утро следующего дня началось как обычно. Гуров с женой проснулись, торопливо привели себя в порядок, наскоро позавтракали, после чего разъехались, отправились каждый на свою службу.

По дороге в управление и потом, во время оперативки, полковник вспоминал просьбу Екатерины Строгоновой и прикидывал, как лучше навести необходимые справки. Ведь запрашивать материалы дела, которое расследуют коллеги, без особой надобности не принято. Отправляться в отделение, чтобы поговорить, так сказать, в неофициальной обстановке, в рабочее время не положено.

В конце концов Гуров принял решение поговорить с генералом Орловым и честно попросить позволения прояснить все интересующие его вопросы прямо сегодня, в течение дня. В конце концов, Петр Николаевич был не только начальником, но и давним другом сыщика.

Когда оперативка закончилась и генерал Орлов отпустил всех подчиненных, Гуров задержался в его кабинете.

Отвечая на немой вопрос начальника, он сказал:

– Петр, если ты не слишком занят, то я хотел бы с тобой поговорить, обсудить пару важных моментов.

– Конечно, Лева, рассказывай, что там у тебя.

– Отпроситься хочу сегодня, примерно с обеда, может, чуть позже, и до конца дня. Срочных дел у нас со Стасом сейчас нет, а с текущими вопросами он и сам вполне справится. Я уже договорился с ним на этот счет.

– Конечно, Лева, я тебя отпускаю. Что-то случилось, да?