таких волшебников, как я, называли варгами, чтобы подчеркнуть их силу. Для боевого мага, а я боевой маг, это очень важно. Но мы пришли сюда не ради меня, а ради тебя. Давай-ка посмотрим, что пытался сковать Дамблдор?

Девочка робко взяла в руки диск, и через минуту стрелка остановилась на двадцать четвертой отметке.

«Гроссмейстер?! - Не поверила Анна своим глазам. – Вот значит, как она сопротивлялась ограничителям. И вот почему их было два. Одному ограничителю такую мощь не сдержать... Но как мог Дамблдор об этом узнать?»

Это был важный вопрос, но еще важнее было бы понять, чего он хотел этим добиться? Зачем? Однако Анна, хоть убей, не могла этого понять. Может быть из завести? Или чтобы не затмевала своего великого брата? В конце концов, никто не знает, что на самом деле там тогда произошло. Однако, если допустить, что Гарри Поттер обладает некоей неизвестной силой, способной уничтожить самого Волан-де-Морта, то эта сила не обязательно связана с его индивидуальной мощью. Конечно, могло случится и так, что именно мощью он и воспользовался. В конце концов, они с Гарриет двойняшки, а она вон как сильна. И вот тут были возможны варианты. Гарриет могла оказаться конкурентом Гарольда или даже затмить его славу своей силой. Оставался вопрос, достаточный ли это повод, чтобы так поступить с ребенком?

***

Отправляясь в Цюрих, Анна думала, что путешествие продлится максимум десять дней. Жизнь, однако, внесла в ее планы серьезные коррективы. Оказалось, что восстановление после комы требует гораздо больше времени и усилий, чем жалкие пять дней в постели. Время, а также крепкий сон, пешие прогулки, плотная еда и, разумеется, зелья – вот составляющие успеха. Правда, Анна не скучала. Подобрав для Изабо в хранилище Рода подходящую палочку, - тринадцать дюймов, бакоте[5] и сердечная мышца виверны, - она занялась с ней магией. В основном, чарами, разумеется, но по ходу дела объясняла всякое разное и рассказывала о волшебном мире. Пришлось рассказать, и кое-что о себе, о Поттерах и Блэках, о Дамблдоре и гражданской войне, о пожирателях и ордене Феникса. Понятное дело, Изабо была готова заниматься сутки напролет, а слушать свою маму Анну и того дольше. Она проявляла бешенный энтузиазм, что при ее природной силе и невероятном таланте позволяло творить настоящие чудеса. Училась она быстро и прогрессировала в феноменальном темпе. Честно сказать, если бы не болело сердце о дочери, Анна могла бы сказать, что она счастлива. Она действительно относилась к Изабо, как к своей дочери, заранее готовя почву для равного партнерства. Лиза и Изабо должны были стать настоящими сестрами, даже если одна ей не родная, и зная это, не желает называть ее мамой. Максимум возможного был достигнут путем компромисса: не совсем мама, хотя и мама. Мама Анна, а в последнее время даже мама Анника.

Про себя Анна тоже не забывала. Занималась прикладной магией, тренировала боевую и читала книги. Библиотека в замке была огромной и просто превосходной с точки зрения подбора книг. Вот Анна и расширяла свой кругозор, усаживая Изабо рядом с собой и позволяя той читать все, что захочется. Принцип отбора книг был прост: большинство из них девочка не сможет прочесть из-за незнания языков, а другие просто не поймет. Остается не так уж много интересных и доступных для ребенка ее лет книг. Однако, как вскоре выяснилось, бросать на самотек такое дело, как выбор правильных книг, никак нельзя.Однажды ребенок заявился с вопросами относительно того, «что именно здесь нарисовано». А «нарисовано там было много чего», поскольку Изабо нашла «особую полку в особом шкафу», и первой книгой, которая попалась ей под руку, оказалась небезызвестная De omnibus Veneris Schematibus[6]. Кому принадлежало это собрание, можно было даже не гадать – одному из мужчин семьи Готска-Энгельёэн. И, в принципе, увлечения отца или деда, - да хоть и прадеда с прапрадедом, - являлись простительной слабостью, в особенности, в конце двадцатого века. Проблема была в другом: объяснить восьмилетней девочке, что такое секс и что такое эротика. И чем, черт возьми, искусство отличается от порнографии. Но это было все-таки исключение из правила. Обычно, проблем с Изабо у нее не возникало. И это одна из причин, почему Анна не стала торопиться с возвращением.

Здесь, во внутреннем замке Стейндорхольм, им с Изабо жилось безопасно и в меру вольготно. Может быть, не так весело, как в мире простецов, но вместо кино и телевидения, у них были магия и книги. Впрочем, в мир маглов они иногда тоже выбирались. Как только Анна окрепла в достаточной степени, чтобы быть спокойной за безопасность Изабо, они начали посещать магический и магловский Стокгольм. Девочке все это было внове, - она ведь не знала прежде волшебного мира, - и жутко интересно. Магловского мира она, по сути не знала тоже. Ни разу не была в парке аттракционов, а в зоопарке была всего один раз, в Цюрихе. Там, в магловском Стокгольме для нее имелось такое количество соблазнительных вещей, что голова шла кругом. Так что никто никуда не торопился, но в середине августа обстоятельства заставили Анну задуматься о возвращении.

Дело в том, что ей позвонил Захария Макинтайр. Разумеется, звонил он не прямо Анне, поскольку во внутренней цитадели не было телефонов. Он связался с управляющим замка Стейндорхольм и попросил, чтобы госпожа графиня ему перезвонила, отметив особо, что дело срочное. Анна посыл оценила и перезвонила ближе к полуночи. Тут, собственно, и состоялся тот судьбоносный разговор, который во многом определил их с Изабо будущее. Суть дела заключалась в следующем. Оказывается, для ведения дел в магловской Англии, ее частный поверенный фон Шух заключил в свое время соглашение о совместной деятельности с лондонской юридической фирмой «Роббинс, Крафт и партнеры». Именно адвокаты этой фирмы представляли интересы Анны перед Короной и Парламентом. И вот буквально сутки назад к нему неожиданно обратились из секретариата королевы Елизаветы и поинтересовались, где находится графиня Готска-Энгельёэн, поскольку сами они затрудняются выйти с ней