обрадовалось отражение, - У страха всегда глаза велики. А если храбро взглянуть страху в лицо, то ты поймешь, что и вовсе не страшно, а иногда даже забавно. – Отражение рассмеялось. – Ты думаешь мне не бывает страшно?

- Я думал, что тебе чувство страха чуждо! – не веря, произнес Леха. – Я стыжусь своего страха!

- Все ощущают страх! В большей или меньшей степени. – Отражение улыбнулось, - Ну есть, конечно, и те, кто и вовсе не ощущают страха. Но это те, у кого с головой не в порядке. – Леха улыбнулся, а отражение продолжило, - Ты пойми, страх он нужен, он помогает правильно оценить ситуацию. Поэтому не стоит стыдиться наличия у тебя страха, стоит стыдиться, если твоя храбрость не преодолевает страх.

- Ну, ее надо еще преодолеть! – заметил Леха с досадой.

- Знаешь, как я делаю, когда мне становится страшно?

- Как?

- Рычу!

- Рычишь?

- Ага!

- Вот так просто рычишь?

- Да! Я начинаю злиться на себя за страх, и начинаю за это рычать на себя! И насколько силен страх, настолько сильнее рычу я, - рассмеялось отражение, - Рычу до тех пор, пока страх не уменьшиться до тех размеров, когда он приносит только пользу. А когда он заполняет все твое существо, он сковывает тебя, мешает тебе. Поэтому надо его ослабить. Я начинаю так рычать, что страх сам пугается и отступает, возвращая мне контроль над моим телом и разумом.

- Спасибо тебе! Это именно тот разговор, который и был мне нужен!

Отражение встало с камня.

- Дай хоть обниму тебя братец на прощание!

Леха чуть не запрыгнул на него. А тот смеялся. После объятий, двойник положил руку на плечо Лехе, и сказал:

- Запомни Леха! Кто бежит от смерти, тот спешит ей навстречу!

***

- Вставай лохозавр! – толкнул ногой спящего Леху, Балгай, - Доставай рыбу из инвентаря быстро!

Леха протер глаза и встал перед ним, лицом к лицу. Балгай был выше него на целую голову. Ну и, конечно же, шире в два раза. Пуся стояла неподалеку и напряженно наблюдала за ними.

- Меня зовут Леха! – заявил он жестким и спокойным голосом. Пуся и Балгай с удивлением отметили тон его голоса.

Но они не знали, что творится у него внутри. А там шла настоящая война. Его полностью заполнил страх. И Леха рычал про себя: «Я не боюсь! К черту тебя, страх! Я не боюсь! Ты подчинишься мне! Я Леха, и я не отступлю! Пошел отсюда, это мое тело и разум, и я ими буду управлять!».

- Ты я смотрю ошибочно решил, что ты мужчина? - Балгай с презрением сплюнул, - Ты все тот же лох, и тебе надо носить юбку…

Кулак Лехи врезался в челюсть Балгая. От инерции удара, лицо Балгая дернулось в сторону, и при этом, он отступил на шаг назад. Но не упал, вопреки ожиданиям Лехи. Во взгляде Балгая на миг проступило удивление, а в следующий момент, его кулак познакомился с лицом Лехи. А вот Леха отлетел на несколько метров и ударился спиной о каменную стену пещеры.

Пуся пораженная происходящим опешила. Потом она разъярилась и занесла лапку для выстрела:

- Да я тебя щас…

- Нет! – крикнул ей Леха, голосом, не терпящим возражений. Пуся сразу же повиновалась, при этом сама, удивившись этому. Балгай и сам стоял шокированный поведением Лехи. Он, конечно, знал Леху не более суток, но он хорошо разбирался в людях. Особенно в таких как Леха, презренных трусах, к которым нет никакого уважения, кроме унижения. А, теперь смотря на него, он засомневался в том, настолько ли он сильно разбирается в людях.

Тем временем Леха неспешно встал, с некоторым кряхтением. Выплюнул пару зубов из окровавленного рта, и подошел к Балгаю. Смотря ему в глаза, он снова замахнулся и ударил. К его удивлению Балгай даже не пробовал уклониться от удара, а просто принял его. На этот раз удар был заметно сильнее. Балгай пошатнулся, но быстро оправился. Он рукой пощупал челюсть, подвигал ею в разные стороны. Потом, удовлетворившись осмотром, хмыкнул, и замахнулся на Леху. Леха тоже стал ждать удар, лишь сжав посильнее челюсть. А глазами сверля Балгая. А того взгляд, что надо отметить, уже не был презрительным, а скорее веселым, раззадоренным.

- Балгай, ты обещал мне! – крикнула Пуся, понимая, что вступить в их поединок она не может, но и просто смотреть, как избивают Леху, не может.

- Успокойся! Я не забываю, данные мною обещания, – заверил ее Балгай, - Я не собираюсь его убивать, а лишь немного преподам ему урок. – Его огромный кулак снова прилетел в многострадального Алексея.

Леха снова полетел спиной в уже знакомую стену. Спина неприятно хрустнула, но его больше заботила челюсть. Левая часть челюсти немного отвисла, и создавала дискомфорт, когда он ею двигал из стороны в сторону. Похоже, сломана. Но боли Леха не чувствовал. Страха тоже не было. Только вперед. Такова была установка.

Леха снова встал перед Балгаем.

- Меня зовут Леха! – кое-как он прокричал, не слушающейся челюстью. И снова врезал Балгаю. Он снова отшатнулся, подвигал челюстью, но и так было ясно, что у него все в порядке. Такую широкую, мощную челюсть и камнем не разобьешь. Балгай сжал кулак и замахнулся, но не спешил ударить, а лишь изучающе смотрел в глаза Лехе. А тот в свою очередь, в глазах Балгая уже не видел презрения. Сначала оно сменилось удивлением, а после, он стал отчетливо видеть в них уважение.

А Пуся так и стояла столбом с занесенной лапкой.

Вдруг Балгай разжал кулак и протянул его Лехе со словами:

- Балгай!

А Леха пожал его руку, сказав:

- Леха!

Балгай повернулся к белке и кивнул.

- Пуся!

Белка кивнула в ответ и спросила:

- Ты прощаешься что ли?

- Да!

- Только нашли общий язык, и ты уходишь?

- Я и так собирался уходить, но теперь я прощаюсь с вами как с друзьями, а не с какими-то презренными, какими вас считал.

- А почему уходишь-то? – поинтересовался Леха.

- У нас