Шрифт:
Закладка:
– Фигушки, не заманите. По стеночкам–то оно надежнее. Наверняка какую–нибудь подлянку подстроили.
Арчи приложился к чаше и принялся закачивать в себя остальное. Он пил, пил, пил, а проклятая жидкость всё не кончалась. Последняя капля, которую он затолкал и себя, упорно булькала в горле и просилась наружу.
– Оу–у–у… буль!
Живот афериста раздулся так, что он понял: не то что ползти по стене, идти толком не сможет. Арчи ещё раз посмотрел на плиты и просиял. Через пропасть был перекинут широкий в начале и конце и узкий в центральной части каменный мост с резными перилами с двух сторон.
– Ну это же совсем другое дело!
Арчи деликатно пощупал перила. Вроде без обмана.
Настоящий камень. Хмыкнул, прижал левой рукой чашу к груди, правой взялся за перила, ступил на мост и осторожно двинулся вперёд. Мост держал. Причём всё лучше и лучше. Это аферист понял, когда его живот застрял между перилами на самой середине моста. Но это было ещё полбеды. Выпитое начало усердно проситься обратно, причём не сверху, а снизу!
– Гады!!! Нет, морду мы им всё–таки бить будем!
Арчи стоял над пропастью выпучив глаза и изо всех сил боролся со своим естеством, пытаясь выдрать живот из капкана. Не тут–то было!
– Ни одна капля не должна упасть, ни одна капля не должна упасть, – бормотал он, лихорадочно ища выход из положения.
Как всегда в экстремальных ситуациях, мозг работал с точностью часового механизма. Выход был найден в последнюю секунду. Арчи торопливо переместил чашу с плеча поближе к коленям.
– фу–у–у… хорошо, что на мне одни трусы.
Из распахнувшихся перед ним каменных створок ворот Арчи вышел с видом победителя. Там его уже ждала приемная комиссия с владыкой подземелий во главе.
– Он прошёл!!! – радостно взревели воины. – Да здравствует новый Хранитель Чёрной Орхидеи!
Арчи неспешно поставил наполненную до краев чашу на землю, и она мгновенно исчезла.
– Куда это она? – растерялся юноша.
– Вернулась на место и ждёт очередного претендента на звание Хранителя, – пояснил Роден. – Какая–то странная получилась у тебя татуировка…
Арчибальд перевел взгляд на плечо. Летучая мышь и орхидея мерцали из–под кожи желтовато–золотистыми искрами.
– Странно. Наверное, на людей вечный огонь великого воина действует несколько иначе. Теперь твоя очередь, – повернулся старец к Одувану, жестом предлагая ему направиться к входу в храм. – Посмотрим, как ты пройдёшь это испытание.
– Чё делать надо? – шёпотом спросил Одуван шествовавшего рядом друга.
– Всё очень просто, братишка, – шепнул в ответ Арчибальд. – Даю намек: надо выпить. Только обязательно до дна. Иначе не пройдёшь.
Одуван прошёл испытание гораздо быстрее афериста.
Никакая магия не помогла каменным створкам ворот на выходе из храма. Взбешенный колдун просто напросто снес их своим могучим телом и, яростно размахивая опустевшей чашей, начал гоняться за коварным «братишкой».
– Теперь, когда вы стали хранителями Дома Чёрной Орхидеи, – Роден надел на шею Арчибальда и Одувана медальоны с изображением летучей мыши, пронзавшей хвостом дракона, – вы должны выполнить своё первое, но, возможно, и последнее задание. От него зависит судьба всего этого мира. Вы по незнанию помогли Избавительницам похитить скипетр Ледяного Дракона и Ларец Хаоса. Мы не знаем, зачем им потребовался Ларец, но зачем нужен Скипетр, понимаем прекрасно. Судя по тому, что при вашем проходе в наш мир сработала защита, с вами пытался проникнуть Драко или его посланец.
– Кто такой Драко? – не удержался от вопроса Арчибальд.
– Правая рука Ледяного Дракона. Его лучший ученик. Умный и хитрый. Он сразу почуял ловушку и сумел ускользнуть, правда, уже в таком виде, в каком ни один уважающий себя маг существовать бы не захотел.
– А поподробнее?
– Он стал нежитью. Существом, способным существовать только за счёт чужой крови. Существом, которое не переносит дневной свет и превращается по своему желанию в летучую мышь. Он стал вампиром.
Мир Арчибальда такой разновидности нечисти не знал.
– У–у–у… – расстроился аферист. – Это мы что ж, Одуван, со жмуриком пили?
Лицо колдуна перекосило. Любые упоминания о питье теперь вызывали у него нездоровую реакцию.
– Скипетр был сломан в той великой битве. Навершие осталось на земле. Там же осталась и Книга заклинаний эльфов нашего Дома. Если она попала в руки Драко, то для оживления Ледяного Дракона ему достаточно получить Скипетр и навершие. Ледяной Дракон проснётся, и мир опять погрузится во тьму. Вы должны вернуть Скипетр любыми путями.
– Какими именно? – потребовал уточнения Арчи.
– Знаки подскажу. В вас теперь пылает дух великого воина…
Одувана опять перекосило. На его плече не осталось отпечатка хранителя, а уж о духе воина, пылающем внутри, и говорить не приходится.
– …а потому вы сумеете его отбить.
Арчибальд, как и Одуван, тоже не чувствовал внутри себя никакого духа. Он осторожно поинтересовался:
– А украсть его можно?
– Как воины–хранители, вы имеете право действовать любыми путями для достижения своей цели. Если надо, можете и украсть. Это идёт во благо.
– Так я теперь буду работать во благо? – поразился Арчибальд.
– Да, – уверенно ответил Роден.
– Ну до чего ж мне ваш орден нравится!
– Наш орден, – поправил его старый эльф. – Вы теперь принадлежите к Дому Чёрной Орхидеи. Всё, что принадлежит ему, принадлежит и вам. В любой момент, если вам потребуется что–то для выполнения вашей миссии или для себя лично, являйтесь к казначею и получайте всё, что вам необходимо.
– Всё–всё? – поразился Арчибальд.
– Всё–всё, – подтвердил Роден.
– И мне дадут?
– Конечно.
– Не спрашивая объяснений и расписок?
– Разумеется, – улыбнулся владыка подземелий.
– Как же теперь жить? – аферист был в шоке. – Я же не могу брать вот так вот просто!
– Не понял? – хором спросили Роден и Одуван.
Колдун настолько опешил от этого дикого заявления, что даже забыл про свои обиды.
– Ты что, обалдел? – накинулся он на друга. – А травки для нашей лавочки? А «Похмелин?» Они же даром всё отдают за такую лабуду, что сказать смешно! Косой прошелся и отправил.
– Вы меня без работы оставляете! – в отчаянии вскричал Арчибальд. – Это же неинтересно, если брать всё просто так.
– А–а–а… – дошло до Одувана. Деревенский увалень давно уже понял, с кем имеет дело, и что–то пошептал на ухо владыке подземных галерей.
Глаза Родена окрылились. Он несколько раз судорожно вздохнул, потом долго поминал каких–то не очень хороших эльфийских святых, да так красочно и с таким выражением, что Арчи начал требовать от
