Моя идея сработала, и Уайатт был на седьмом небе от счастья.

— Кейти! — сказал он мне тем вечером (я ждала Хеллер около кинотеатра перед ее появлением на красной дорожке). — Ты прирожденный пиарщик! Благодаря тебе весь мир поверил, что Хеллер действительно просто очень приятная девушка из Нью-Джерси, которая обожает помогать другим, петь вдохновляющие песни и носить ужасную одежду из полиэстера. Она взорвала твиттер: хештег #гольфы был использован такое невероятное количество раз, что система на полчаса зависла. Смотри!

Уайатт показал мне ленту твиттера на своем телефоне, которая пестрела фотографиями разных людей в гольфах: школьницы из Финляндии, выстроившиеся в ряд, чтобы образовать радугу из своих гольфов; высокие и до ужаса тощие модели на подиуме в Милане в гольфах и кожаных мини-юбках с молнией впереди; бандиты из Калифорнии в натянутых поверх штанин гольфах цвета своей группировки; футболисты, которые в общем-то и так носили гольфы всю свою жизнь, но теперь они стали настоящими законодателями моды и красовались на обложках журналов под заголовками «На колени!» и «Гольфы незаменимы!».

— И еще, Кейти, — добавил Уайатт, — Омнисфера в три раза увеличила размер своих пожертвований в организацию «Загадай желание», а Хеллер пообещала отдать им свой гонорар, если студия решит снять фильм по следующей книге «Войн ангела»!

Я была так рада, что впервые в жизни решила дать Уайатту пять, но промахнулась на несколько сантиметров.

— Ничего, скоро получится, — подбодрил меня тот.

Для красной дорожки Хеллер надела золотое дизайнерское платье без бретелек, а меня Недда уговорила надеть платье серебристого цвета, у которого, слава Богу, декольте было не такое глубокое, как у Хеллер, а также сочетающиеся с платьем по цвету серебристые гольфы с тонкой полоской из жемчужинок по краю. Кенз вернул моим волосам их привычный цвет и уложил их, по его собственным словам, в стиле «коротко и мило». Я вынула пирсинг из носа (но все-таки сохранила гвоздик на память) и сняла повязку, скрывавшую татуировку.

— Ты выглядишь фантастически, — сказала мне Хеллер. — Мы словно гламурные солонка с перечницей.

— Я так нервничаю, даже не знаю почему, — призналась я. Хотя сейчас я нервничала в хорошем смысле, а не как раньше в стиле «Если я пять раз не перепроверю, закрыла ли я дверь, нас ограбят». Скорее всего, у меня всегда будут панические атаки, но я решительно настроилась держать их под контролем — пусть они будут лишь маленькими короткими вспышками, а не огромными неконтролируемыми пожарищами. Прошедший уик-энд был очень полезным для меня, ведь несмотря на то, что произошло столько ужасных и угрожающих моей жизни событий, я все равно выжила. Так что теперь, когда мне становится тревожно, вместо того чтобы беспомощно поддаваться панике, я говорю себе: «Кейти, вспомни: ты угнала автомобиль, держала в руках пистолет. Ты прыгнула с обрыва. У тебя татуировка. Успокойся!».

— Я знаю, почему нервничаю я, — сказала Хеллер. — Потому что сегодня вечером все наконец узнают, достойный ли фильм «Войны ангела» и достойная ли я актриса, и разрешат ли нам снять еще три фильма-сиквела. Такое чувство, будто ты перед расстрелом, только у палачей вместо оружия аккаунты в твиттере. Смерть от хештега.

Неожиданно в ближайшем тенте, где гости регистрировали свои пригласительные и билеты, раздался странный шум. Мы услышали ругательства и увидели, как кого-то толкают в стенку тента, отчего та натянулась и чуть не порвалась.

Мы с Хеллер пошли на разведку и обнаружили Милса и Билли — оба были в смокингах и дрались. Волосы Милса были взъерошены, но не в его привычном художественном беспорядке, а у Билли наметился под глазом фингал.

— Я увидел ее первым! — кричал Милс.

— Да какая разница! — отвечал Билли. — Я помог ей с татуировкой!

— Эй, дурачки, что вы тут творите? — спросила Хеллер.

— Он пытался поменять наши билеты, — объяснил Милс, — чтобы он мог сесть рядом с Кейти!

— Потому что он сам первым их поменял! — настаивал Билли. — Кейти не захочется сидеть с этим придурком, иначе все ее платье окажется в литрах геля для волос! И она будет пахнуть как китайский спрей для тела! Милс набрызгался каким-то «Ароматом из промежности».

— Я хотя бы принял ванну! А Билли боится, что если он встанет под горячий душ, то станет еще ниже! — крикнул Милс и сделал вид, будто оглядывает тент в поисках Билли: — Билли? Кто-нибудь видел Билли Коннорса? Ну-ка все посмотрели себе под ноги!

— Кейти, — обратилась ко мне Хеллер, — тебе придется выбрать кого-то одного из этих придурков. Ну или, что еще лучше, ты можешь просто стать лесбиянкой.

Я просто не могла поверить в то, что это происходит со мной: два привлекательных актера дрались за меня, ну или как минимум за право сидеть рядом со мной. Хеллер до этого предупреждала меня не доверять актерам, и я знала, что завтра и Милс, и Билли скорее всего улетят за границу, чтобы сниматься в новых фильмах и целовать новых девчонок. Но прямо сейчас я чувствовала себя Линнеей, которая разрывалась между Толвеном, своим доблестным защитником из Стелтерфоккенов, и Майком, деревенским поэтом и гончаром с непокорным вихром волос и засохшей глиной под ногтями. В книге Линнея в конце концов остается с Майком, потому что он больше в ней нуждается и потому что он посвятил ей стихотворение, в котором срифмовал «Линнея» с «хоп-хей лалалей-ла!». Во многих книгах жанра Young adult героиня — это самая обычная девушка, но она вдруг оказывается перед выбором между двумя красавчиками, которые без каких-то определенных причин безумно в нее влюблены, и, наверное, именно поэтому такие книги относят к художественной литературе. Ну а этим замечательным лунным вечером я даже превзошла Линнею.

— А мне не нужно выбирать! — заявила я. — Милс может сесть с одной стороны от меня, а Билли — с другой.