И чего он все время воображает, что Таня вот так просто возьмет да и разлюбит своего мужа. Нет, она может ссориться с ним сколько угодно, обижаться на него и даже плакать. А с Сашей она будет говорить доверительно, как с лучшим другом. Но любить она все равно будет продолжать своего мужа. А к Саше будет относиться ровно и по-дружески. И пора бы уже Саше свыкнуться с этой мыслью и смириться с ней. И нечего ему зубами скрипеть всякий раз, когда Таня хвалит своего мужа.

– Так вот, когда Захарыч разговаривал по скайпу с этим человеком, я как раз проходила мимо. И заметила одну вещь… Послушай какую. И скажи мне, что это, по-твоему, может означать.

И наклонившись к Саше совсем близко, так что ее волосы защекотали его щеку, Таня шепотом рассказала свою тайну.

Закончив, она устремила на Сашу взгляд своих светлых глаз и спросила:

– Ну что? Это может быть важно?

Саша с трудом дышал. Столь близкое прикосновение к Тане заставило все прочие мысли вылететь из его головы. Он видел лишь ее одну.

– Ты слышал, что я тебе сказала?

Огромным усилием воли Саша заставил себя сфокусироваться. Сказанное Таней всплыло у него в голове. И когда Саша понял, ЧТО именно сказала ему Таня, он сразу воскликнул:

– Конечно! Боже мой, Таня, какая же ты молодец, что сумела это вспомнить! Это же все в корне меняет!

– И мы сумеем его прижучить?

– Обязательно! Надо только подумать, как именно мы это сделаем.

До вечера Саша думал. А вечером представил Тане свой план. Она его одобрила. И компаньоны приступили к его выполнению. Ни Сане, ни Вале, ни кому-то другому они поклялись ничего не говорить.

– Ты точно Сане не проболтаешься?

– Ни за что! – твердо произнесла Таня. – У меня был с ним сегодня еще один разговор. После того как Валю выписали, только и разговоров, как мой брат чуть было не свел с ума его брата. Что от моего братца-уголовника всем порядочным людям нужно держаться подальше. Что я должна понимать, на чьей я стороне. Дошло до того, что Саня прямо мне заявил, что если даже Ваня и невиновен, то все равно будет лучше, если он сядет. Дескать, от него на свободе так и жди неприятностей. А в тюрьме он будет под присмотром и от нас далеко. Одним словом, в тюрьме мой брат устраивает моего мужа куда больше, чем на свободе.

– Наверное, вы с Саней после этого снова здорово поругались.

– Представь себе, нет, – весело откликнулась Таня. – А к чему нам ссориться? Это когда я с ним жить планировала долго и счастливо, то чего-то могла от него требовать. А теперь, когда мы разводимся, ничего не хочу.

Саша ушам своим не поверил.

– Кто разводится?

– Мы с Саней.

– Это кто же так решил?

– Я, – просто ответила Таня. – Когда Саня сказал такое про Ваньку, у меня прямо глаза на него открылись. Это что же за чудовище такое рядом со мной обитает? Ему невиновного человека в тюрьму запихнуть – это раз плюнуть.

– Понятно. Ты обиделась за брата.

– Этого тоже нельзя отрицать, но, главное, у меня глаза на мужа открылись. Саня отправит невиновного в тюрьму без всяких угрызений совести и даже будет считать, что все очень удачно сложилось. Не хочу я с ним больше жить. Противно. Прямо в один момент как отрезало. Любила его, казалось, сильней жизни. И вдруг раз, и ничего! Пустота.

– Это пройдет.

– Уже прошло. Но сейчас нам надо Ваньку выручать. А то мой бывший муженек, дай ему волю, и впрямь засадит его за решетку.

– У меня все готово.

– Отлично. Тогда начинаем.

Таня повернулась и пошла к остальным. Она что-то прошептала на ухо Сане. На минутку остановилась возле Кости. Наклонилась к Вале и что-то ему сказала, отчего последний внезапно потерял аппетит, который у него после возвращения из очередной больницы открылся просто зверский. Но слова Тани до такой степени поразили Валю, что тот даже перестал жевать.

– Ты… Уверена? – спросил Саня.

– Да. Брат передал его мне.

– Покажи!

– Извольте!

И Таня извлекла из кармана очередной ключ. Это был восклицательный знак. И все почтительно столпились возле нее.

– Похож, – уважительно произнес Валя. – Хотя раньше знаков мы не находили. Только буквы и цифры.

– Дай его мне.

– Если только подержать. И учти, я уже зафиксировала его в Игре. Вам должны были прийти уведомления.

– Да. Они нам пришли.

– Так что теперь я полноправный участник Игры, – сказала Таня. – И последний ключ зарегистрирован на меня.

Саша еле сдерживал улыбку, наблюдая за тем, как вся компания трепещет от волнения, разглядывая ключ. А история его возникновения была проста. Ключ этот сегодня днем изготовил дядя Толя – сосед Саши и мастер на все руки, как он сам выражался, высшего разряда.

Дядя Толя долго изучал четыре буквы и две цифры, которые дал ему для ознакомления Саша, а потом вынес вердикт:

– Металл тут своеобразный, похож на бронзу, но не она. Такой сплав нынче встречается очень редко. Раньше его вовсю использовали для отливки всевозможных символов государственности – гербы лили, серпы и молоты, буквы для разных лозунгов, чтобы в «ленинском уголке» красиво бы смотрелись. Поделочный сплав. Для изготовления деталей негодный. В нем слишком большое содержание меди. Для токарных работ сплав слишком мягкий, для ювелирки слишком дешев да и темнеет быстро. Вот его теперь и не используют. Но тебе повезло, я как раз для одного чудака готовил брусок мокуме гане. Знаешь, что это такое?

Саша не имел ни малейшего понятия.

– Складывают пластины разного по цвету металла и сваривают их между собой. Получается этакий слоеный корж, его режут на кусочки, и каждый из них в разрезе выглядит как торт из разноцветных полосок металла – красный, розовый, серебристый, зеленоватый. Красиво получается. Вот для этой тонкой работы у меня и был приобретен похожий сплав. Желтый, мягкий, точь-в-точь как твой. Весь он у меня в работу не пошел, один кусочек про запас остался. Хватит, чтобы отлить из него единицу, или пойдет на восклицательный знак.

Так как цифра «один» уже имелась, Саша выбрал восклицательный знак. И потом, держа в руках еще теплый после отливки знак, послал сообщение с ключом на телефонные номера всех игроков. Оповестил их о том, что в Игре появился последний ключ и новый игрок. И вот сейчас все участники Игры таращились на фальшивый ключ с таким восторгом,