Шрифт:
Закладка:
Владыка обнял меня за плечи, и я совершенно явственно различил выше звезды светящуюся фигуру, державшую в руке золотые скрижали, на одной створке которых сияло огненными буквами:
«Мир-Вселенная есть часть Истины, Истина одна – путей к Ней много».
На другой створке письмо было фиолетовое, и оно гласило:
«Нет религий выше Истины. Раскрепощенный от узкой религии, чистый сердцем встречает Любовь Живую. Познав Ее, уносит в Вечность свое знание и проходит весь дальнейший путь как творческий сотрудник Истины».
Когда я окончил чтение надписей, Владыка снял меня с моего высокого кресла, открыл дверь в стене здания, существования которой я и не предполагал, и вывел меня через закрытый внутренний туннель на маленький наружный балкон, как он о нем выразился. Но этот «маленький» балкон, изображавший своей формой лодку, был грандиозен, как и все вокруг Владыки.
Мы находились выше Гималаев, как сказал он мне. После его лаборатории, где было относительно прохладно, здесь было так холодно, что Владыка закутал меня в звериные шкуры, висевшие на парапете балкона. Шкуры были неведомого мне зверя, легкие, мягкие, пушистые и серебристые.
Читавший все мои мысли, как открытую книгу, Владыка улыбнулся и объяснил мне, что это шкуры прелестных серебристых лис очень древней и теперь уже очень редко встречающейся на земле породы.
– Я вывел тебя сюда, чтобы ты ясно понял, каким зрением – насквозь – ты обладаешь сейчас. Сквозь толстенные стены, толщину которых ты хорошо мог оценить, так как сейчас прошел их сам обе, ты видел горящую башню седьмого луча не менее ясно, чем видишь теперь. И фигуру Учителя, и его скрижали с надписью – все видишь, читаешь также прекрасно. Что значит фиолетовая звездочка, которую послал моей голове Великий Божественный Владыка? Если бы она была символом только того, что Божественный Властелин принял и признал наш с тобой взаимный труд, признал наше Ему славословие в труде бескорыстия, то звездочка была бы золотой, ибо то цвет Божественного Сияния. Если же Он послал труду твоему фиолетовую звездочку – это значит, что ты должен получить специальное слово-наставление от Великого Мудреца, Учителя седьмого луча. Призови все благоговение сердца и читай свое слово. Образование этого Учителя так универсально, что ты получишь свое наставление на самом близко тебе знакомом языке.
– Неужели возможно, чтобы на мировой вековой башне загорался огнем французский шрифт, Владыка? – не смог я удержать даже в эту минуту своего темперамента.
Владыка погладил меня по голове, улыбаясь мне столь нежно, что я и предположить не мог такой доброты на этом суровом лице.
– Смиренный мальчик мой, – прошептал он. – Даже не предполагаешь, что милосердие Учителя Сен-Жермена может наградить тебя русской речью, если указание предназначено только тебе одному? Читай. Храни всю свою жизнь все те же верность, чистоту и смирение, и Жизнь примет тебя в свои вековые сотрудники.
Он прижал меня к себе с той же нежностью, и я увидел, как прекрасная рука перевернула страницу на скрижалях. Сначала страница оставалась совершенно чистой, затем на ней заклубился туман, как на стене в лаборатории Владыки, и наконец стали проступать огненные знаки:
«Однажды в столетие приходит сюда человек, чтобы получить указание Бога к труду на Земле».
Надпись погасла, была она на русском языке.
«Переходов от Неба к Земле, искусственно сотканных и поддерживаемых вымышлениями и условностями, – нет. Есть Единая Жизнь во всем сотворенном, и Она пронизывает, связывает и животворит все сущее.
Твои искания в веках, твоя преданность Любви возвращают тебе Любовь. Дар твой – не твой, но Жизни Движение. Перенеси то, что видишь и слышишь здесь, в образы Земли и приспособь к пониманию своей современности.
Расширь сознание людей. Способствуй его гибкости.
Для создания новой расы, которой суждено обладать высокой духовностью и утонченной психикой, необходимо разбить предрассудок разделенности трудов Неба и Земли. Не менее необходимо победить предрассудок смерти и страх ее».
Надпись снова угасла, и чудесная рука еще раз перевернула страницу. На ней снова, после рассеявшегося тумана, загорелись слова, еще более четко горевшие огнем:
«Мир-Вселенная – не путь уничтожения и возрождения, но путь вечной Эволюции, где нет иного принципа, как неумолчное совершенствование.
Идущий в творчестве, полезном для масс людей, идет не одиноким самобытным талантом, но звеном Единой Жизни, отметившей данное звено как путь для массы людей, для их освобождения, самого легкого, самого простого и самого короткого.
Вноси не свой труд и не свой талант в среду серой посредственности, но разбивай новую тропу для Жизни, чтобы Она могла пробивать в сознании людей бреши к освобождению через твой дар.
Освобожденный – это тот, кто мог так постичь Любовь, чтобы забыть о себе и служить только Ей, так и там, где укажет Светлое Братство».
И эта надпись угасла. Я думал, что все указания лично для меня окончены, как Владыка указал мне на крест, сиявший под звездой розово-сиренево-золотым Светом, говоря:
– Милосердие не знает пределов, когда дает своим избранникам поручения.
Читай еще одно, последнее указание лично тебе.
Я прочел загоревшуюся надпись:
«Крест – не символ страдания. Он символ кармы, символ вечного закона Вселенной: причин и следствий. Твоя карма – не только с теми, кого ты лично знал, но и со всеми теми, чьих сердец коснулось и еще коснется слово твоего дара.
Отдавая слово миру, не в эмоциях и наблюдениях ищи ему вдохновения. Но в той Силе Света, что видишь и слышишь, что читаешь сейчас. Ее находи в людях, Ее вливай в изображаемые образы. Ею едини людей».
Так гласила последняя надпись, и, когда она погасла, прекрасная рука вновь повернула скрижали на те страницы, где горели надписи на языке пали.
– Взгляни теперь в сверкающие тона фиолетового цвета всех этажей. Ты видишь, что нет ни одного этажа башни, где бы не было лучей всех тех цветов, в расцветке которых ты видел светящиеся башни остальных лучей. Каковы бы ни были отрицатели, как ни упорны были бы они в своих предрассудках отрицания – Бог у них всегда в сознании есть. Если они даже
