Обоим городам немного, да перепало от инвестиций короны. Здесь даже было одно из предприятий Артёма — небольшой жемчужный промысел на прибрежных водах города Алжира и несколько складов в его пределах. В Оране ему принадлежали доки.

Оба города выиграли от развития средиземноморской торговли, равно как выиграли и от общего экономического роста Испании. Так что, как не трудно догадаться, оба города активно росли экономически.

Ну, а рост экономической важности принадлежащих Испании городов, очевидно, приводил к росту политического влияния обоих этих городов на политическую жизнь Алжира, а, следовательно, и самой Испании.

Кроме того, пример обоих городов доказывал не просто возможность сосуществования с Испанией, но и возможность процветания под её управлением.

Как минимум, Испания, в отличие от впавших в политическую анархию бейликов, могла предоставить им защиту от постоянных набегов берберов.

Это, в свою очередь, позволяло Артёму постепенно, шаг за шагом, устанавливать контроль над прибрежными городами Алжира. Шаг за шагом, он установил свою власть во всех прибрежных городах Алжира, как бы действуя от лица алжирского дея, его ручной говорящей куклы.

Последний он оккупировал в 1792 году, после чего двинулся вглубь. В алжирской глубинке, ближе к горам Атласа, впрочем, властвовали берберы, и они ценили свою свободу больше, чем арабы.

Пользуясь конфликтом, и всячески спонсируя его, между берберскими племенами и арабским населением, оказывавшим силам Артёма всяческое содействие в карательных экспедициях против берберов, испанцы начали «усмирение» внутренних регионов Алжира.

Так, собственно, и происходило завоевание Алжира испанской империей. Оно было очень дорогим и довольно медленным, да и выхлоп от него был такой себе, но оно всё же имело место, и испанцы были довольно успешны.

Впрочем, Алжир был не единственным предметом интереса Артёма. Другим предметом интереса Артёма было Марокко. Марокко было ближе к Испании, да и предложить оно также могло больше потенциальному колонизатору.

И именно поэтому Артём также прикладывал все возможные усилия к завоеванию Марокко. Так же, как и в случае с Алжиром, он начал с установления прочного контроля над побережьем Марокко.

Здесь, так же как и в Алжире, имел место дливший уже несколько веков конфликт между арабским населением, сконцентрированным преимущественно у побережья, и племенами берберов.

Отличие состояло в том, что в Алжире не существовало достаточно централизованного правительства, ядром которого была бы правящая династия, хоть арабская, хоть берберская.

Марокко, всё же, обладало более-менее крепкой династией, и правительство Марокко тоже было на порядки более централизовано. Иными словами, Марокко могло оказать достаточно мощное сопротивление потенциальному европейскому колонизатору. В общем-то, оно уже это не раз доказало.

Однако, как это было характерно и для других мусульманских монархий, страну регулярно потрясали гражданские войны между наследниками предыдущего правителя.

В 1790 году, после смерти Мохаммеда III бен Абдаллах аль-Хатиба, править страной стал аль-Язид бен Мохаммед. Править стал, конечно, лишь формально.

Потому, что в стране фактически началась гражданская война между многочисленными сыновьями Мохаммеда III. В 1792 году аль-Язид бен Мохаммед был смертельно ранен в сражении, произошедшем в окрестностях безымянного местечка.

Выиграв сражение против Хишама бен Мохаммеда, своего единокровного брата, он скончался 25 февраля 1792, буквально через два дня, от полученных в сражении ранений

Здесь то, ранее лишь наблюдавший за конфликтом, Артём и вмешался. Он предложил Сулейману бен Мохаммеду, ещё одному претенденту на трон, помощь в войне против брата.

Сулейман решил выяснить намерения испанцев, и обратился к Артёму, как малик к малику (как король к королю), прямо спросив его, чего он желает в обмен за помощь.

Артём, не стесняясь, заявил, что ему нужно, чтобы он передал ему Танжер и Тетуан с прилежащими к ним поселениями. Он также потребовал в обмен на свою помощь, чтобы он прекратил в стране торговлю рабами и запретил пиратам действовать с территории Марокко.

Понимая тяжесть своих требований, Артём предложил Сулейману существенную денежную субсидию и помощь в борьбе с пиратами. Также, для того, чтобы испанцы могли эффективно бороться с пиратами, Артём попросил у султана право пополнять запасы кораблей в любом из портов Марокко.

Артём также попросил, чтобы испанским подданным было даровано право создания обособленных кварталов в Фесе, Рабате, Мекнесе, Касабланке, Марракеше и Агадире.

Он также попросил, чтобы со всеми подданными испанской короны на территории сеттльментов обращались так же, как с представителями испанской короны. То есть, он попросил о праве экстерриториальности для своих подданных на территории обособленных кварталов.

Чтобы продемонстрировать свою силу, Артём в кратчайшие сроки высадил в Сеуте, где уже находился гарнизон из 3 тысяч человек, корпус из 12 тысяч солдат и там же расквартировал эскадру из 6 линейных кораблей и 18 фрегатов. Он также усилил гарнизон Мелильи до 5 тысяч человек. Всего в Марокко, таким образом, было расквартировано 20 тысяч человек.

Артём также пригрозил Сулейману, что если последний не согласится с его предложением, то он найдёт более «отчаянного» наследника Мохаммеда. У Мохаммеда как раз был ещё один сын от одной испанской женщины. Подданной Артёма, вообще-то!

Буквально через неделю после высадки испанского экспедиционного корпуса, уже в начале марта, брат Сулеймана, Хишам бен Мохаммед, был коронован в Фесе.

Понимая отчаянность своего положения (по крайней мере, его положение казалось ему отчаянным), Сулейман согласился с требованиями Артёма, но не со всеми.

Тетуан ранее был разграблен аль-Язидом, братом Сулеймана, так как евреи Тетуана отказали ему в финансовой поддержке его переворота против отца.

Сулейман передать Артёму разграбленный и разорённый Тетуан был согласен. Он был также согласен передать и Танжер, относительно важный, но слабозаселённый портовый город у побережья Гибралтарского залива.

Против чего он был категорически против, так это против «просьбы» Артёма даровать испанцам право основать несколько сеттльментов в важнейших с политической точки зрения городах, на территории которых испанцы были абсолютно недосягаемы для него.

Он был также против помощи Испании в борьбе с пиратами, равно как был и против дарования испанцам права пополнения припасов в любом порте Марокко.

К сожалению, просьбы Артёма были, в действительности, требованиями. Артём на это явно намекнул в своём письме к Сулейману, в котором согласился удвоить силы экспедиционного корпуса и субсидию.

Если что, в этом же письме он потребовал, чтобы все его предыдущие предложения были полностью удовлетворены. Он также добавил, что теперь желает не просто построить обособленный квартал в Касабланке, но желает всю Касабланку вообще.

Изрядно опупев от требований Артёма, их наглости и наглости самого Артёма, он разорвал все переговоры. Предвидя подобный сценарий, Артём объявил войну Марокко, после чего приступил, собственно, к