— Ба, я так поняла, это все было для Димки? — Уточнила Тоня, оторвавшись от очередной плюшки, — Димон, ты че-нить понял?

Дима сидел, округлив глаза, и уставившись невидящим взглядом перед собой.

— Ох-ох-онюшки, — пробормотала бабушка, снова нажимая какие-то кнопки на пульте, — Димочка, для тебя еще кое-что есть. Ты уж прости старую, что все так сразу вываливаю, но времечка-то у нас маловато. Вот проснетесь, а злодейка эта Джессика уж тут как тут…

Экран снова ожил. Теперь на нем была какая-то пустыня. Яркое восходящее солнце плавило горизонт. На высоком бархане стоял знакомый Диме багги — только выглядел автомобиль сильно новее. Рядом, прямо на песке, целовалась какая-то пара. Наконец, любовники прервали поцелуй, чтобы посмотреть друг другу в глаза.

Дима забыл, что надо сделать следующий вдох.

Мама. Молодая совсем, он такой ее и не помнил: стройная красавица с точеной фигурой и шикарными волосами.

И солдат.

— Что он там делает? — Дима возмущенно прошипел-прохрипел, снова кое-как сделав вдох, — как он смеет!?

— Димочка, это твой настоящий папка, — сказала бабушка, — это не тот паренек, которого ты встретил на тропах. Сашка из погибшего мира — двойник Единения твоего батьки. А папка твой полег в брани. Но вернулся с того света, чтобы тебя забрать. Знал, что тебя изводить будут. Да совесть замучила. После финальной брани он якорь хотел сделать, чтобы как-то застрять промеж миров. Вот и сделал. Тебя…

Дима сидел, опустошенный, оглушенный и раздавленный. Пытаясь осознать новую картину мира, и свое место в нем.

— Ты уж прости меня, старую, — покачала головой бабушка, — я-то ведь с твоим папкой была, ратно сражаться за него клялась. Да предала-то его, когда поняла, к чему все идет… Польстилась на условия — мне деток-внуков разрешили, да приглядывать за ними позволили, чтоб уж точно все хорошо у них складывалось… Вот и поддалась я… А теперь его дитятко извести задумали…

Бабушка плакала — как будто потекли ее расплавленные хрустальные глаза.

Диме стало невыносимо грустно. Окружающий мир поплыл, стены избушки взметнулись причудливыми образами. А потом звонкий женский голос окончательно развеял остатки волшебного сна.

Руины

Джессика стояла, уперев ладони в бока, закрывая собой восходящее солнце.

— Пора вставать, давно рассвело! — Повторила она звонким голосом, и улыбнулась.

Дима с трудом поднялся, разминая затекшие руки и ноги. Барс что-то недовольно проворчал, потягиваясь. Тоня тихонько ругалась, бросая ненавидящие взгляды на пришелицу. Андрей продолжал спать, широко открыв рот.

— Он обычно так? — Джессика указала на Андрея, — умение крепко спать в любой ситуации — отличный навык в развитом мире, но смертельная слабость на тропах.

— Ты кто такая умная? — Спросила Тоня, сложив руки на груди.

— Уверена, Димочка рассказывал про меня, — невозмутимо ответила Джессика.

— Что тебе надо? — Продолжала напирать Тоня.

— Мне? — Удивленно округлила глаза Джессика, — разве я похожа на человека, которому что-то надо? Мне показалось, что надо как раз вам. Например, как-то выбраться из этого мира. Или я не права?

— Стоп, — вмешался Дима, — ну все, хватит. Джес, зачем ты здесь? Только правду, ладно?

— Чтобы забрать тебя, конечно, — Джессика пожала плечами, — и друзей твоих прихватить тоже могу. Если ты захочешь, конечно.

— Зачем забрать? — Спросил Дима, — чтобы попробовать еще как-то лишить меня памяти?

— Догадался, — констатировала Джессика.

— Это было не сложно, — сказал Дима вслух, и добавил мысленно, обращаясь к Барсу и ребятам: «Барс, ребята могут меня слышать? Они были на тропах, но я не уверен. Ребят, вы тут?»

«Здесь мы, — ответил Андрей, все так же продолжая притворяться спящим, — и сон тоже видели. Ты ведь видел, да? Помнишь бабушку?»

«Видел», — ответил Дима, едва не кивнув по привычке.

— Ты видела когда-нибудь пустые глаза у живого человека? — Спросил он вслух, — спорим, что видела. Где Санек, кстати? Ты ведь его сюда притащила, вместе с котенком? И оставила где-то, чтобы он этого разговора не слышал?

— Да, мы сильно тебя недооценили, — кивнула Джессика, — в определенном смысле мы зашли в тупик, но надо двигаться дальше. У нас есть предложение, которое тебе может показаться интересным. Обсудим наедине?

— У меня нет секретов от ребят, — сказал Дима.

«Нам надо выбраться отсюда, помнишь? — сказала Тоня беззвучно, — не надо сразу ее отшивать!»

«Разберусь!» — Ответил Дима.

— Речь идет о твоих секретах, Дима, — пояснила Джессика, — не о наших.

«Ребята, я пойду с ней. Поломаюсь, и соглашусь — что бы она там не предложила. Реально, надо как-то выбираться. А на тропах мы от нее сбежим».

«Странно, что она попросила разговора наедине, — сказала Тоня, — по идее, она могла бы втереть нам бред про уничтожение вселенной. Могла бы попытаться перетянуть нас на свою сторону. Она ведь не знает, что мы все знаем».

«Спровоцировать ваше предательство? — Риторически спросил Дима, — ты думаешь, это увеличило бы шансы успешных переговоров?»

«Хм…»

— Хорошо, — сказал Дима вслух, — поговорим наедине.

Джессика улыбнулась, и сделала приглашающий жест.

Они довольно долго шли вдоль берега моря. Ребята давно скрылись из вида за изгибом береговых утесов, а впереди — там, где пустыня сливалась с морем у горизонта — показались странные постройки: нечто среднее между каркасом будущего монолитного здания и сотами покинутого улья.

Долго шли молча. Наконец, безо всякого перехода или вступления, Джессика сказала:

— Когда-то давно, еще до моей работы в организации, я служила в одном из государственных НИИ. Я занималась исследованиями на стыке математики и биологии; изучала теорию хаоса. И вот как-то мы с коллегами из департамента прикладной электроники решили провести один эксперимент. Симулировать эволюционный отбор среди электронных микросхем. Ну, ты понимаешь, да? Примерно то же самое, что эволюция в биологии — только в сотни тысяч, а то и в миллионы раз быстрее.

Дима промолчал, глядя себе под ноги, никак не выказывая заинтересованность в ее рассказе.

— Результаты были поразительными, — продолжала Джессика, — фактически, мы положили начало цивилизации, которую очень скоро перестали понимать. Нашего математического аппарата не хватило для того, чтобы корректно описать происходившие в ходе эксперимента процессы. Мы успели остановить эксперимент до того, как ситуация вышла из-под контроля. Данные по нашему эксперименту быстро засекретили, конечно. Были небольшие утечки и попытки воспроизвести наше достижение — но они быстро и жестко пресекались. Меня это злило; ну, ты понимаешь — я ведь была настоящим ученым. Не так-то просто смириться с тем, что побеждает невежество. Так меня нашел Оракул. Знаешь, почему я пошла за ним? Казалось бы — где я, и где этот всемирный мафиози?

— Догадываюсь, — буркнул Дима.

— Зря ты так, — Джессика покачала головой, — богатство и власть никогда не служили