— Я написал ему новое письмо. Солгал, что выбросил находку в реку Арканзас. Тогда он соизволил разъяснить природу символа так, как сам его понял. Он назвал его сигил Люцифера.

— Люцифера? В смысле, дьявола?

— Нет, не совсем так. Конечно, вроде все просматривается с ходу — вот я стою с этой штукой в одной руке и письмом моего друга в другой, думая: «Боже мой, я наткнулся на что-то сатанинское». Но нет, не так все прозаично. Видите ли, мистер Уокер, само слово Люцифер — некий, скажем так, лингвистический бастард, от латинского lucern ferre, что значит «светоносный».

— Подобный символ не очень вяжется с дьяволом, — заметил Джоджо.

— К дьяволу он не имеет никакого отношения. Он как-то связан с Венерой.

— С богиней?

— Нет, с планетой. Увидев эту планету в рассветном небе, ее назвали Утренней Звездой, или «люцерн ферре», светоносной. По-гречески это heōsphoros. Есть мифы, связанные с нею, божества, которые олицетворяют небесные тела, и все такое. Венера всегда захватывала воображение древних, потому что она ярче любой звезды, особенно когда принимает форму Утренней Звезды.

— Чую, пора мне делать заметки, проф, — сказал Джоджо, стряхивая пепел с сигареты прямо в чашку с мерзким растворимым кофе, в надежде хотя бы так разбавить вкус. — Может, тогда вся эта канитель обзаведется в моих глазах смыслом…

— Просто дослушайте, — велел Шеннон. — Утренняя Звезда появляется не каждый день, а только раз в два года. Если быть точным, то каждые 584 дня. В один день в каждом цикле она обгоняет Землю, становясь ярко видимой на рассвете…

— Шеннон, сколько можно! — прорычал Джоджо. — Вы мне какую-то лекцию по астрономии читаете, а я всего-навсего хочу узнать, что за чертовщина творится в моем городе!

Преподобный Шеннон печально улыбнулся и положил руки на стол ладонями вниз.

— Вы не очень терпеливый человек, мистер Уокер, — сказал он.

— Бога ради, зовите меня просто Джоджо — хорошо?

Шеннон улыбнулся краешком губ.

— Вы знаете, что такое «сигил»?

— Выкладывайте уже, — вздохнул Джоджо.

— Очевидно, это символ, — сказал Шеннон, снова прикасаясь к предмету. — Более чем один символ, на самом деле упорядоченная серия символов. Это своего рода код или сообщение, которое носитель переводит в определенную магическую цель. Средневековые гримуары полны ими — взять ту же «Книгу ангела Разиэля»[29]…

Джоджо перевел взгляд на книгу, оправленную в кожу. Заметив это, преподобный кивнул:

— Да, это гримуар. Это, Джоджо, и есть Лемегетон — Малый Ключ Соломона.

— А где вы его раздобыли? Подождите-ка…

— Да, вы угадали. Он лежал в земле, в подвале.

— Вместе с сигилом.

— И снова верно. Я довольно быстро сообразил, что сигил должен поведать мне о чем-то написанном в этой книге и что ее нельзя прочесть без него.

Джоджо усмехнулся:

— Шпионский декодер, получается?

— В общем и целом — да. Видите ли, сигил Люцифера работает как карта, но нужно знать, как ее прочесть, иначе ничего не получится.

— И в этой книге написано, как это сделать?

— Считайте, она вовлекает в своего рода симбиотические отношения.

Джоджо наморщил нос. Преподобный глубоко вздохнул и на мгновение задержал дыхание. Выдохнув, он серьезно посмотрел на Джоджо и сказал:

— Чую, вы можете не поверить ни единому моему слову. Магия — не совсем та вещь, которую с ходу принимают за чистую монету.

— Еще вчера я подумал бы, что вы сбрендили, зайди разговор о магии. Но сегодня мне кажется, что и я слегонца умом двинулся, так что валяйте продолжайте.

— Хорошо. Взгляните на это. — Преподобный Шеннон придвинул к себе том и осторожно его открыл. — Мы здесь имеем собрание заклинаний, а в самой середине — список из 72 главных духов или демонов. Демоны делятся по печатям и рангам, каждое подразделение связано с определенной планетой…

— Планеты, значит, — вмешался Джоджо. — Как Венера.

— Именно. Сущности, связанные с Венерой, составляют наиболее длинный список. — Найдя нужную страницу, Шеннон провел кончиком пальца по столбцу текста. — Двадцать три — больше трети всех приведенных здесь. Они запечатаны медью и призываются с помощью сандалового дерева. Согласно тексту, все они адские герцоги. Месяцы напролет я просматривал список и сверял источники по латинским, греческим и еврейским текстам, которые теперь составляют мою небольшую оккультную библиотеку. Интересующего нас духа зовут Фокалор. Лемегетон не выделяет его особо из числа прочих демонов, но имя меня заинтересовало. Это анаграмма слова «рофокал», отсылающего нас к одному из троицы архидемонов ада — Люцифуге Рофокальному, чье имя значит «тот, кто бежит от света».

— Один — светоносный, другой — светобоязненный, — пробормотал Джоджо.

— Да, это две вечно противостоящие силы. Как пара магнитов с разной поляризацией, только в магии, а не в физике.

— И вы решили, что неплохо свести эту парочку вместе?

— Согласно сигилам и их толкованиям в книге, стихия Фокалора — вода, его направление — север. За церковью, в лесу, протекает ручей. Я пошел туда…

— …в час Утренней Звезды? — догадался Джоджо.

— Да. Венера сияла на рассвете, Джоджо. Я обратил знак к северу, через ручей, и там произнес заклинание для вызова Фокалора.

— Вы отправились в лес, чтобы вызвать дьявола?

— Нет, вовсе нет! Вы меня не слушаете, похоже. Когда я все это затеял, тоже думал, что речь идет о дьяволах. Я бросился туда, чтобы доказать самому себе — дьявола не существует. Как ада и рая. Я хотел оправдать свою полную утрату веры. Но дело не в этом. Это не теология, Джоджо, а магия. Она действует согласно особому набору правил — суть в символике и шифрах.

Кивнув, Джоджо откинулся на спинку стула.

— Другими словами, нельзя просто сказать: «Эй, магия, заставь кролика выскочить из этой пустой шляпы». Нужно сказать «абракадабра» и дунуть, иначе чуда не получится.

— Ну вот, теперь понятно? Все это не имеет никакого отношения ни к демонологии, ни к теологии, ни к вере вообще. Это колдовство, Джоджо, — простое и ясное. Первичное мое намерение развеялось — оно более не имело значения. Но к тому времени…