крыльями и Сантора буквально поволокло в сторону выхода. Не знаю как он удержался на ногах, но явно с трудом. Ильду вообще смело с места, но девушка довольно грациозно исполнила сальто и словно кошка приземлилась на все четыре лапы.

Я почувствовал давление эгрегора, но это не было таким же приказом. Скорее его воля, овеществленная в силу. Которая пока что мягко обтекала меня, но именно пока что.

Я медленно опустился возле Эдея, не отрывая взгляда от расслабленной фигуры императора, замотанной в плащ. Развернулся, стоя плечом к плечу с Эдеем, которого в этот момент уже язык не поворачивался называть ни юным, ни принцем, ни даже Эдеем. Король-бог.

— Трость лишь уловка, с ногами у него все в порядке. Он левша, но под одеждой не менее трех кинжалов, один в правом сапоге. Меч не его, скорей всего забрал у отца. Не лучший баланс для него и неудобный эфес для левши. Это даст тебе небольшое преимущество в ближнем бою, но остерегайся выпадов и размашистых ударов, которые не требуют особого мастерства, но тем не менее, весьма смертоносны.

— Ты правда думаешь, что в битве двух Архангелов исход решат мечи?

— В любой битве исход решают люди. А сейчас люди вооружены мечами. Удачи, король-бог.

— Спасибо. За все.

Я похлопал парня по плечу. Скорей всего это последний раз, когда мне будет позволено вот так вот по-дружески похлопать самого короля-бога. Независимо от исхода боя.

— Ты сделал все, что мог, — произнес Скай мысленно.

— Мы сделали, — не согласился я. — Твоего участия тут даже больше.

— Я молодец.

— Мы молодцы, вообще-то.

— Да, — недовольно согласился Скай. — Но я больше.

Когда я выходил из тронного зала, Архангел короля-бога медленно закрывал за мной створки. Сантор стоял с крайне недовольной рожей. Еще более недовольной, чем когда я впервые приперся в его трактир.

Ильда выглядела обеспокоенной, хотя она-то как раз мастерски умела скрывать эмоции.

— Какие у нас шансы? — спросила она.

— Уже подумываешь… — начал Сантор, но замолчал на полуслове. — Извините госпожа Ильда, нервничаю.

— Я бы дал шестьдесят на сорок в нашу пользу, — подвел я итог. — Черный Архангел слабее нашего, но это скорее пугает. Наверняка драка не будет честной.

— Он убил отца и всех братьев, — напомнил Сантор.

— У них не было в подчинении целого эгрегора, — возразил я. — Но вот что странно. Император даже на магистра снов не тянет. Откуда у него такое сновидение?

— Нам не стоит уйти подальше? — спросила Ильда. — Пока они не начали. Как бы тут от замка ничего не осталось.

— Они уже начали, — ответил Сантор. — Поверьте, надежней тронного зала в этом замке только личные покои короля-бога.

— Ах, вот почему никто никогда не мог добыть информацию из этого места. Не думала, что здесь настолько все серьезно.

— В любом случае, нам действительно лучше отойти подальше. Стены выдержат многое, витринное окно вообще одна сплошная рунная печать, а вот двери тут…

— Двери что? — переспросил я, оборачиваясь.

— Слабоваты, — ответил вместо Сантора другой голос. — Относительно стен, разумеется.

За моей спиной стоял человек, которого я меньше всего ожидал тут увидеть. И тут пазл в голове полностью сложился.

— Йозеф, — улыбнулся я мальчишке, который за эти годы вообще не изменился.

— Лаэр, — кивнул он, улыбаясь.

И так по-детски запустил руку в копну жестких соломенных волос, так искренне улыбался. Ну ни дать, ни взять — ребенок. Сын ректора, что одно время прибился к нашей компании после экзаменов, а потом как-то незаметно исчез, растворился в рутине учебных будней. Стал незаметным, как и всегда.

— Что с Сантором и Ильдой? — спросил я, хотя уже знал ответ.

Гвардеец так и замер с раскрытым ртом. А Ильда зависла на полушаге в той позе, в какой человек в принципе не способен замереть.

— Знаешь, чем хорош тронный зал? — спросил Йозеф вместо ответа. — Он экранирует силу снов. Как извне так и изнутри. Особенности защитных печатей.

— То есть пока он там, Архангел нам не поможет.

— Правильнее сказать — не помешает.

— Как же ты справился тогда с королем-богом?

— В честном бою, разумеется.

— Ага, загоняй дальше, — усмехнулся я. — А в этот раз ты выполз только когда Архангел оказался не абонент.

— Кто?

— Не суть.

— Не суть, — кивнул Йозеф.

— Зачем пришел? Языком почесать?

— Почему бы и нет? Знаешь ли, довольно скучно постоянно быть затворником. Еще скучнее притворяться собственным сыном, которого у меня никогда не было. А сейчас есть ты, с тобой можно говорить честно и обо всем. К тому же у нас полно времени, для нас могут пройти годы, прежде чем Шепчущая сделает этот шаг.

Он демонстративно уселся в высокое кресло, которое наснил прямо за своей спиной. Без сновидений, конструктов, проводящих кристаллов и всего такого. Даже мои пудинги для Ская — всего лишь концентрированный эфир, обличенный в иллюзию формы.

А тут кресло. Не оружие, не усиление, не сновидение. Просто кресло.

Я подошел и бесцеремонно ткнул пальцем в грудь Йозефа. Кажется нестоящий, не фантом. Это сколько же у него силы и опыта, раз он может просто воплощать наяву все, что захочет. Или он заключил договор со сновидением кресла?

— Тебе не говорили, что тыкать в людей пальцем — невежливо?

— Может и говорили, не помню, — разочарованно ответил я. Уж лучше бы это был фантом.

Я зажмурился и резко открыл глаза. Ничего не изменилось. Мы не во сне и не в дреме. Как такое вообще возможно?

— Скай?

— Без понятия. Моя завеса его не почувствовала.

— Расслабься, Лаэр. Присаживайся, — он указал рукой на второе кресло.

— У тебя дар крови — ускользание, — ответил я, продолжая ощупывать стены, осматривать пол. — Как у Тумана и одного мужика, как-то на Ша начинается.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Йозеф.

— А это дрема, хоть и очень качественная. Значит, ты еще и дремлющий.

— Интересно, — закинул парень ногу на ногу. — Как догадался?

— Ты воссоздал Комнату Четырех Дверей из своих воспоминаний, добавил деталей, но я здесь очень давно, а ты только пришел. И потому не знал, что крысы прогрызли множество отнорков, которых