Шрифт:
Закладка:
Замызганная книжка состояла из десяти страниц, криво исписанных всевозможной матерщиной. Я выкинул «Секреты» в уличную урну.
* * *
Почтовый служащий обедал прямо в своем окошке. На обед у него была картошка с камбалой. Не исключено, что выловленной мною — последние дни камбала перла, как бешеная.
— Газеты? Конечно, у нас есть газеты, — сказал служащий, задумчиво жуя. — Все девять столичных изданий, «Голос Шоана», ноблисские «Свежести» и «Сплетни», мантисские «Хроники». Есть и местная пресса — «Вести Развила». Местная газета — два серебра, остальные по пять.
— Можно мне «Вести»?
Если книги здесь все были рукописными, то газета была набрана печатными буквами и страшно пачкала пальцы чем-то вроде сажи.
— Срок действия газеты — четыре часа, — предупредил служащий, атакуя камбалу двузубой вилкой.
— А что потом?
— А потом срок действия заканчивается.
Я отправился домой, сожалея, что не захватил в харчевне что-нибудь горячее — уж больно вкусно этот почтовик обедал… А мне придется обойтись яблоками, колбасой и пивом, которое я приучился разливным покупать в трактире «Жрачка супер!» — местный владелец недавно начал качать пивоварение, и результаты его творчества продавались всего по серебряной монете за небольшой жбан — покупатели не то, чтобы сильно выигрывали от такой сделки, поверьте.
— Привет, Лукась, пива хочешь?
Портье, не глядя на меня, пододвинул кружку и кошмарное пойло зажурчало по глине.
— Там твои тряпки принесли. Целое состояние на прачек, небось, тратишь. — портье продолжал пялиться на улицу сквозь крошечное заляпанное всякой дрянью окошко, заклеенное по трещинам бумажками.
— Мне просто нравится чистое постельное белье. Кстати, Лукась, как ты думаешь, почему в море столько ящиков с льняными холстами на дне лежит? И еще с углем почему-то.
— Затеи богов людям неведомы. А уголь — это хорошо, ты его береги. Зимой купишь печечку, будешь греться. Знаешь, какой тут зимой ледник? Я вот дважды легочную болезнь в прошлую зиму получал — все жалованье по лекарям раздал. И уголь тоже зимой дорог, ты его храни.
— Где хранить, в комнате кучей? Я его на аукцион сдаю.
— Корми, корми грабителей… Вот, смотри, опять бежит, зараза!
Я был в курсе давней войны Лукася с мальчишками-расклейщиками, которые регулярно обвешивали нашу ночлежку рекламными бумажками лавок и харчевен.
— Вот сейчас я его! — Лукась выхватил из-под стойки метлу и ринулся на улицу. Послышались удары, визг и топот.
Лукась вернулся, теперь к его мрачности добавилась щепотка удовлетворения.
— Все утро отмываешь эту дрянь, назавтра все опять облепят, паразиты. Ты рыбачить сегодня еще пойдешь?
— Наверное. Сейчас пообедаю, отдохну и, может, в ночь.
— Может, выловишь еще пару бутылок ноблисского?
— Да пока не везет больше, тот раз, видимо, случайным был. Но если что — снова разопьем вместе, обещаю!
Лукась денег старается не тратить, Лукась экономит. Здесь все экономят, все копят, у всех грандиозные планы. Лукась хочет прокачать гостиничное дело, перебраться в большой город, поработать там, а потом купить маленькую гостиницу. Он считает, что это очень выгодно, потому что попрыгунчики гостиничное дело редко берут, а потому цен не сбивают. Я тоже экономлю — на крепкую шлюпку, на которой если не в открытое море, то на несколько километров от берега можно ходить. Та, которая мне приглянулась, стоит сто золотых, таких денег у меня и близко нет, но и десятку в мореходстве, для нее требуемую, мне еще качать и качать.
* * *
Газета практически вся состояла из объявлений. И даже то, что не было объявлениями — на самом деле ими было. Как, например, размещенный в передовице призыв ратуши Развила к горожанам: поучаствовать в разборке старой крепостной стены, помочь в укреплении волнореза, внести лепту на постройку храма Трех Великих, без какового храма Развилу не суждено занять подобающее ему место в венце лучших городов нашей славной империи и, кстати, можно еще сдать книги в библиотеку. Судя по отчаянной интонации статьи, репутация за все эти подвиги гражданской сознательности выдавалась со скрипом — и отбой от желающих был, да еще какой. Вторая статья первой полосы текла маслом рекламного заказа так жирно, что это даже и не пытались скрыть.
«И не забудьте, что постоянным покупателям «Алхимических чудес» полагается скидка!»
В большинстве объявлений что-то продавали, покупали или меняли. Например, пета-попугая, способного освоить человеческую речь (но, по некоторым признакам, не собирающегося это делать). Посмотрев расценки на аренду домов, я присвистнул, а увидев объявления о продаже недвижимости — даже и свистеть не стал. И это в заштатном низкоуровневом захолустье! Да в Москве за такие деньги… пол-балкона точно можно купить! Два столбца было отведено поискам групп. Требовались стрелки, танки, очень часто лекари, маги с атакой по площади, воры с высоким взломом. Нимис Динкан не требовался никому.
«Паровозим (вечером в будни и в выходные в любое время) нубов 15+ по «Старому воеводству», «Заповедному лесу», «Соде». 50 золотых — полный проход за каждый инст. Писать «Дарума 333 Эх». Ваши кривые руки — наша проблема!»
Я улыбнулся.
Газета изгваздала пальцы до черноты, я вымыл их пивом, вытер рубахой рекрута, которая своей способностью к самоочищению заработала статус полотенца — и завалился спать.
* * *
Причаливал у пристани я уже когда рассвет давно перетек в полноценное утро. Ночная ловля выдалась удачной, рыбалка, которая последнее время застыла в росте, наконец, добралась до 22. Получив на двадцатом способность «Изготовление наживки из рыбы» я долго злоупотреблял ею, и только сегодня обзавелся комом теста, на который и поперла кефаль, причем жирная, килограмма по два. Полтора десятка кефалей — это не меньше трех золотых. А из пойманных двух ящиков я получил кусок мрамора в три килограмма и топор начинающего плотника с прочностью 109 из 120. Нужно будет попробовать продать и то, и другое на аукционе. Жаль, что ящики из моря почти сразу разваливаются, когда из них груз вынимаешь, чистая декорация, даже костер ими не растопишь. Убрав лодку, я собирался было идти в лавку сдавать рыбу, но загляделся на красивую большую лодку с полосатым сине — белым парусом, тоже идущую на стыковку с малым причалом порта, куда полагалось прибывать всякой мелочи.
Игрок Ги Крысиный Король, 29 уровень, выглядел прямо как заправский моряк из детской книжки с картинками. Тельняшка, брюки-клеш, красный галстук на
