– Меч?! – отшатнулся воевода. – Да потребуется вся боевая дружина, чтоб зарубить этого буйвола, если вздумает напасть на царя! Ты об этом подумал?!

Звездочёт скептически фыркнул, погладил длинную седую бороду.

– Поживи с моё, воевода, – сказал он, – сразу научишься читать в людских душах. Этот детина и мухи не обидит.

У воеводы вырвался смешок – сразу вспомнил, как этот варвар не обидел пятерых в переулке прошлым вечером.

– Ты пойми, воевода, – продолжал звездочёт, – царь наш должен увидеть именно дикаря из дремучего леса! Могучего и сильного, как сотня жеребцов! Меч, тем более такой громадный, – это часть нужного нам образа! Деревенским увальнем Алкедона не удивишь, он их каждый день видит и во дворце.

– Это деревенских-то увальней? – нахмурился Медгарв.

Короед кивнул с таким видом, будто разжёвывает очевидные вещи.

– Да, только они надевают дорогие одежды и украшения, чтоб изо всех сил сойти за умных и достойных дунарцев.

Воевода нехотя сдался. По его знаку Таргитаю вернули Меч в ножнах на перевязи из множества сплетённых ремней, передали портки. Невр тут же натянул их на голый зад.

Медгарв сморщил нос. Девушки захихикали, но принялись отворачиваться и махать перед носами ладошками.

– Ну и вонь, – ухнул воевода. – Варвар, ты когда в последний раз эту волчью шкуру стирал? Месяц назад? Год?

– Оставь, – вступился Короед, положив испещрённую венами ладонь ему на плечо, – от варвара и не должно пахнуть розами. Вы его уже вымыли, и то хорошо. Лесные дикари – народ такой, что звереют от самого вида кадки и мыла. Начинают убивать направо и налево. Нам ещё попался смирный.

Таргитай хлопает глазами, смотрит обиженно, не понимая, почему с ним обращаются, как с конём на базаре. Спасибо, не стали щупать зубы и не заглянули под хвост!

***

В сопровождении десятка отборных воинов Медгарв повёл Таргитая по дворцу. Коридоры тянутся через богато отделанные залы с мраморными колоннами, нишами и выступающими барельефами на стенах.

Навстречу попадаются богато одетые люди: вельможи, бояре, князья, купцы. Все на поклон к царю – упросить, вымолить, предложить, заручиться поддержкой, как пояснил нехотя воевода в ответ на вопрос Тарха.

Проходя мимо стоящих группами у стен пышно одетых девушек и женщин, Таргитай ловит улыбки, заинтересованные и восхищённые взгляды. И если от улыбок первых на душе теплее и радостнее, то от томных и голодных взглядов, которыми награждают дамы не первой молодости, сердце певца сжимается, а по спине пробегают ледяные ящерицы размером с мышь.

Невр шёл, попирая белоснежные мраморные полы и расстеленные ковры грязными с дороги сапогами. Плечи раздвинул, спину старается держать прямо – так всегда ходит могучий и свирепый Мрак. А Таргитай вечно сутулится, если оказывается в людном и незнакомом месте один, без верных и надёжных друзей.

Вскоре впереди показалась отделанная золотом дверь. Там подпирают стенку два рослых стража в блестящих доспехах. Завидев варвара, поспешно вытянулись у дверей, загородили проход. Кулаки стиснули древка копий, а враждебные взгляды упёрлись в Таргитая и рукоять огромного Меча.

– Пропустить! – рявкнул Медгарв. – Его царское величество ждать изволит.

Всё ещё глядя на невра с неприязнью, стражи нехотя расступились. Ритуально стукнули древками копий в пол.

Воевода медленно вошёл и тут же пропал за блистающими золотом створками.

Таргитай успел соскучиться и несколько раз широко зевнуть, пока разглядывал стражей с копьями. Смотрел на плотно подогнанные друг к другу блестящие металлические пластины поверх кольчуг, торчащие за поясами из искусно выделанных ножен рукояти мечей.

Из окон падает яркий утренний свет, играет на доспехах и стенах солнечными зайчиками.

Наконец, из дверей высунулась седая голова воеводы. Угрюмо покосившись на дудошника, он кивнул стоящим вокруг него воинам.

Затем глянул на Таргитая.

– Входи, – молвил он нехотя, – но помни – одно неверное движение! Один подозрительный жест! И – всё! – бросил он с грозной улыбкой, проводя кончиком большого пальца по горлу.

Невр, превозмогая дрожь в руках, двинулся в просторный, слепящий роскошью зал.

Здесь тебе и резные колонны из мрамора, что удерживают потолок, и статуи обнажённых дев у стен. Таргитай заметил также изваяния юношей в одних лишь набедренных повязках с венками на головах. На стенах также барельефы с изображением охоты и схваток меж могучими воинами.

Стол и кресла в палате отделаны золотом и самоцветами, всё так и дышит чрезмерной роскошью. В распахнутые настежь окна врывается ветерок.

Сопровождающие Тарха воины разошлись в стороны, встали у стен, поближе к статуям обнажённых дев. Медгарв остался рядом, легонько ткнул зазевавшегося дударя в бок.

Таргитай вздрогнул. Лишь теперь заметил царя – грузную фигуру в одеждах из синего бархата.

Правитель Дунара вперил в него оценивающий взгляд, оглядел с ног до головы, казалось, даже под кожу залез.

Алкедон выглядит полноватым, усы и коротенькая бородка чёрные, будто вымазаны сажей. В цепком взгляде проскальзывает хитрость.

На лбу, удерживая курчавые каштановые волосы, поблёскивает золотой обруч.

– Ваше величество! – обратился воевода. – Мудрейший и справедливейший владыка Дунара! Я привёл того самого варвара, которого мои воины схватили прошлой ночью. Он нарушал общественное спокойствие. А ещё этот дикарь…

Алкедон лениво вскинул длань, где на пальцах поблёскивают перстни, веля замолчать.

Воевода вновь пихнул Таргитая в бок, прошептал в самое ухо:

– Падай на колени, тварь!

Невр остался стоять, не шелохнувшись.

– Приветствую тебя, правитель Алкедон, – вымолвил он.

– Варвар, – произнёс царь. – Вчера ты посмел напасть на кортеж моей дочери, когда она возвращалась с прогулки, и разнес в щепки её паланкин.

Алкедон нахмурился, смотрит на дударя из-под сдвинутых бровей.

– Если бы ты не спас её от наёмников мятежного князя Таврогора, не сносить тебе головы!

Дударь смотрит недоверчиво, но затем его по-детски пухлые губы сложились в улыбку. Простодушно решив почесаться, он сунул руку под волчовку, пальцы случайно задели дудочку, и она тут же выскочила рыбкой. Звучно запрыгала по мраморным плитам пола.

Быстро нагнувшись, невр подобрал сопилку, торопливо сунул за пазуху.

– Медгарв рассказал, ты побил пятерых матёрых разбойников, даже не обнажая Меч, – вновь заговорил царь, кивая на огромную рукоять за плечами Таргитая. – Неужели всех уложил этой своей дудкой? Ха-ха-ха!

Он затрясся от хохота. Воевода тоже рассмеялся, но в его смехе чувствовалось облегчение – царь настроен благосклонно, и этот варвар пока что не наломал дров.

Глава 11

Двери распахнулись, в зал вошёл пышно одетый слуга.

– Великий царь, – произнёс он с почтением, – царевна София…

Не успел он договорить, как подпрыгнул от толчка в зад и поспешил убраться в сторону.

Уверенной походкой, держа спину прямой, с высоко вскинутым подбородком вошла царская дочь. Таргитай мысленно