– Вэнделин ухаживает за ним. Это была поверхностная рана.

– Ты шутишь, да? Я видела его кость.

Зандер вздыхает, словно я – капризный ребенок и ему нужно больше терпения.

– Я имел в виду, меч был из обычной стали, а не такой, как этот. – Он вытаскивает из ножен, что покоятся на бедре, украшенный драгоценностями кинжал. – Помнишь его?

– Как я могла забыть. – Я сжимаю и разжимаю ладонь, глядя на слабо заметную линию от пореза.

– У меня не было другого выбора. Я должен был убедиться, что ты не собираешься нападать, используя воду.

– И то, что ты порезал меня, остановило бы этот процесс?

– Боль остановила бы. Она не позволила бы тебе установить связь с родственным элементом. – Зандер подходит ближе, держа кинжал так, чтобы я смогла получше его рассмотреть. Серебро ярко сияет. Никогда такого не видела. – Лезвие выковано с помощью мёрта, а это значит, что раны заживают гораздо дольше, а шрамы неизбежны. Но, очевидно, на тебя все действует несколько иначе. – Уголок его рта дергается. – И, если бы тебе тогда действительно удалось отвлечь меня, чтобы вытащить кинжал из ножен, как ты и собиралась сделать, а затем ударить меня им, рану было бы в разы сложнее вылечить. Зависело бы от места удара. Возможно, это даже закончилось бы смертью.

Значит, Зандер знал, что я пыталась его украсть.

– Ты не боишься, что я попробую еще раз?

– Я думаю, ты достаточно умна, чтобы этого не делать.

Это правда. Теперь, когда я воочию увидела, насколько он талантливо обращается с оружием, мне ясно, что попытка была чрезвычайно глупой. Неужели все эльфы такие опытные, как он?

Зандер вставляет кинжал на место.

– Твои раны все еще болят?

– Да не то чтобы болят, скорее доставляют неудобство.

– Возможно, Вэнделин следует взглянуть еще раз.

– Я думала, ее таланты лучше пригодятся в другом месте.

– Ты припомнишь каждое слово, когда-либо слетавшее с моих уст?

– Не знаю. Посмотрим, что всплывет в памяти.

– Ты помнишь довольно много, что крайне иронично. – Он ухмыляется. – Ты, должно быть, гадаешь, почему я переселил тебя в эту комнату?

– Нет, я понимаю.

– Я рад, что ты не утратила своих навыков обмана.

Зандер смотрит на все что угодно – камин, цветы, мебель, – кроме меня.

– Так каков план?

– Как я и ожидал, слухи при дворе распространяются. Вскоре ты встретишься со мной в тронном зале, чтобы получить формальное отпущение всех грехов. Завтра Вэнделин начнет помогать тебе заполнять пробелы в памяти, чтобы ты могла хотя бы сделать вид, что знаешь, кто ты на самом деле. Будешь улыбаться и слушать, но не говорить.

– Вообще никогда? – Принцесса, которая подчиняется своему суженому во всех делах двора.

– Как можно меньше, – исправляется он. – Если кто-то попытается установить контакт, ты скажешь мне.

– Конечно.

У меня нет причин не делать этого.

Зандер бродит по комнате, пальцы рассеянно касаются цветка в горшке.

– Весть о том, что ты жива, быстро дойдет до твоей матери, чего мы и хотим. Она не станет пытаться пересечь Разлом с армией, если будет думать, что ты все еще манипулируешь мной. Нейлина скорее предпочла бы захватить трон с помощью коварных планов, нежели кровопролития. Также она, вероятно, попытается связаться с тобой через свою сеть шпионов.

– У нее есть шпионы здесь, в Цирилее?

– Конечно, точно так же, как у нас есть уши в Ибарисе. Они не самые надежные или преданные, но лучше, чем ничего.

Я хмурюсь.

– Откуда у тебя там связи?

– Это не твоя забота.

Я вздыхаю. Еще один секрет, который стоит добавить в список.

– Тебе не разрешено свободно передвигаться. Элисэф будет сопровождать тебя каждый раз, когда ты покидаешь эти покои.

Как я и предполагала. Я бы тоже не позволила себе спокойно разгуливать тут, будь я на его месте. Зандер стратег, а не дурак. И я вовсе не возражаю, чтобы Элисэф стал моим постоянным сопровождающим.

– Звучит достаточно просто.

Не то что украсть кольцо или ожерелье.

– Обмануть некоторых илорианских лордов и леди будет совсем не просто. Хотя однажды ты уже это сделала. – Его челюсть сжимается. Он думает о том же, о чем и я? Что принцесса Ромерия одурачила и его? – На публике мы будем вести себя так, словно все прощено и что мы по-прежнему сильно влюблены друг в друга. Предполагаю, это не станет для тебя проблемой. Судя по тому, что случилось в башне, ты более чем способна на притворство, даже не имея воспоминаний о прошлом.

Похоже, Зандер не собирается отпускать эту ситуацию в ближайшее время.

– И что именно означает быть «сильно влюбленными»?

– Браться за руки, когда гуляем. Представить, будто мы наслаждаемся обществом друг друга. По вечерам мы проводили время, гуляя по территории. Полагаю, нужно начать делать это снова. И ради нас обоих, в этот раз стоит убедиться, что наш спектакль правдоподобен.

Мои щеки вспыхивают, когда я думаю о том, что скрывают за собой эти живые изгороди и покрытые листвой приватные уголки, едва солнце заходит за горизонт.

И я не единственная, кто думает об этом. Щеки Зандера тоже наливаются румянцем.

– Держаться за руки, поняла. – И ничего более. – Коррин упомянула о свадьбе. Это ведь просто разговоры, да?

– От короля ожидают, что подле него на троне будет сидеть королева, и мы должны дать людям некую надежду. Но мы отложим это до Худэма, под предлогом надлежащего траура по покойным королю и королеве. Это даст нам время понять, кто в замке работал с тобой, и выиграть немного времени, чтобы вывести твою мать на чистую воду.

Ночь следующей кровавой луны.

– А что будет, если к тому времени предатель не выступит?

– Выступит. Должен.

– Но если нет? – настаиваю я.

Его взгляд снова скользит по моему платью.

– Тогда, я полагаю, у Илора будет ибарисанская королева. По крайней мере, на публике.

Я чувствую, как мои глаза расширяются от шока. Он говорит, что мне придется выйти за него замуж?

– Если только ты не предпочтешь вернуться в свою камеру…

– Нет. Все отлично.

Зандер хмурится.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет.

Он выглядит так, словно заинтересован в этой свадьбе не больше, чем я.

Но мой ум работает быстро.

– Мы тоже отправимся в нимфеум?

Его брови взлетают вверх от удивления.

– Вэнделин упомянула об этом, – добавляю я.

– Тогда она также должна была упомянуть, что у нас есть лишь одна причина, чтобы туда пойти.

На самом деле причин две, но об одной из них ты не узнаешь.

– Знаю.

Зандер скрипит