служанки, которые подготовили меня к аудиенции в тронном зале. Вечером, разодетая в пух и прах под руку с милашкой Эйданом и удивительно красивым Слайвером, над которым тоже поколдовали слуги, мы вошли в тронный зал, где нас уже ожидали. Придворные и влиятельные аристократы создали живой коридор, в конце которого восседал король Гидеон Сатара на своем троне. По правую руку стояло пустующее кресло, в котором должен был занимать место кронпринц, однако этот придурок даже в такой ситуации решил облачиться не в парадный камзол с королевскими нашивками, а парадную форму паладинов. Вот таким нехитрым образом он в очередной раз отдал приоритет не стране, отцу и своему долгу кронпринца, а служению церкви, стоя возле богато украшенного кресла архиепископа на стороне духовенства.

«И вот за этого придурка я вышла замуж и сделала его королем…» — тоскливо вспоминала я величайший позор своей прошлой жизни.

Разодетый Эйдан, что шел со мной под руку по ковровой дорожке, в ответ на мои мысли с сочувствием и толикой брезгливости посмотрел на меня.

«У всех есть свое постыдное прошлое…» — огрызнулась я мысленно, надеясь, что этот шкет после не станет мне припоминать это позорище.

Так как событие было публичным, у него был четкий регламент. Ко всему прочему, было много тем, который в кругу стольких свидетелей, поднимать было просто опасно. Потому на аудиенции ограничились приветствием, представлением меня, как призванной святой девы, Эйдана, как найденного ребенка герцога и официального наследника герцогства, а также радостной вестью о том, что разлом — закрыт. Это всех присутствующих шокировало, но демоническая делегация с мирным договором была лучшим доказательством, что наши слова — правдивы. Уже одна эта тема была своего рода бомбой, скинутой на высшую аристократию, но сильные мира сего знали, что это — не все. Слишком много «но», которые из всего этого вытекают. И выносить эти «но» на всеобщее обозрение может быть чревато. Это понимали и мы со Слайвером. И король, и даже архиепископ, который смотрел на меня покрасневшим от напряжения взглядом, в котором явственно считывалось желание получить в свое распоряжение такую сильную карту.

Обсуждать что-то с архиепископом я не собиралась, во всяком случае, вперед встречи с королем. Благо, я подготовилась и, пользуясь опытом прошлой жизни, заранее отправила королю послание, как только прибыла во дворец. И судя по взгляду Гидеона, он не только его получил, но и одобрил приватную встречу.

Потому через несколько часов, я, Слайвер и Его Величество Гидеон со своим главным секретарем сидели в личном кабинете друг напротив друга в напряженном молчании. И когда я решила, что атмосфера достаточно нагрелась, начала говорить:

— Как вы уже поняли, Ваше Величество, у нас с моим мужем к вам деловое предложение. Надеюсь, вы выслушаете его.

Откровенно говоря, было очевидно, что просто так архиепископ не смириться с тем, что такая пешка, как я, ускользну из его рук. Не только из-за изначального предназначения в помощи истребления монстров, но по опыту прошлой жизни моей главной задачей в глазах Его Святейшества было повышение своего влияния в королевстве. Сейчас власть церкви сильно уступает короне, хоть и велика, ибо сил элитного отряда паладинов, схожих с королевской гвардией, было недостаточно в борьбе с чудовищами, для чего этот отряд изначально и задумывался. Из-за своей малочисленности паладины уступали простым рыцарям без особой магии или божественных сил, а вот обучение и содержание таких бойцов было очень дорогим, потому церковь несла значительные убытки, которые могли бы быть решены с помощью денег. Для того было два пути: королевское финансирование или крупные пожертвования. Однако, вопреки всеобщему мнению, король и архиепископ были в плохих отношениях, а народ, разочаровавшись в целесообразности паладинов, не спешили нести пожертвования на дорогостоящее содержание бойцов, чьих сил хватало лишь на защиту непосредственно самого храма. Большинство элитных бойцов на самом деле порой ни разу и не бывали в походах на монстров, ибо из-за дороговизны каждого бойца ими рисковать не хотели и использовали лишь для престижа церкви, отчего простым людям было ни холодно, ни жарко.

В прошлой жизни все изменилось лишь тогда, когда появилась Святая в моем лице. Из-за ее силы и поддержки и начались стабильные и успешные рейды на демонов, с зачисткой и освобождением поселений и деревень от монстров. Вот только тогда пожертвования полились рекой, и церковь вошла на новый виток своего влияния, которое могло соперничать с королевским. Однако, в этой жизни они потеряли меня, толком не найдя, с чем смириться будет очень сложно, даже при всех предпринятых мной мерах. Потому мне нужна дополнительная поддержка. И эта поддержка у меня будет в лице короля. Хочет он того или нет.

Как я уже упоминала, на самом деле, король, хоть и гавнюк, но далеко не дурак, с хорошо развитым чувством самосохранения. То есть, когда только начинает пахнуть керосином, наш монарх уже в полной боевой готовности сидит на чемоданах в желании спасти свой венценосный зад.

Другими словами, Его Величество Гидеон отлично знал о претензиях Его Святейшества на власть, что его не могло устраивать. Ко всему прочему, церковники единственного наследника короля и того переманили, точно сектанты, да так, что Эштон, точно околдованный даже не пытался слушать доводы разума и понимать, что его также используют. Пусть принц и является сильнейшим священным воином, возможно, самым сильным на континенте, немногим уступающим Святой в своем могуществе, однако изначально его завербовали с той же целью обогащения. С помощью привлечения принца, церковь надеялась на содействие короны и дополнительное финансирование. Однако, король, обидевшись на церковь, показал архиепископу жирный кукиш, чем очень опечалил главу духовенства и тот стал настраивать сына против отца. Потому принц принял подобный расклад как предательство отца и окончательно отказался от своих обязанностей и обучении на наследника в пользу службы Богу и размахивания мечом в обтягивающем трико под сверкающими доспехами.

Кретин рыжий, как вспомню, аж бесит до зубной боли…

Короче, у короля на церковь большой зуб. Потому мне остается только преподнести на блюдечке решение проблемы, чтобы как минимум заинтересовать короля.

Однако остается одна большая проблема: Крайтона король воспринимал не меньшей угрозой для своей власти, чем церковь. Ко всему прочему, это до закрытия разлома Гидеон, скрепя сердце, был вынужден мириться с независимостью и произволом Востока. Однако сейчас, когда разлом закрыт, как знать, чью сторону решит выбрать этот венценосный засранец. Вполне возможно, что он рассудит будто своя рубаха ближе к телу… В смысле, лучше поддержать церковь в устранении Крайтона, все ж,