- Тяжёл грех убийства, - покачала головой медиум. – Но, чу! Кто-то ещё идёт следом!

Шар затрясся, словно из него наружу рвался демон. Тени ускорились, по комнате пронеслись зловещие шепотки. Дух стражника пропал, и вместо него в голубой дымке нарисовались призрачные рожи.

- Дикая охота! – крикнула мадам. – Они идут по следу Кайла Ханитьюза! Прерываю контакт!

Раздался призрачный вой, и тут же стих. Дьякон, не жив ни мёртв, вжался в кресло. Адвокат, изобразив смятение, вскочил со стула.

- Благодарю, мадам, - воскликнул он. – Вы открыли мне глаза.

И оставив так и не пришедшего в себя дьяка сидеть в кресле, выбежал вон.

Несколько часов позже, ресторан «Чёрный лебедь».

Адвокат, и его помощник вместе с сыщицей, отобедав в одном из лучших ресторанов города, вкушали марочное вино, предаваясь беседе.

- Твои ребята последили за «сморчком»? – спросил Феникс.

- Разумеется, - фыркнула Пола. – Это не составило особого труда. Он выскочил из этого салона, как пробка из шампанского, и сразу же понёсся в поместье маркиза. Представь себе, мой работник даже ухитрился пробраться следом, но это влетело тебе в копеечку. Зелье невидимости – не дешёвая штука.

- А, - поморщился адвокат. – Я же сказал, деньги не проблема. У тебя аванс кончился?

- Пока нет, - пожала плечами сыщица. – Впрочем, близко подойти не вышло, у маркиза был амулет обнаружения, так что рисковать не стоило. Оперативник разобрал далеко не всё, но из того, что он услышал, стало понятно, что этот эконом взахлёб рассказывал маркизу о мадам духовидице. Судя по довольной роже маркиза, новость ему пришлась по душе. Это хорошо или плохо?

- Это достойно ещё одной бутылки вина, - ухмыльнулся адвокат.

* * *

Столица, сразу же после свадьбы. Неделя назад.

На следующий день наступили суровые будни. Нам назначили судилище через неделю, так что пришлось готовиться. Я собрал в нашем поместье всю пишущую братию и дал интервью. Расписал в красках жизнь Мэри в Мензоберранзане, рассказал, как она обрела свой дар, акцентировав внимание на том, что бедная маленькая девочка, превозмогая боль от разрывающей её тело мёртвой маны, таки сумела подавить влияние смертельной энергии, и взять под контроль свою странную силу. Сослался на её участие в спасении Вестерна, расписал многочисленные заслуги. Журналисты покивали и отправились строчить.

Но это была так, артподготовка, дальше уже пошла прицельная стрельба.

В чём ошиблись мои противники, так это в недооценке СМИ. И пускай они представлены в этом мире (пока!) лишь газетами, печатное слово имеет серьёзную власть над умами людей. Вот им-то я воспользовался.

Поначалу всплыли уже позабывшиеся события на военно-морской базе, несколько газет вновь напечатали фотографии с пьяной мордой милорда Шойджи. Скандал вспыхнул с новой силой. Последовали попытки заткнуть голос свободы и демократии, но эти усилия не увенчались успехом. Более того, получив от Тайной Канцелярии команду «фас», акулы пера разошлись не на шутку. Полились потоки компромата: оказалось, маркиз Айлан прижил двух бастардов от торговки зеленью, а барон Доглар занимался контрабандой, что никого, в общем-то, не удивило.

Да любой пограничный барон этим промышляет. И бастардами и контрабандой.

Пытались лить грязь и на меня, но тут в дело вступила контрбатарейная борьба. «Вестник Роана» тиснул целую серию статей о благородном Кайле Ханитьюзе и его неуёмной благотворительности. Подробно расписали раздачу протезов, жрицы и жрецы Мирэны облизали мой образ, поливая елеем и посыпая сахарной пудрой. Ну, тут я могу их понять, из третьесортного культа церковь Мирэны за последний год рванула к высотам, заняв главенствующую позицию в Вестерне, и всё благодаря моей поддержке. Я, в принципе, и дальше буду распространять этот культ, от него хоть толк есть. И вообще, на его базе я планирую создать институт маго-биологических исследований.

После этих статей возбудилась церковь Солнца. Я у этих ребят считался чуть ли не исчадьем ада, что и высказал епископ роанский, обвинив меня во всех смертных грехах.

Лучше бы он этого не делал. В газетах поднялась такая волна компромата, тут даже врать не приходилось, за попами этого культа числилось столько разновсякого, что читатели диву давались. Я не хочу перечислять все эти милые развлечения, но мужеложство оказалось самым необременительным из всех увеселений, которыми не брезговали эти святоши.

Кто выиграл от этого скандала, так это журналюги. Газеты печатали круглосуточно, экстренные номера, с ещё не подсохшей краской, расхватывали как горячие пирожки. Народ влип в газетные страницы, смакуя скандал за скандалом. После всех этих разоблачений верующие потянулись из солнечного культа вон, в опустевших храмах денно и нощно провозглашали анафемы и проклятья дьяволу Ханитьюзу, но толку. Бедолаги не знали, что их божество давным-давно утекло за Прималь.

Именно такая диспозиция выдалась на день судилища. Имя Ханитьюзов как скала высилось над плещущимся у его подножья морем фекалий, в котором барахтались фамилии дворян группы «Центр», так что, когда мы с Розалин и командой выехали к зданию суда, на улицы выплеснулся весь Роан.

- Ханитьюз! Ханитьюз! – слышались крики. – Ура герою Роана! Позор «Центру»!

Мы с Розалин, высунувшись из окон броневика, махали народу руками, машины, в сопровождении королевского почётного караула, двигались черепашьим шагом. Толпа за нами смыкалась, перегораживая проезжую часть, и топала следом, прямо к зданию суда. Во главе этого людского схода я с ужасом заметил высшее жречество Мирэны с той самой иконой «Кайла-дароносца» в руках.

- Неймётся людям, - простонал я. – Они таки это сделали.

- Улыбайся и маши, - посоветовала Розалин.

Припарковались у самого здания суда и торжественно спустились на землю. Толпа обтекла здание, скандируя нашу фамилию. В кареты истцов, уже и так изрядно заляпанные, полетели тухлые помидоры.

Кажется, поездка по городу у «центровиков»