она смотрела куда-то в сторону снежных вершин. Однако это была не Артемида. И здесь у меня возникли сомнения: в то ли место меня перенес портал и на самом ли деле эти владения принадлежат Разящей в Сердце. С одной стороны интуиция указывала мне именно на этот дворец, но с другой: почему я оказался совсем в другом месте, из которого не так просто было добраться до обители Небесной Охотницы? Не каждый смог бы найти путь сюда, заблудившись в сплетении проходов между скал.

Загадка отчасти разрешилась, когда я подошел к колоннаде совсем близко: богиней, стоявшей там и любовавшейся закатом, оказалась Лето.

— Радости тебе, Плоды Дарящая, — приветствовал я по древнему обычаю.

— Астерий, сколько неприятностей у всех из-за тебя, — она повернулась ко мне, поправляя упавшую на лоб прядь волос. — Скажу прямо: я тебе не рада. Не рада именно здесь. Мне не нравятся твои отношения с Артемидой. Может быть ты что-то не понимаешь?

— Может быть. Ну-ка, будь любезна, просвети, — такой поворот разговора мне был не по душе. В прочем и прежний разговор с матерью Артемиды тоже оставил во мне неприятный осадок и после него у меня сложилось мнение о Лето как неблагодарной и неумной даме.

— Сам не понимаешь? Моя дочь — богиня! А ты просто смертный, — сияющие глаза Лето с вызовом смотрели на меня, в зрачках отражалось заходящее солнце. — Я очень не хочу, чтобы Арти уподоблялась Афродите, разменивающей себя в связях со смертными. Я не хочу, чтобы ее светлая душа была опорочена тобой. С твоей стороны будет очень благородно, если ты сейчас уйдешь той же дорогой, которой пришел. Я открою тебе портал, и найду что сказать Артемиде.

— Вижу, наш прошлый разговор тебя ничему не научил, — я коротко глянул на нее и отвернулся к водопадам, звеневшим за бассейнами. — Да, ты права, я — смертный. Смертный с бесконечной чередой жизней и бесконечной свободой. Я тот смертный, которому завидуют боги. А с недавних пор не только завидуют, но и боятся. Я тот смертный, за помощью к которому обратилась ты сама, через свою дочь. Я тот, которому ты обязана тем, что Громовержец обратил на тебя внимание. Сама кем ты была, Лето? Если бы тебя в свое время не приметил Зевс, ты бы так и осталась малозначимой, почти безызвестной богиней, которую толком никто не почитал. Ты была труслива и неумна. Ты в страхе бегала, пряталась от Геры, пока Артемида не выросла, чтобы защитить тебя. И в войне под Троей ты приняла не ту сторону, тоже не от большого ума. Тебе очень повезло, что у тебя родилась такая красивая и мудрая дочь. Но в этом больше заслуга Зевса, чем твоя.

Я повернулся к ней, глядя как свечение вокруг богини становится алым, почти пунцовым. Конечно, она злилась. А кто ей виноват, что своей неумной речью подтолкнула меня сказать ей правду. И многое теперь стало понятно: пока Артемида была чем-то занята, Лето открыла портал, намеренно в ту часть владений дочери, из которой я мог бы не добраться сюда до темноты. И тигр на моем пути тоже мог оказаться благодаря Лето. Расчет прост: я убью тигра, а это не понравится Небесной Охотнице.

— Я тебя уничтожу! Превращу в пыль! — ее глаза вспыхнули, и губы задрожали.

— Послушай, Лето. Одна богиня, которая много сильнее тебя уже грозила мне подобным, — больше не глядя на нее я отошел к краю колоннады. — Ты же знаешь, чего она добилась. Я мил с тобой лишь потому, что ты — мать Артемиды, которую я люблю. Ты считаешь, что я не пара Артемиде? Тогда ответь мне на вопрос, почему ты думаешь, что после этого я должен считать тебя парой Перуну?

— Ты зависишь от меня! Перун тебя пощадил лишь потому, что я просила! — сердито произнесла она за моей спиной.

— Мы это уже обсуждали. Все что ты делаешь полезного для меня, на самом деле ты делаешь для себя. И Перун меня не пощадил. Когда гнев сошел с него, он понял, как опасно связываться со мной. И вот еще что, — я повернулся к ней. — Теперь, после тех слов, которыми ты встретила меня, у меня возник соблазн найти примирение с Герой и даже подружиться с ней.

— Мама! Это ты все устроила! — я услышал голос Артемиды. Через миг она появилась из распахнутых дверей дворца.

— Что я устроила? — Лето побледнев в лице, повернулась к ней. — Да, я впустила Астерия через старый проход. Потому что хотела поговорить с ним без тебя.

— Я же просила не вмешиваться! — Охотница подошла к ней и повернулась ко мне, старясь улыбнуться. — Прости, Астерий. Я ждала тебя с другой стороны дворца.

— Все хорошо, Прекраснейшая из всех Небесных. Думаю, беседа с Лето тоже не была лишней, и может кто-то извлечет из нее пользу. — Это тебе! — сделав несколько шагов, разделявших нас, я протянул ей букет роз.

— Как это по-человечески и как приятно! — щеки Артемиды покрыл румянец, а серебро в глазах засверкало.

Я сделал еще один шаг, обнял ее и поцеловал. Когда наши губы разъединились, Лето уже не было здесь. Осталось лишь угасающее свечение и еще ее раздражение. Оно было столь сильным, что не растворилось после исчезновения матери Артемиды и будто горький дым повисло в вечернем воздухе. О том что произошло между мной и Лето, я не стал сообщать Охотнице, чтобы не портить ей настроение. Даже не сказал о белом тигре.

Артемида повела меня на террасу к противоположной стороне дворца, где нас дожидался ужин: блюда с изысканной едой, серебряные кубки и фиалы с вином стояли прямо на полу, рядом с разложенными вокруг них подушками. Странно, такой ужин не был в правилах олимпийцев. Почему-то Артемида сегодня вспомнила о восточных традициях, и я был вовсе не против: возлежать за столом с богиней ничуть не хуже, чем проводить то же самое время сидя.

— Как ты добрался? — Арти устроилась слева от меня. — Я доверила Лето открыть портал, пока одевалась, но в мыслях не было, что она откроет его к старому проходу. Там же давно смыло мостик и дорогу после сильных ливней. То место заброшено. Странно, что она это