Шрифт:
Закладка:
— Ничего.
Он внимательно посмотрел на нее. «Перестань, сынок, валять дурака. Слишком уж долго ты хранил свое целомудрие. Она, конечно, красива и… — Тут он наконец сообразил, в чем заключается истина… — Ты, небось, думаешь о ее возможной доступности… после того, что с ней недавно было. Забудь. Оставь свои хищные замашки для врагов».
Он медленно выговорил:
— Вы не хотите принять гостеприимство от Империи? Я прав? Пожалуйста, будьте благоразумны, миледи. Вы же знаете, что для того, чтобы жить, надо питаться, что вы и делали в доме Снелунда. Почему бы не поесть и сейчас? Мои намерения отнюдь не обязательно противоречат вашим интересам. Я доставил вас сюда, несмотря на сопряженный с этим риск, чтобы обсудить с вами ряд серьезных вопросов.
Она повернула к нему лицо. Их взгляды скрестились. После молчания, которое, казалось, длилось чуть ли не бесконечно, он увидел, что ее напряженность чуть ослабла.
— Спасибо, — сказала она. (Неужели ему показалось, что ее губы дрогнули и в уголках рта показался намек на улыбку?) — Кофе и сандвич были бы вполне уместны, сказать по правде.
Флэндри передал по интеркому распоряжение на камбуз. Кэтрин отказалась от сигареты, но разрешила ему курить. Он сделал несколько глубоких затяжек, а потом быстро сказал:
— Боюсь, удобства на эсминце оставляют желать лучшего. Конечно, вы останетесь в этой каюте. Я переселюсь к помощникам. Но мне придется оставить свою одежду и личные вещи там, где они находятся сейчас. Надеюсь, что стюард и я не доставим вам чрезмерного беспокойства тем, что время от времени будем появляться в этой каюте, быстро исчезая из нее. Питаться вы можете или здесь, или в столовой, как вам будет угодно. Я позабочусь, чтобы вы получили комбинезон… Извините, я не подумал о том, что может понадобиться женская одежда. И я очищу вам ящик для ваших вещей. Кстати, о ящике… — он встал и выдвинул один из ящиков стола. — Я его не закрываю. В нем нет ничего секретного, в том числе и в этом сувенире. — Он вынул из ящика мерсейский боевой нож. — Знаете, как обращаться с этим дешевым, но очень славным резаком? Могу продемонстрировать. Конечно, перед пулей, бластером или нейролучом станера он не устоит. Но вы не поверите, как удобен он в рукопашной. — Флэндри снова поймал ее взгляд. — Будьте осторожны с ним, миледи, — произнес он очень тихо. — Вам нечего бояться на моем корабле. Но ведь ситуация может и измениться. Однако мне не хотелось бы, чтобы вы с моим сувениром обращались легкомысленно и ушли бы из этой вселенной, когда в том нет никакой реальной необходимости.
Сквозь ее зубы со свистом вырвалось дыхание. Красная и белая краска сменяли друг друга на ее лице. Протянутая за ножом рука дрожала. Сначала она уронила руку, потом поднесла ее к глазам, сжав в кулак и стараясь изо всех сил не разрыдаться.
Флэндри повернулся к ней спиной и зарылся в аутентично изданный экземпляр перевода «Гэндзи-Моногатори», который взял с собой для того, чтобы в полете разогнать скуку. Принесли еду. Когда Флэндри закрыл дверь за коком и поставил поднос на стол, Кэтрин Мак-Кормак уже успела полностью овладеть собой.
— А вы страйдер, сэр, — сказала она. Он поднял бровь. — Это энейское слово, — объяснила женщина. — Сильный, хороший человек… я бы перевела — джентльмен.
Он погладил усики.
— Скажем, не состоявшийся джентльмен. — Флэндри сел на койку. Их колени соприкасались. — Никаких разговоров за едой. Это отвратительное извращение. — Она вздрогнула. — А как насчет музыки? — быстро переменил он тему. — У меня плебейские вкусы, но я искренне пытался постигнуть то, что называется высоким искусством. — Флэндри повозился с селектором. Раздалась радостная мелодия Eine Kleine Nachtmusik[115].
— Как это прекрасно, — сказала Кэтрин, когда они кончили есть. — Это Терра?
— Да, еще до эры космических полетов. В наши дни в ядре Империи очень высоко ценится антиквариат — в широком смысле. Возрождается все — от фехтования до аллеманды… хм… от спортивных соревнований со шпагами до классических танцев. Тоска по прошлому, конечно, не дает в полной мере увидеть его красочность, жестокость, сложность. Впрочем, я не уверен, что все это было в действительности. Сами же прошлые проблемы уже похоронены.
— А наши еще не в могиле. — Кэтрин быстро допила свою чашку кофе и со звоном поставила ее на пустую тарелку. — Если только они не похоронят нас. Давайте поговорим, Доминик Флэндри.
— Если вы готовы. — Он закурил новую сигарету.
— Я бы предпочла сделать это сейчас. Может, у нас не так уж много времени для того, чтобы вы могли решить, что делать со мной. — Русая головка поднялась. — Я чувствую себя возрожденной. Доброта пробуждает мои печали сильнее, чем удар.
— Как угодно, миледи. — Ах, почему у меня нет такого очаровательного местного акцента!
— Зачем вы спасли меня? — спросила она тихо.
Флэндри долго и внимательно изучал горящий кончик сигареты.
— Вряд ли это можно назвать спасением, — произнес он наконец.
Кровь с ее лица снова схлынула.
— Избавление от Аарона Снелунда, — сказала Кэтрин, — это всегда спасение.
— Так плохо?
— Я бы покончила с собой, если б у меня была возможность. К сожалению, ее не было. Тогда я попыталась спасти свой рассудок, выдумывая способы убийства Снелунла. — Она беззвучно ломала пальцы, пока наконец не поняла, что делает. — Привычка, заимствованная у Хью, — пробормотала она и опустила руки с крепко сжатыми кулаками.
— Вы можете частично отомстить Снелунду, — сказал Флэндри, выпрямившись на койке. — Выслушайте меня, миледи. Я — оперативный агент разведки. Меня отправили изучить обстановку в секторе альфы Креста. Мне показалось, что вы можете рассказать мне о таких вещах, о которых больше никто не знает. Вот почему вы здесь. Учтите, что официально я не могу полагаться на ваши ничем не подкрепленные показания и что я не желаю прибегать к таким методам, как гипноз, для того, чтобы вырвать у вас эти показания против вашей воли. Но если вы солжете мне, это будет хуже для дела, чем если бы вы просто молчали. Хуже для нас обоих, поскольку я искренне намереваюсь вам помочь.
К ней уже вернулось спокойствие. Видно, она происходила из крутой семьи.
— Лгать я не стану, — пообещала она. — Что же касается показаний… то это зависит от обстоятельств. Верно ли то, что я слышала — будто мой муж поднял мятеж?
— Да. Мы следуем за эскадрой, чья задача — подавить мятеж, захватить и оккупировать планеты, которые поддержали восставших, среди которых и ваша родная планета, миледи.
— И вы находитесь на стороне имперцев?
— Я офицер
