убийства охотников, но информация ускользала.

– Мы идем в Атрис? – безжизненно спросил Нэйтан.

Он зевнул и вдруг понял, что ужасно хочет спать. Дорога, постоянное напряжение, незнание и непонимание доводили до крайней степени усталости. Нэйтан с радостью рухнул бы прямо на землю в том месте, где стоял, но навязчивая мысль отыскать Лиару заставляла вытаскивать из себя остатки сил.

– Идем-идем, не переживай, – с заботой в голосе откликнулся Айлей. – Найдем мы твою Лиару.

Лиара никогда не была «его», скорее они были друг у друга, но друг другу не принадлежали.

– Тогда вперед. Повозку тут оставляете? – грубее, чем хотелось и чем следовало, ответил Нэйтан, но сразу же прикусил себе язык: будь здесь Лиара, она бы начала ругаться.

Но Лиары рядом не было, и у Нэйтана от этого осознания внутри все скрутилось еще сильнее. На секунду ему даже показалось, что скоро его стошнит. Не стошнило. Он всего лишь еще раз зевнул, и буря внутри как-то сама по себе улеглась.

– Вы отправляйтесь в приют, а я пойду к лесу, – вдруг огорошила их Дакота. Затянув волосы потуже, она вытащила из повозки накидку и закуталась. – Я знаю, что ты хочешь мне сказать, Айлей, – сразу же добавила она и вскинула руку.

Айлей действительно хотел возразить: идти одной в лес, где только утром нашли четыре трупа, было по меньшей мере опасно, несмотря на то, что Дакота владела магией природы и хорошо понимала диких зверей.

– Это слишком… – начал Айлей.

– …опасно, – закончила за него Дакота и улыбнулась. – Знаю. Но слухи довольно странные. Это непохоже на нападение волка или медведя. Если двоих растерзанных действительно могло убить животное, то тех, кто просто упал замертво, – нет. Это либо отравление, либо магия крови. Девочка не умеет управлять своей силой. Кто знает, чем это могло обернуться?

Айлей понимал, что Дакота права. В таких моментах ее интуиция ни разу не подводила. Он был вынужден согласиться, хоть ему совсем не нравилась идея отпускать жену одну. Конечно, Дакота могла постоять за себя, удар у нее был поставлен хорошо, а звери понимали ее с первого взгляда, но в таких ситуациях всегда существовало множество «но».

– Ты уверена, что это хорошая идея? – напоследок спросил Айлей.

Нэйтан, не дожидаясь, направился к фонарям, обозначавшим вход в Атрис.

– Уверена, – выдохнула Дакота и развернулась к лесу.

Айлей вернулся в повозку и погнал лошадей в противоположную от жены сторону. Они с Дакотой занимались спасением магов-беженцев уже не первый год, и страх и мандраж давно поубавились. Не ушли насовсем, не исчезли, просто пристроились где-то в самом потайном уголке души и иногда напоминали о себе. Айлей, будь его воля, никогда бы не отпускал Дакоту от себя. Будь ситуация более благоприятной, Айлей не связался бы с принцем-изгнанником, чудом избежавшим смерти и очутившимся в соседней спокойной Индарре. Но когда в любую секунду их с женой могли поймать и приговорить к смертной казни за то, что они родились, Айлей не мог оставаться в стороне и ждать.

Холодный ветерок немного приводил в чувство. Улочки по большей части пустовали, редкие прохожие неспешно прогуливались – кто до магазина, кто домой, кто без особой цели. С виду городок жил спокойной жизнью, люди никуда не торопились, о чем-то говорили и улыбались. Айлей выдохнул, расправил плечи и догнал Нэйтана, который уверенно шел вперед, не оборачиваясь, не обращая внимания ни на дома, ни на прохожих.

Нэйтан боялся узнать кого-то. Боялся встретить кого-то из прошлой жизни, столкнуться с теми, с кем когда-то делил и крышу, и еду. Не все дети из приюта покидали Атрис, многие оставались и были довольны тихой, размеренной жизнью. Нэйтан сам никогда не хотел перебраться в шумный Партум или вычурный Оклион, да и Лиаре, как ему думалось, хватало этих маленьких улиц и знакомых невысоких домов. Он знал каждый закоулок этого города.

– Запрыгивай, – позвал Айлей.

Нэйтан вздрогнул, но принял такой вид, словно не его сердце только что совершило тройное сальто, а после уселся рядом с Айлеем.

– Нам туда, – хмуро произнес Нэйтан и указал на восток.

Приют имени святой Монифы располагался чуть в отдалении. Трехэтажное здание хоть и выглядело обветшалым, но для Нэйтана даже спустя время по-прежнему излучало уют. На первом этаже и в нескольких комнатах на втором горел свет. Нэйтан сжал руки в кулаки, все нервы натянулись как струна.

Воспоминания накатывали постепенно: их первая встреча с Лиарой. День, когда они первый раз поссорились. Тогда воспитательница Фрайда отругала обоих, потому что вели они себя отвратительно. Вернее, Нэйтан повел себя ужасно, накричав на Лиару и толкнув ее так, что она упала. Он извинялся потом целую неделю, а скромная, тихая Лиара боялась к нему подойти.

Нэйтан вспомнил, как они нашли трехногого щенка. Принесли его в приют, прятали в спальне, но воспитательница Фрайда заметила щенка меньше чем через три часа. Нэйтан думал, что она будет расстроена. Лиара надеялась, что они его оставят. Она тогда оказалась права, щенок прожил в приюте четыре с половиной года, но потом куда-то убежал.

Нэйтан вспомнил, как рассказывал Лиаре про его первый секс с соседской девочкой по имени Карла. Ему было шестнадцать, Карле – семнадцать. Родители девочки пришли в приют, ругались на паршивца, который совратил их милую, благочестивую дочурку. Нэйтан пытался объяснить, что их милая, благочестивая дочурка сама предложила ему себя и ни о каком изнасиловании и речи идти не могло.

Когда Карла пришла по просьбе воспитательницы Фрайды, которая всегда верила своим воспитанникам и всегда знала, врут они или нет, она потупила взгляд, пристыженно опустила голову и сказала:

– Я говорила ему нет! Он не слушал меня, прижал к стене и… – Карла всхлипнула, смахнула слезы и продолжила дрожащим голоском: – Я не хотела. Когда мы познакомились, он был таким милым и обходительным. Мне нравилось общаться с Нэйтаном, но потом… – Она разрыдалась.

Отец Карлы хотел ударить Нэйтана, но воспитательница Фрайда прижала его к себе и зло зыркнула на мужчину.

– Я обещаю вам, что Нэйтан будет наказан. Но вам бить своих воспитанников я не позволю, – строго сказала Фрайда, положив ладонь на голову Нэйтану.

Он тогда быстро выбрался из ее объятий и жутко разозлился, не понимая, за что и как она собирается его наказывать.

Родители Карлы еще некоторое время ругались с Фрайдой: отец кричал то на саму Фрайду, то на Нэйтана, а мать обнимала и успокаивала Карлу.

Когда они ушли, воспитательница Фрайда грозилась наказать Нэйтана, но в итоге просто попросила в следующий раз поступать разумнее и