– Мама?

Она слышит лишь дыхание и звуки телешоу «Верная цена» на заднем плане. Ее мать всегда любила телешоу «Верная цена».

– Мама, это ты?

Щелчок зажигалки, вдох, выпущенный дым.

– У тебя изменился голос, – наконец говорит Шарлен Паркер.

У Кристи-Линн подкашиваются ноги, и она хватается за прохладную гранитную столешницу.

– Откуда у тебя этот номер?

Шарлен игнорирует вопрос.

– Я рада, что ты вышла замуж, да еще и за подающего такие надежды человека. Похоже, моя малышка шикарно устроилась. Но я в тебе и не сомневалась. Ты всегда была такой умной, такой… хорошей.

Кристи-Линн не спрашивает, откуда она узнала про Стивена. Фотографии разлетелись по всем СМИ. Некоторое время Кристи-Линн хранит молчание, раздумывая над словами матери. Она услышала грусть? Горечь? Упрек?

– Номер, мама. Откуда у тебя номер?

– Женщина по имени Сандра с твоей старой работы. Я сказала, у меня экстренная ситуация и мне нужно срочно с тобой связаться.

Кристи-Линн сдерживает стон.

– Зачем тебе понадобилось со мной связываться?

– Ой, небольшие проблемы. Знаешь…

Да. Она знала.

– Какие именно проблемы?

– Я немного на мели, детка. Должна выплатить аренду за несколько месяцев, Дейв говорит, нужен какой-то насос в машину, а я… Я потеряла работу в «Квик Стоп».

Кристи-Линн собирается спросить, кто такой Дейв и почему она потеряла работу, но решает, что лучше не знать.

– Сколько нужно?

– За насос просят четыреста долларов, но еще аренда. – Шарлен делает паузу, выпуская дым. – Детка, я знаю, это много, но деньги помогут мне снова встать на ноги. А потом, обещаю – больше я тебя не побеспокою.

Тысяча долларов.

Кристи-Линн закрывает глаза и заставляет себя медленно, ровно дышать. Небольшая цена за возможность положить трубку и вернуться к своей жизни.

– Куда отправить деньги?

Шарлен диктует адрес где-то в Уолтерборо. Кристи-Линн записывает его в блокнот, висящий на холодильнике.

– Спасибо. – Голос матери дрожит. После долгого молчания она спрашивает: – Детка… ты счастлива?

– Да, – отвечает Кристи-Линн резким, почти оборонительным тоном. – Да, счастлива.

Она рисует в блокноте грустную рожицу и понимает, что должна задать матери такой же вопрос. Но сомневается, что сможет вынести подробности.

– Я отправлю чек сегодня, – говорит вместо этого Кристи-Линн. – Придет через несколько дней.

– Спасибо, детка, – отвечает Шарлен полушепотом, дрожащим и отчаянным. – Огромное тебе спасибо.

А потом разговор вдруг обрывается.

Кристи-Линн смотрит на телефон, и на мгновение к ней возвращается старое чувство вины. Изменилась бы жизнь Шарлен Паркер, если бы дочь ее не бросила? Вряд ли. Страшные годы научили Кристи-Линн: время не меняет таких, как ее мать. Лишь торопит их падение. Но вопрос оставался вопросом. Могла ли она что-то изменить?

Кристи-Линн ставит трубку на место, идет к сумочке и достает чековую книжку. Ее рука дрожит, пока она выводит цифры – три тысячи долларов. Больше, чем просила ее мать, но чувство вины пробуждает щедрость.

Она бросает чековую книжку обратно в сумочку. Разумеется, это ее личная книжка. Стивену знать про звонок необязательно. Он думает, ее мать мертва – и еще несколько минут назад она считала так же.

Тридцать восемь

Свитвотер, Вирджиния.

19 июля 2017 г.

Кристи-Линн положила ноги на запечатанную коробку с книгами, оглядывая стопку бумаг, требующих внимания. Там были чеки на оплату, расписание на следующую неделю и план распродажи к началу учебного года, но сейчас Кристи-Линн не могла ни на чем сосредоточиться.

Она велела Питеру Хагану начинать работу над документами для траста шесть дней назад. Он пообещал закончить все за неделю, максимум две. А теперь сказал, могут понадобиться и три – из-за каких-то мер предосторожности от злоупотребления. Кристи-Линн ценила его усердие, но ее жизнь зависла в неопределенности, а все мысли занимала организация процесса. Кристи-Линн никогда не думала, что добровольно отдавать деньги настолько тяжело.

И ей по-прежнему предстояло убедить Ретту. Несмотря на сложную и непостижимую связь, они были почти чужими людьми. И Кристи-Линн, состоятельная вдова, собиралась влезть в их жизнь со своей щедростью. Сочтет ли Ретта предложение дерзостью? Или посчитает вторжением в свою жизнь? Оба варианта весьма вероятны.

Кристи-Линн планировала обсуждать вопрос, вооружившись уже готовыми бумагами, в надежде, что, если она четко разложит все по полочкам, ей будет проще уговорить Ретту. Но теперь Кристи-Линн засомневалась, готова ли ждать три недели. Она не понаслышке знала, сколь упрямы бывают женщины. Возможно, правильнее сообщить сейчас, дать Ретте время свыкнуться с мыслью.

Кристи-Линн взяла телефон и набрала новый номер Ретты. Через три гудка послышался хриплый голос Ретты.

– Алло?

Слово прозвучало устало и почти удивленно, словно она вообще не ожидала звонка – видимо, телефон звонил редко.

– Ретта, это Кристи-Линн. Вы в порядке? У вас странный голос.

– Просто… выдохлась. Что-то случилось?

– Нет. Ничего. Хотела узнать, дома ли вы на этих выходных. Хочу кое-что обсудить.

На заднем плане работал телевизор, какое-то ток-шоу с криками и аплодисментами.

– Вы уверены, что все в порядке?

– Да, уверена. У меня появилась идея, как нам обеим помочь Айрис, и я хочу ее обсудить, но желательно лично. Могу приехать в субботу.

– Ну, мне ехать некуда, я готова, но переживаю за вас – такой долгий путь…

– Пустяки. Вопрос довольно непростой, лучше обсудить его лично. Вы не против?

– Нет. Думаю, нет, – ответила Ретта со смущением, даже с подозрением.

– Ретта, все будет хорошо. Честное слово. Увидимся в субботу.

Кристи-Линн уже убирала телефон в сумочку, довольная сделанным шагом, когда до нее дошло: раз она уезжает из города, кто-то должен присмотреть за магазином. Придется просить Тамару.

Когда Кристи-Линн вышла из кабинета, Тамара готовила за стойкой эспрессо. Она подняла взгляд и лучезарно улыбнулась.

– Как дела, босс?

– У меня просьба.

– Мой потрясающий тройной латте?

– Нет. Не кофе. У меня накладка. Нужно уехать из города в субботу, и я хочу попросить тебя подежурить с Эйлин. Прости, что говорю в последний момент, но это важно.

Тамара отнесла клиенту эспрессо и быстро вернулась.

– Не проблема. Поезжай. Погоди. Не уходи. Ты пропустила обед. Давай хоть сделаю тебе латте.

– Спасибо. Ты меня спасаешь. Только не тройной, а обычный латте.

Кристи-Линн раскладывала салфетки и палочки для кофе, когда заметила в очереди Уэйда. Впервые с тех пор, как они смотрели в лодке фейерверк. Ситуация не очень. Возможно, стоит переждать в кабинете.

– Кристи-Линн.

Поздно.

– Ой, привет! – Кристи-Линн натянуто улыбнулась. – Я тебя не заметила. Извини. День выдался сумасшедший – как и последняя пара недель. – Она рассмеялась. Вышло наигранно и слегка безумно. – Я все