Не забываю, однако, позаботиться и о лечении, терапии различными лекарствами с помощью врачей, диетой, другими способами, которые мне подсказывает рассуждение, — чтобы выздороветь.

Вчера во время литургии к нам пришел один очень хороший псалтис[95]. И когда он пел, я подумал: "Ты, отец, поешь и радуешься, и это преподносишь Богу; я же болезную, страдаю и вот только эту боль имею в служение Богу, дабы Он меня помиловал".

То, что каждый из нас имеет, то и принесет в жертву Богу, но есть большая разница между радостью и печалью, здоровьем и болезнью, днем и ночью.

Если ты говоришь, что любишь Бога, приими и знак любви Его, который есть крест Его. Ты получишь его в этой жизни, этот дар, который и есть любовь Его.

Как учишься понимать, что Бог любит тебя? Через скорби, которые Он дает тебе.

Если мы хотим быть Его учениками по существу, не только на словах, но и в делах, то подобно нашему Первоначальнику, взошедшему на Крест, должны взойти и мы[96].

"Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой и следуй за Мною" (Мф. 16, 24).

Имеется в виду крест скорбей, мук и слез.

В день Судный кто что имеет из того, что претерпел в этой жизни за Христа, — то и представит. И блажен будет тот, кто претерпел тяжелый крест многих страданий.

Бог да простит мне мою чрезмерную болтливость.

Да будет благословенно имя Его во веки веков.

С отеческими пожеланиями.

Иеромонах Ефрем Катунакский

20 июля 1989 г.

Святая Гора, 6 марта 1989 г., Воскресенье Торжества Православия.

Благословенная, радостная и возлюбленная моя душечка Александра.

Желаю тебе, чтобы Пресвятая Дева посетила твой домик и подарила Свою благодать, любовь, мир, радость и здоровье.

Получил недавно твое письмо и весьма опечалился, но одновременно и обрадовался.

Опечалился, потому что страдаешь и мучаешься телесно.

Обрадовался, потому что осознал твою душевную красоту, душевную добродетель и поверь мне, что я тебя ублажаю, тебе удивляюсь и тебе завидую.

Если Бог дал тебе такой большой крест, это значит, что ты его достойна. Тебе он принадлежит, для тебя он предназначен.

Велик крест — велика и слава на Небесах.

Не думай, что мученики — это только те, кому один раз отрезали голову, потому что не отреклись от Христа. Мученики и другие — те, кто не отрекался от добродетели, от терпения.

Первые мученики один раз пострадали, другие же все время понемногу страдают.

"Считают нас за овец, обреченных на заклание". "За Тебя умерщвляют нас всякий день", — говорит Священное Писание (Рим. 8, 36; Пс. 43, 23).

Это бескровные мученики, добровольные мученики. Невидимые для мира, но явные для Бога.

О! Блаженное чадо мое, Александра!

Христова ученица истинная.

Сладчайший твой Жених взошел на Голгофу, на Крест. И ты каждый день и каждый час распинаешься.

Представляю, сколько ты будешь молиться, с какими слезами будешь умолять Его, чтобы Благость Его просветила душу Н., потому что он твой муж, он брат наш, но сошел с правильного пути.

Он добрая душа, но не уследил за самим собой.

Дитя мое, ты его спасешь. Тайно, незаметно даже для него самого; душа его умоляет, просит тебя, чтобы ты ему помогла. Душа его плачет. От тебя зависит, чтобы он стал добрым, нежным, смиренным, кротким.

Ласковым словом, нежностью, любовью, скромностью своего поведения ты переделаешь его, — и будешь как святая Ермиония.

Ермиония была избранная душа, но вышла замуж за неверующего человека. И сколько она ни старалась, не могла его убедить, чтобы уверовал и он во Христа.

Когда Ермиония родила первого ребенка, он сказал ей: "Ермиония, какой подарок сделать тебе по случаю той радости, которую ты доставила мне рождением этого младенца?"

Ермиония сказала: "Уверуй во Христа".

Это было все равно, что говорить с глухим.

Когда она родила второго ребенка, опять было то же самое:

"Ермиония, какой подарок сделать тебе?"

Ермиония опять ответила: "Уверуй во Христа".

Но глухому, сколько в дверь ни стучи, — впустую, нет и речи, чтобы тебя услышали и открыли.

Однажды, случайно, попал в его руки дневник Ермионии, где он прочитал:

22 такого-то месяца: Сегодня очень много молилась за моего Георгия, чтобы Бог просветил и эту душу.

23 число: Много слез пролила сегодня Богу за моего Георгия.

24… 25…

И тут уж благодать коснулась его, и он закричал от всей души: "Ермиония, Ермиония, ты победила, ты победила!"

Вот так, дитя мое Александра, однажды случится и с тобой. Требуется лишь многое терпение.

И как Георгий оплакивал грехи своего прошлого и просил прощения сначала у Ермионии, жены своей, а потом у Бога, вот так же, мужественная моя Александра, как показывают обстоятельства, попросит прощения и твой Н. у тебя и у Бога, и тогда все решительно изменится. Я желаю тебе этого.

В эту борьбу ты входишь победно, как истинная ученица сладчайшего нашего Иисуса, который Крестом Своим победил диавола.

Итак, мужайся Александра, победительница и триумфатор.

Со многими отеческими пожеланиями, иеромонах Ефрем.

[Одна девушка, по имени Екатерина, при попытке спасти свою утопающую подругу, утонула. По традиции через несколько лет после смерти останки с кладбища переносятся в дом. Ее останки сильно благоухали. Частицу мощей послали и отцу Ефрему. Это событие и послужило причиной написания письма]

Святая Гора, 20/2 октября 1989 г.

Возлюбленные во Христе души мои,

Георгий и Виктория!

С большой любовью вас обнимаю и по-отечески целую. Желаю, чтобы Пресвятая Дева всегда имела вас под Своим покровом. Аминь.

Получил этот бесценный, небесный, неземной подарок. Очень вам благодарен.

Воистину существуют в жизни каждого человека часы, даже мгновения, которые являются как бы предначертанием не только предстоящей земной жизни, но и жизни вечной, на Небесах.

Несмотря на свой малый телесный возраст, Екатерина, шестнадцатилетняя девочка, была взрослой духовно. Вот она и заработала раз и навсегда Рай.

От одного стаканчика вина распознаешь, что в целой бочке.

По маленькому кусочку материи можно судить обо всем рулоне.

Так мы можем сказать и про эту освященную душу, святую Екатерину.

Екатерина, Екатерина, святая Екатерина.

Блаженна носившая тебя и сосцы, питавшие тебя[97].

Как много ты нас смирила!

Как многому ты нас научила!

Как много ты имела добродетелей, тайных от нас, людей, но