Шрифт:
Закладка:
А на самом деле городок хороший.
Городок без названия. Просто маленький городок, куда редко кто заезжает…
21
На следующее утро Маё завтракала в столовой, когда тихо вошел Такэси и сел напротив нее. У него было усталое лицо, под глазами появились мешки.
– Всю ночь не спал?
Такэси сделал несколько движений головой и размял плачи правой рукой.
– Наверное, час все-таки поспал.
– Прочитал все выпуски?
– Само собой. Последняя сцена просто удивила. Да-а… вернувшись из воображаемого мира в реальность, бороться с врагом, не имея ни рук, ни ног! Здорово он придумал.
Такэси принесли завтрак – тот был включен в стоимость номера. Но, вопреки обыкновению, дядя не потянулся сразу за палочками и только потягивал чай, как будто у него не было аппетита. Держа чашку в руке, он что-то бормотал.
– Я считаю, что «Лабиринт виртуального мозга», безусловно, шедевр, но и более ранние произведения Кугимии весьма неплохи. Даже дебют – вполне достойная вещь.
– Дебют? Ты и его прочитал?
– Называется «Другой я – призрак». В главном герое живет душа его неродившегося брата-близнеца. Она иногда появляется в обличье призрака и может путешествовать между тем и этим миром. Герой вместе с братом-призраком преодолевает различные трудности и решает проблемы. Сюжет интересный, забавный, душевный, оставляет приятное чувство…
– С чего такие комплименты?
– С этого произведения начинается становление Кугимии как профессионала. После этого он опубликовал другие вещи подобного плана, но они не привлекли большого внимания. Тогда Кугимия решительно сменил имидж, пошел совершенно другим путем – и таким образом добился успеха. Поэтому нельзя не признать его обладателем незаурядных способностей.
Такэси говорил с энтузиазмом. Может быть, после целой ночи, проведенной за чтением, он даже стал фанатом.
– Действительно талант. Цукуми не зря предвидел это, – отозвалась Маё.
– Цукуми – это одноклассник, который умер? – Такэси наконец взял палочки. – И что предвидел этот мальчик?
– Разве я не говорила? Он предвидел успех Кугимии в качестве автора манги.
Маё в общих чертах рассказала об отношениях Кугимии и Цукуми в средней школе. И добавила еще, что, когда представила одноклассников в виде Гиганта и Сунэо, ей подумалось, что для Кугимии – Нобиты – Цукуми был Дораэмоном.
– А, «Дораэмон»… – Такэси приступил к завтраку, но по лицу его казалось, что он не чувствует вкуса пищи.
– Ты о чем думаешь?
– В «Дораэмоне» был еще один важный персонаж. Девочка.
– Да, Сидзука. Нобита был в нее влюблен.
– Красавица, которая была с Кугимией, соответствует этой девочке?
– Кокорика? – Маё покачала головой. – Нет, не совсем. Ведь Сидзука поддерживает Нобиту.
– Хочешь сказать, что Кокорика не поддерживает?
– Тут дело в другом. Поддерживать-то поддерживает, но по расчету. Вот и с «Л.В.М.» она просто ждет, что появится новый, еще более крупный проект. В школе Кокорика на Кугимию внимания не обращала.
– А как Кугимия? Ему нравилась Кокорика? Харагути что-то говорил на эту тему.
– Думаю, да, тут не может быть ошибки. Если б нет, то у них ничего не сложилось бы.
Такэси снова заработал палочками.
После завтрака они разошлись по своим номерам, собираться в поездку. Такэси попросил племянницу взять с собой сумку побольше, и она, повесив на плечо ту, которую брала на похороны, вышла из комнаты.
Они вызвали такси и поехали к своему дому. Перед воротами все так же стоял полицейский. Но Какитани, очевидно, предупредил его, так что при появлении Маё и Такэси он отдал честь и отошел в сторону. Это означало «можно зайти».
Войдя в кабинет, Такэси сразу же направился к книжным полкам. Увидев, как он смотрит на школьные папки, Маё неожиданно для себя поняла, что они ему действительно для чего-то нужны.
Такэси вынул одну папку. Это были выпускные сочинения 42-го набора, в котором училась Маё.
– Положи это в сумку.
Когда она взяла протянутую папку, та показалась ей довольно тяжелой. В ней, должно быть, листов двести, так что ничего удивительного. Ремень сумки врезался в плечо.
– Скажи, а разве сочинения не раздают в отпечатанном виде всем ученикам? – внезапно спросил дядя.
– Раздают, на выпускной церемонии.
– У тебя сохранились?
– Не помню, чтобы выбрасывала, так что, наверное, лежат где-то в комнате на полке…
– Здесь, на втором этаже?
– Да, в моей комнате.
– Тогда поищи. Найдешь – тоже положи в сумку.
– Что ты с ними будешь делать? Там те же тексты, что и в этой папке. Они просто набраны и распечатаны в типографии. Если есть этот сборник, зачем еще и тяжеленная папка с рукописями?
– Не рассуждай, а делай, что говорят.
– Ладно.
Маё уже собиралась выйти из комнаты, когда дядя ее окликнул. Оглянувшись, она заметила, что Такэси снимает с полки еще одну папку. Увидела на ней надпись «37-й набор. Выпускные сочинения».
– Что тебя в них заинтересовало?
Такэси не ответил на ее вопрос. С серьезным лицом он перелистывал папку. Наконец остановился – и засмеялся:
– Все-таки да. Как я и думал…
– Ты о чем? Объясни сейчас же.
Такэси захлопнул папку и повернулся к Маё. Улыбка с его лица исчезла, глаза уверенно блестели.
– Вот черт… Не хочу впутываться в эти хлопоты, но нужно выяснить, как обстояло дело.
– Ты о чем говоришь? Давай, объясни скорее.
Такэси перевел дыхание и наконец произнес:
– Хочу попросить тебя кое о чем.
– Меня? И о чем же?
– Тут потребуется некоторая осторожность. Если душа не лежит, можешь отказаться… Тогда надо будет придумать другой способ.
22
Белые стены и красная крыша, во дворе газон. Пытаясь вспомнить, всегда ли этот дом был таким стильным, Маё нажала кнопку домофона. Сразу же послышался веселый голос:
– Кто там?
– Это Маё. Добрый день.
– Привет! Открывай калитку и входи, – сказала Момоко.
Когда Маё вошла во двор, дверь в прихожую открылась и навстречу ей вышла Момоко в тренировочном костюме. У ее ног вертелся мальчик в шортах. Маё радостно вскрикнула:
– Здравствуй! Давай знакомиться!
Мальчик с настороженным выражением спрятался за Момоко.
– Ты что? А поздороваться?
Подбадриваемый матерью, мальчик что-то сказал. Маё не расслышала, но на всякий случай поблагодарила его в ответ.
Они прошли в гостиную. Это была светлая комната, выходящая в сад. Маё не раз приходила сюда в гости в школьные годы, но в памяти ничего не сохранилось. Она сказала об этом подруге, но та, рассмеявшись, ответила, что по-другому и
