Рэйнард так и впился в меня взглядом:

– Что за способ? И как он сможет нам помочь?

Под тяжелым, «преподавательским» взглядом я стушевалась. Словно у меня уже настали выпускные экзамены, я стою перед комиссией, но отвечать совершенно не готова. И я замямлила совсем не то, что собиралась:

– А ты уверен, что от Аль… Адоль… – Остро захотелось выругаться. Я не сразу осознала, что опозорилась, опять не смогла выговорить имя своего мужа. – В общем, что мы не можем остаться вдвоем?

Взгляд Рэйнарда сразу же утратил свою тяжесть. Дракон вздохнул:

– Поверь, родная, этого я хочу больше всего на свете. И для меня проблема не столько в том, чтобы делить супругу со вторым мужем, сколько в том, что второй – кровный враг драконов. К сожалению, – Рэйнард притянул меня к себе, уткнулся носом в волосы и с наслаждением вдохнул, – избавиться от остроухого без проблем не только для драконов не выйдет. Поэтому рассказывай, что ты придумала.

В сильных руках Рэйнарда я почему-то чувствовала себя увереннее и смелее, чем была на самом деле. Его объятия дали мне не достающую смелость, чтобы пояснить задумку:

– Ты только не ругайся если что. У меня не было возможности обсудить свою задумку с наставницей. – При мысли о Миранде по сердцу резанула боль. О ее предательстве тоже придется рассказать Рэйнарду. Но не сейчас. – Поэтому я не знаю, возможно ли то, что я придумала. Или нет. Может, понадобятся какие-то доработки. А может, это и вовсе только мои мечты.

Губы Рэйнарда коснулись моего виска:

– Не нервничай. Рассказывай давай. Сейчас решим.

Я открыла уже рот, чтобы заговорить, но неожиданно пришедшая в голову мысль заставила извернуться в руках дракона и заглянуть ему в глаза:

– Рэйнард, обещай мне, что если все получится, то я все равно останусь жить тут! Я не хочу жить среди надменных до глупости, равнодушных эльфиек!

Супруг тепло мне улыбнулся и нежно очертил большим пальцем мою нижнюю губку:

– Хочешь остаться тут?

Я кивнула, завороженная жадным блеском его янтарных глаз.

– Но мой замок стоит высоко в горах. Тут большую половину года очень холодно.

– Но твои слуги, они же как-то тут живут?

Дракон усмехнулся:

– Хорошо. Я очень рад, что тебе нравится в моем гнезде. Но Альродориэль будет недоволен.

Я неловко передернула плечами:

– По-моему, он будет недоволен в любом случае.

Дракон хмыкнул, соглашаясь с моим высказыванием и добавил:

– Рассказывай уже, что ты там придумала. Я в нетерпении.

И я заговорила. Поначалу было сложно, неловко рассказывать, как я добыла его кровь. Какая идея пришла в голову. Что должно дать зелье по моей задумке. И то, что я пока не знаю, как внести обязательным условие добровольности.

После того, как я договорила, Рэйнард продолжительное время молчал, задумчиво хмуря лоб, машинально поглаживая меня по плечу и глядя в никуда. Я уже начала сомневаться в адекватности своей задумки, когда муж наконец заговорил:

– Идея хороша. Должна сработать. По поводу условия добровольности я тоже, к сожалению, не могу ничего тебе подсказать. Разве что ввести магическое плетение. Но над этим нужно подумать. На данный момент такого плетения не существует. И к счастью, нам оно не обязательно. Достаточно того, чтобы рассказать Альродориэлю все на словах. Остается его уговорить. – И Рэйнард скривился так, словно гнилушку раскусил.

Я рассмеялась. Супруг хищно прищурился:

– Тебе смешно?!

Его пальцы щекотно пробежались по моему боку, и я просто взвизгнула от душившего меня смеха. Увернулась от новой порции щекотки и отскочила в сторону. Рэйнард притворно зарычал:

– Ах так! Ну держись!..

Я бросилась удирать от него вдоль стола, задыхаясь от смеха и хватаясь за любые предметы, попадающиеся мне под руку.

Но совсем уж сбежать у меня не вышло. Когда на расстоянии вытянутой руки перед моим носом замаячила спасительная дверь в спальню, Рэйнард меня настиг и сгреб в охапку:

– Попалась, маленькая ведьмочка! Теперь ты – моя добыча! А драконы свое просто так не отпускают!

Меня тискали и щекотали. Я задыхалась от смеха, цепляясь за сильные плечи, путаясь пальцами в волосах супруга. От хохота болел живот и из глаз брызнули слезы.

Что-то загрохотало. Кажется, что-то стеклянное посыпалось на пол и со звоном закончило свою жизнь. Меня на что-то посадили. Когда под попку попалось что-то мокрое и неприятно скользкое, я взвизгнула. А дальше все случилось, как в театральной постановке на центральной площади в ярмарочный день: дверь распахнулась и в комнату влетели сразу три человека. Когда вошедшие рассмотрели, что происходит, а я проморгалась от слез и поняла, что сижу расхристанная на столе и обнимаю ногами талию супруга…

Сначала мне стало до ужаса неловко. Но при виде вытянувшихся лиц Джиххи и еще двух девушек, чьи имена я еще не запомнила, меня снова начал душить смех. Пару секунд мне еще удавалось сдержать его, кусая до крови губы. Но когда Джихха начала осторожно извиняться, меня прорвало, и я уткнулась мужу в плечо, пытаясь скрыть неуместное веселье:

– Простите, милорд, мы услышали крик и решили помочь…

Рэйнард невозмутимо, как истинный аристократ, предположил:

– … держать свою госпожу, чтобы мне было удобнее ее щекотать?