Иван Постный, поскольку Иоанн Предтеча известен как великий аскет, который много лет провел в пустыне, проповедуя еще не явившегося Христа. В этот день постились. Помимо того существовал целый ряд народных обычаев, связанных с этой датой: например, нельзя брать в руки ничего острого, поскольку это может напомнить меч, которым отсекли голову Иоанну, а в результате такого неприятного напоминания Иоанн Креститель может рассердиться на обидчика и наслать наказание неурожаем или потерей здоровья. Вот это и есть мышление по аналогии: на какие-то предметы в доме и действия в определенный день накладывается своего рода табу, с тем чтобы предотвратить опасную ассоциацию с давно минувшим событием. Если хозяйка с вечера забыла нарезать хлеб, то на Ивана Постного резать хлеб возбранялось — нужно было его ломать. А если резать хлеб, то на нем может выступить кровь — в напоминание о казни Иоанна Крестителя и в укор нарушителю правила. Считалось грехом есть в этот день круглое: картофель, капусту, лук, яблоки — поскольку они могут опять-таки напомнить отсеченную голову Иоанна Крестителя. Избегали есть красное (например, арбуз): оно напоминает кровь. Не принято было что-либо подавать на блюде, чтобы не вызывать ассоциаций с блюдом, на котором была поднесена Иродиаде голова Иоанна Крестителя. В этот праздник запрещались пьянство, песни и пляски. В частности, потому, что Иродиада песнями и плясками дочери добилась головы Иоанна. Наконец, лица, страдавшие головной болью, ходили в этот день в церковь и просили исцеления у Иоанна Предтечи, чья голова так тяжело пострадала.

Мы видим в итоге, что все эти магические обычаи и запреты вращаются вокруг отсеченной головы Иоанна, представленной зрительно — под воздействием, очевидно, иконы на эту тему и праздника с тем же однозначным зловещим названием: образ (или образное слово) находит отклик в образно-предметном мышлении народа.

Отсюда только шаг до словесной магии, когда источником верований становится одно слово, одно наименование. Из этого слова-наименования вытекает функция святого, его локальная специальность. Происходит и производится аналогия — по слову. Например, церковный праздник Константина и Елены. Исторически с этими именами связано утверждение христианства как государственной религии в IV в. Народ же из этого праздника запомнил только имя матери Константина — Елены, переделав его на русский лад: Олена и связав со словом «лен». В старину лен служил основой почти всей одежды, всей, так сказать, текстильной промышленности в русской деревне. Лен сеяли, льном занимались, в основном, русские бабы. И слово «лен» совпало с именем святой царицы Елены-Олены. Тем более совпало, что церковный праздник Константина и Елены падает на 21 мая, когда на Руси обыкновенно и начинали сеять лен. Так св. Елена стала покровительницей льна — исключительно от словесного совпадения — и сделалась олицетворением льна. Истинное, историческое значение этого имени исчезло. Бабы молились Олене, чтобы уродился лен. При этом еще в прошлом столетии существовал абсолютно языческий обычай. При посеве льна баба раздевалась догола с тем расчетом, что лен, глядя на ее наготу, сжалится над ней и оденет. Лен, предполагалось, подумает: «бедная баба — у нее даже рубашки нет, дай-кось я одену ее и для этого получше и повыше вырасту»[148]. Все это — реликты первобытной магии. Позволительно спросить — кому баба, собственно, молится — св. Елене-Олене или льну, который она сеет. Так язычество сливается с христианством на основании одного лишь словесного совпадения, которое и становится единственной мотивировкой функции святого.

А параллельно практиковались уже чисто языческие способы воздействия на лен. Бабы перед посевом клали в семя льна яйца, а мужики эти яйца подбрасывали как можно выше, чтобы лен выше вырос. В некоторых губерниях катались зимой, на масленицу, со снежных гор на прялочных донцах — «чтобы лен долгим рос». Да и сами русские прялки — как произведения изобразительного искусства — испытывают явную тягу к сюжету катания и становятся сказочной вариацией коня и саней. Кроме прямого своего назначения, не служили ли прялки орудием колдовства, направленным, в частности, на произрастание льна? Ведь прялка это своего рода маленькая языческая и женская церковь в избе, усаженная сверху маковками, которые так и назывались — «церквами».

В народной вере слово становится начатком мифотворчества — христианского и одновременно языческого. При этом христианская канва иногда невероятно искажается, поскольку народ знает и помнит только одно слово и на основании этого слова начинает фантазировать, домысливать, изобретать, толковать. В результате народное толкование далеко расходится с тем, что имеет в виду Церковь.

Таков большой церковный праздник, который официально именуется Воздвижение креста Господня. В его основании лежит священное историческое событие. А именно, в IV в. царица Елена посетила Иерусалим с целью разыскать место погребения Христа и тот самый крест, на котором Его распяли. Это было делом нелегким, поскольку Голгофа и вся округа, вместе с пещерой Гроба Господня, была завалена и застроена противниками христианства, чтобы изменить это место до неузнаваемости. На месте распятия и погребения Христа были построены языческие храмы. По приказанию царицы Елены были произведены расчистки и раскопки, и в результате в глубине земли нашли три креста, на которых в свое время распяли Иисуса Христа и двух разбойников. Согласно церковному преданию, с тем чтобы окончательно удостовериться, какой из этих трех крестов принадлежит Спасителю, кресты поочередно прикладывали к телу покойника, которого в этот момент несли по улице для погребения. И от прикосновения Господнего креста мертвый ожил, а крест получил название «животворящего». Чтобы все молящиеся могли видеть этот крест, его поднимали или воздвигали над толпой, отчего и получил название праздник, который отмечается Церковью 14 сентября, в память о таком событии в христианской истории.

Однако простой народ зачастую не знал, в чем состоит истинный смысл и содержание праздника, и само слово «Воздвижение» понимал и толковал по-своему. Если праздник называется «Воздвижение», то, значит, в этот день в самой природе должно что-то «сдвинуться» с места. И такие «сдвиги» действительно находили. Говорили, например, что на Воздвиженье «хлеб с поля сдвинулся», поскольку как раз в середине сентября оканчивалась обыкновенно уборка хлеба на полях и его начинали возить на гумно и молотить. А поскольку с этого же времени начинались или приближались холода, то в народе говорили: «Воздвиженье кафтан сдвинет, а шубу надвинет». Или: «на Воздвиженье кафтан с шубой сдвинулись (соединились) и шапка надвинулась». Также в этот день «птица в отлет двинулась» — начался перелет птиц. «Сдвигаются» в день Воздвиженья также все гады — змеи и прочие пресмыкающиеся. В этот день они уходят с поверхности земли и сползаются в одно место, под землею, к своей матери, где и проводят всю зиму, вплоть до первого весеннего грома, который служит