Полицейский инспектор Фриц Ниммер затушил сигарету, откинулся на спинку стула и вытянул под столом длинные ноги. Ни одной зацепки. Он пока не представлял, с чего начать поиск виновных в гибели Пауля Зибера, тело которого, накрытое простыней, по-прежнему находилось в полицейском морге. Не рассчитывал Ниммер и на то, что что-то даст и на назначенное на завтра опознание тела родственниками. Хорошо хоть, что не пришлось их разыскивать. Брат погибшего сам позвонил инспектору и договорился о проведении опознания. Конечно, он их допросит, но что они могут показать? Мать-алкоголичка и только что вышедший на свободу брат…

В приоткрывшуюся дверь робко просунулась голова дежурного.

– К вам посетитель, господин инспектор.

– Кто это?

– Он представился частным детективом Вундерлихом.

Ниммер оторопел. Обычно они разговаривали по телефону, причем последняя беседа оставила у него неприятный осадок. Если сыщик сам пришел к нему, то случилось что-то особенное. Он отметил про себя, что появление сыщика как нельзя кстати, и, оживившись, сказал:

– Пусть войдет.

Макс Вундерлих бодро вошел в кабинет, в котором уже однажды побывал вместе с Гизелой Оберман, и, застенчиво улыбаясь, произнес:

– Здравствуйте, господин инспектор. Вот был неподалеку и решил навестить вас. Извините, что без звонка.

– Ничего страшного, частный детектив, в нашем деле случаются неожиданности. И где же неподалеку вы были?

– В Айзенахе.

– Действительно рядом, – сказал Ниммер и, решив пошутить, добавил: – Уж не тот ли это пункт «икс», где нам предстоит встретиться в нашем движении навстречу друг другу?

– Думаю, господин инспектор, что этот населенный пункт имеет высокий шанс стать этим историческим местом, – в шутливом же тоне ответил Макс.

– Серьезно, частный детектив?

– Вполне. Только не сам Айзенах, а его ближайшая окрестность. Та, где располагается имение Лихтенберг.

– Что-то припоминаю… Вы когда-то мне рассказывали, что именно оттуда берет начало история с медальоном. Вы все еще считаете, что у нее есть продолжение?

– Я в этом уверен, господин инспектор.

– И располагаете доказательствами? Помню, при последнем нашем разговоре вы упоминали некоего Отто, фамилию которого не хотели мне назвать.

– Да, господин инспектор. Его фамилия Фукс[9].

– Ну что ж, фамилия вполне подходящая для ловкого неуловимого преступника. И он является потомком того Гринберга?

– С высочайшей вероятностью.

– Допустим. Но, частный детектив, какое отношение он имеет к убитому Паулю Зиберу?

– Я думаю, родственное, господин инспектор.

Инспектор Ниммер заерзал на своем стуле. Этот частный сыщик продолжает гнуть «потомственную» линию в истории с медальоном. Что он такое знает? Или проявляется его непомерное упрямство, в котором Ниммер имел возможность убедиться? Он снова вспомнил последний телефонный разговор и холодно спросил:

– Вы в этом уверены?

– Почти. Чтобы окончательно убедиться в родственной связи, достаточно было бы допросить мать убитого Пауля Зибера. Если она, конечно, жива.

– Жива и даже позволяет себе излишества в некоторых житейских радостях. Она алкоголичка, частный детектив.

Тихая радость охватила Макса. От волнения даже вспотели ладони рук, плотно прижатые друг к другу. Он только сейчас заметил, что держал их в таком положении в течение всего разговора.

– Надеюсь, пьянство не помешает ей ответить на парочку пустяковых вопросов. Например, какую фамилию она носила до замужества…

– И какой ответ был бы для вас желанным?

– Я хотел бы услышать, что в девичестве она была Эльзой Фукс.

– Вы хотите сказать…

– Именно это я хочу сказать, господин инспектор. Мать Пауля Зибера является сестрой Отто Фукса.

– И тогда ваш Отто – дядя убитого Пауля Зибера…

– Совершенно верно.

Инспектор Ниммер неожиданно обхватил голову руками, что выдавало его душевное волнение, и несколько раз повертел ею в разные стороны. Затем сложил руки на столе и, подняв к Максу раскрасневшееся лицо, сказал:

– Допустим. Ну и что из этого следует, господин Вундерлих? При чем здесь медальон, тайну которого вы так жаждете раскрыть? Мы с вами точно установили, что до определенного момента содержимым медальона владел убитый Пауль Зибер. Или вы хотите сказать, что, перед тем как нырнуть на машине в овраг на четвертом автобане, он предупредительно передал это нечто своему любимому дяде? Которого вы, кстати, даже в глаза не видели.

– Его видела и даже общалась с ним моя помощница.

Не оставляя издевательского тона, Ниммер сказал:

– И этот потомок нацика, конечно, рассказал ей, что владеет тайной медальона… И теперь вы бы хотели, чтобы я его арестовал и допросил.

Макс оставался невозмутимым. Он помнил, что несколько раз обидел Ниммера, и понимал, что теперь тот вымещает на нем свои обиды в такой своеобразной издевательской манере. Нужно терпеть. Ведь последний акт драмы без Ниммера не сыграть. Для пользы дела он решил принять тон инспектора:

– Нет, господин инспектор, Отто ничего не рассказал, и я не требую его ареста. Хотя он этого, безусловно, заслуживает, так как я уверен, что он имеет непосредственное отношение и к медальону, и к убийству Пауля Зибера.

– Вы только уверены или еще имеете доказательства?

– Доказательств пока нет.

– Тогда откуда ваша уверенность? Снова дедукция? Или еще что-нибудь почище ее?

– Пожалуй, почище. Мы подвергли Отто психологической атаке.

– Просто какая-то мистика, частный детектив! – воскликнул Ниммер. – А как получить доказательства, которые можно представить суду?

– Он сам их нам представит.

– Значит, нам надо просто ждать, пока он нам позвонит?

Макс по достоинству оценил шутку Ниммера и, усмехаясь, сказал: