Еще на крыше они решили отправиться в один из отелей на краю города. Когда добрались, Меньшиков рассчитался чьей-то месячной зарплатой за двухкомнатный люкс. Во избежание проблем использовал наличные.

Жека поражался спокойствию однокурсника. Тот, умиротворенный как столетний буддист, насвистывая песенку, пошел в душ, а когда вышел, так же невозмутимо уселся и включил телевизор. Женьку-же наоборот, распирало от вопросов. «Как строить империю?», «Что они будут делать завтра?», «Что за столпы?» «Артефакты, деньги, планы, как он хочет начать контролировать фениксов?». В какой-то момент он не выдержал и выпалил всю череду вопросов за раз.

Саня поднял палец вверх и слушал новости:

- … Неизвестный человек вышел из разлома Ростова…

- А, понятно. Ну хоть лицо мое не видно, - прокомментировал столп и выключил звук. Затем повернулся к Жеке.

- Жень. Вот у тебя есть деньги?

- Да.

- Они вообще как? В банке на счете?

- Нет, - Жека в свое время послушался родителей и не доверял банкам. Все накопления переводил либо в золото, либо в вулканическую и морозную руду. Даже кэрилум имелся, хоть и был крайне редок. Этот металл можно было найти лишь в разломах демонов выше пятнадцатого.

- Ух ты! Вот тут удивил. Я так полагаю Беляев то сейчас руки выкрутит, счета заморозит. Ну и где деньги?

Меньшиков сомнительно посмотрел на Саню, но затем плюнул и рассказал о существовании тайного местечка, в которое сгружал приобретенные из-под полы материалы. Фениксы тоже хотели кушать, поэтому частенько проносили ресурсы «в обход правительственной кассы». Правда, в последнее время, когда система закрытия разлома из панической превратилась в более-менее структурированную, лавочка прикрылась.

- Вот. Если у нас есть деньги, начать создание своей структуры становится проще. Это хорошо, это бонус. По поводу артефактов я тебе сейчас всего не скажу, это просто-напросто долго. Завтра, ладно? Завтра мы с тобой должны изучить город и найти, ну не знаю. Потенциальное место для базы.

- Какой еще базы?

- Базы оппозиционеров. Как и должно быть. И построим ее сами.

- Дом-2, построй свою любовь? – хмыкнул Меньшиков.

- Шутки шутить я не хочу, - голос Сани закаменел, - вот об этом я и говорю. Чтобы все тебе объяснить, нужно уйму времени. Скажу лишь, что нужно выработать систему рангов, обучения, тренировок. Классификации разломов. Уясни главное. Фениксы должны быть с нами, а не с правительством. Я всё это расскажу.

- Но завтра да? Я понял.

Саня кивнул и, махнув рукой, отправился в свою спальню. Он и вправду устал. Восстановление после больницы, показательная демонстрация силы и финальный теплый душ в конце дня клонили его в сон.

Тем временем до момента, когда Адам снесёт Зрячему голову оставался час.

Глава 12. Все дороги ведут в Рим.

Глава 12.

Все дороги ведут в Рим.

Побег фениксов застал Беляева врасплох. Не менее двадцати разноуровневых фениксов, зайдя в помещение, обнаружили лишь дыру в стене. Вначале Беляев хотел поднять все ресурсы для поимки этих двоих, но затем остыл и обдумал все на холодную голову. Разломы все еще должен был кто-то закрывать, а полиция зашивалась. Если он сейчас примет такое решение по головке его не погладят. Министр Защиты на конференцсвязи с защитниками, назначенными в города, ясно дал понять, что разломы – первостепенная задача. Но и просто так оставить он это не мог. Поэтому определил Веденёву задачу – назначить несколько групп для поисков. В контакт не вступать. Что-то внутри подсказывало генералу, что это курам на смех, но у него действительно были связаны руки.

А ночью он и вовсе временно забыл о парнях, потому что получил экстренное сообщение – в городе замечен огромный монстр-нежить, который уже убил оперативника. Алексея Куницына. Ну что ж, потери случаются.

Ночная стычка, произошедшая у только что образовавшегося разлома требовала его участия. Согласно донесению, сейчас все участвующие в столкновении оперативники находились в больнице, и Беляев незамедлительно отправился туда. В голове противной змеей скользнула мысль о том, что он теряет контроль над ситуацией. Да еще этот Плотников… В нем он ошибся. Ну ничего, он уже навесил на него всех собак за происходящее.

***

Когда Беляев зашел в больницу, время близилось к трем часам ночи. Он ужасно устал и сильно хотел спать, отчего уровень его раздражительности достиг максимума.

Зловещая атмосфера окутала ночную тишину хирургического отделения. Бледный свет флуоресцентных лап отбрасывал призрачные тени по стерильным коридорам. Воздух был наполнен запахом дезинфицирующих средств, смешанным с едва уловимым ароматом лекарств и человеческих страданий. Монотонное жужжание медицинских приборов нарушалось приглушенными звуками шагов Воина.

В операционной царила напряженная тишина. Хирург в маске и перчатках склонился над пациентом, его руки работали с невероятной точностью. Мониторы с тревогой пищали, отсчитывая драгоценные минуты.

Максу делали операцию уже час. Все оперативники понуро рассредоточились в коридоре и ждали новостей. Лера уже успокоилась и, сев на скамье в позу эмбриона, спрятала покрасневшее лицо в коленках. Она не смогла смотреть на то, как Зрячего грузят в труповозку, а когда вспоминала о произошедшем, отчаянно сдерживала слезы.

Плут сидел на скамье напротив, по привычке уставившись в телефон. Это его успокаивало. Николай, который чувствовал свою вину и сейчас старался сохранять нейтральное выражение лица, все еще расхаживал по коридору. Заметив приближающегося генерала в сопровождении офицера и охраны, Воин выпрямился и напрягся. Беляев сократил дистанцию, положил руку командиру на плечо и с теплотой в голосе поинтересовался здоровьем Макса.

- Мы не знаем, товарищ генерал, - Коля покачал головой.

Все оперативники, конечно же знали Беляева в лицо, но до этой минуты никогда с ним не общались.

- Товарищ генерал, а где полковник Плотников? Когда мы отрапортовали о происшедшем, думали приедет он, - подала голос Лера, которая уже опустила ноги на пол.

- Полковник занят. Задержанного определили за решетку? – Беляев присел рядом с Плутом.

- Так точно. Потом сразу сюда, к Максу в больницу.

Сначала Лера хотела сказать Беляеву о том, что знает задержанного, но непонятно по какой причине удержалась. Наверное, просто не хотелось говорить. Чувство опустошения еще никуда не ушло, а