— Передам, ваша светлость, — поклонился Багратион, ставя на стол рюмки да хороший коньяк из Кавказского княжества.

— Да не тушуйся ты так. Мы же, считай, родственники почти. Чего руки дрожат? — хлопнул дед нынешнего императора Багратиона по спине.

— Простите, третьи сутки без сна. На магических энергетиках сижу. Побочный эффект.

— А вот это ты зря… Сегодня уже домой поедешь. Работа никогда не кончится. А ты не допускай моей ошибки: не позволяй детям расти без отца. — Всеволод внезапно схватил за шею молодого Архимага и притянул к себе. — А если твоя жена ещё раз позвонит мне и пожалуется, что тебя дома не бывает, в отставку отправлю. Не хватало мне ещё, чтобы меня родная внучка отчитывала!

— Х… Хорошо.

— Да и вообще, — отпустил бедолагу Всеволод, — что ты за мужик-то? Тебе уж сколько лет, а лишь недавно сын родился! У меня в твои годы уже шестеро детей было!

— От шести разных жён, деда, — напомнил ему главный разведчик империи. — А Сашка у нас однолюб. Никого, кроме своей жены, не признаёт. Даже своего начальника, верно?

— Простите, ваше высочество. За ситуацию с Берестьевыми готов нести личную ответственность.

— Да сядь ты уже! Вскочил как ошпаренный… — усадил Багратиона Всеволод силой и, понюхав огурчик, улыбнулся. — Давайте уже, за встречу, что ли…

И все трое чокнулись и выпили.

— Ху, хорошо пошла… Давай вторую, — дал указание Всеволод, бросая в рот кусок сала. — И чем им не нравится эта еда? Шикарная же!..

— Кому «им»? Кто посмел не разделить вкусов Великого Всеволода, покорителя Камчатки⁈ — И Константин закинул в рот огурчик.

— Да что Толик, что тёзка твой, Зубов…

— Ну, дядя Толя ведь пост блюдёт. А Зубов… Вы же сами рассказывали, деда, как он чуть не умер ребёнком, когда вы его сало учили есть. Подавился тогда ж… Травма детская.

— Тоже мне, нюня. Слабости надо учиться преодолевать, а не поддаваться им! — затряс кулаком Всеволод. — Давайте, мужики. За жён, детей, внуков… За родню, короче.

Все снова выпили, и глава застолья посмотрел на Константина.

— Ты с Зубовым-то как, помирился?

— Мы и не ссорились.

— Ну да, мне-то не езди по ушам, — отмахнулся бывший император. — Каждый из вас преследовал не свои личные цели, а думал об империи и хотел сделать как лучше. Расхождение во взглядах — это даже хорошо. Когда все движутся в одном направлении, легко допустить ошибку. Никто не заденет тебя, увидев её. И тогда никто её не поправит.

— Поэтому я и говорю, что не ссорился с ним, деда. Мы действовали так, как считали правильным, но совет решил как решил. А вот кто действовал в своих личных интересах, так это наш молодой диверсант, — посмотрел, прищурив глаза, Константин на Александра.

— Чего это я диверсант? — нахмурился Багратион.

— Потому что хотел заполучить в свои руки карту в виде Берестьева. И играть ею в одиночку. Неправильно это.

— Я уже не раз говорил и могу ещё сколько угодно раз сказать, что действовал с учётом всех возможных рисков, пользуясь доверием Краста и уязвимостью Владимира. Я всё ещё один из руководителей разведки, и империя обязана знать, кто скрывается под маской. С учётом подозрений и деликатности ситуации, я хотел сделать это втайне.

— Ты ещё скажи, что, будь на моём месте, тоже решил бы главу рода Берестьевых устранить как угрозу, — криво ухмыльнулся Константин.

— Будь я на вашем месте, безусловно, я был бы вынужден поступить так же. Но слава богу, что я не на вашем месте. И мне не пришлось поступаться честью в этот раз, — уколол своего начальника Багратион.

— У разведчика есть только одно понятие чести — Родина. Любые личные привязанности не должны затуманить взор, как это произошло с тобой.

— Время покажет, шеф, были ли вы правы. Пока всё выглядит совершенно иначе.

И Багратион повернул голову на аквариум с куском грязи. Всё, что осталось от Грандхимеры. Многие получили эти сувениры. И Александр был одним из таких людей. Таким образом он вновь напомнил о том, сколько пользы приносит его протеже империи.

— Время покажет… Это да. Уж сколько сюрпризов преподносила нам судьба в прошлом.

— Ладно, завязывайте. Сашка, давай по третьей и обсудим, что действительно важно. А то я куда ни приду, везде жужжат «Берестьев то, Берестьев сё». То изломы закрывать начал на сумасшедшей скорости, то на контакт не выходит с другими боярским родами, то фамильяров новых регистрирует. Представляете — энтов подчинил! Они же тупые! Как он смог это сделать? В общем, уже даже меня утомили эти разговоры. Думал, хоть тут это слушать не буду… Всё! Давайте, опустошаем рюмки, закусываем и говорим о действительно важных вещах… — Всеволод покрутил кольцо на пальце, активируя сферу тишины. — Например, об убийце моего сына и о тех тварях, что чуть не свели с ума Стефанию. Что вам удалось нарыть, а, разведка?

Всеволод осушил рюмку и сурово посмотрел на двух мужчин перед собой.

— Ну, вообще-то, у меня есть одна зацепка, но она…

— Тоже умерла? — тяжело вздохнул Константин, повторяя обряд с рюмкой, огурцом, луком и салом.

— Вообще-то, нет. Живой информатор мне достался… Он заявил, что он член Ордена и готов сдать своих… если мы обеспечим ему защиту, новое имя, внешность и…

«Тук-тук-тук».

В окно что-то застучало, и троица синхронно повернулась на шум, чтобы увидеть странного мёртвого голубя, что едва махал крыльями напротив окна, с трудом поддерживая равновесие. К его лапе была привязана бумажка.

Голубь вновь требовательно постучал по окну.

— И что ещё? Это от него гонец? — смекнул Константин Романов.

— Да. Это от него послание.

— И где