Белая, которая все ещё держала его под прицелом почти в упор, от такой наглости опешила. Эльф же воспользовался этим, отбил автомат, выхватил его из рук девушки, но развить успех не успел — в шею эльфа уткнулся клинок.

— Классная! — с широкой безумной улыбкой резюмировал эльф. — Сколько?

— Не продаётся, — не удержался я.

— О, свободная! — ничуть не смутился эльф. — Сколько ты хочешь за себя? Одна ночь!

Девушка ответила пинком между ног. Само собой не попала — эльф отскочил. Но этот балаган меня начинал утомлять. Всё это время его держали на мушке Кот, Элейс, Альренц и Сайна. Но с последней выходкой всё равно среагировать никто не успел.

— Что находится там? — спросил я у эльфа, указав в сторону ответвления подвесного моста, который шёл в нужную нам сторону. Прямо за этой дверью была наградная локация и, что более важно, наконец-то привал. Но посмотрим, что скажет ушастый.

— Свалка, — отмахнулся он.

— Опусти мост туда и открой ворота. Они ведь дистанционные, верно?

— Ты хочешь уйти туда? Зачем? Давай лучше выпьем и покурим. Ты классный, низушек!

— Как-как ты меня назвал?

— Ну, ты же канаешь под низшего, так? Уши спилил, как у них. Волосы покрасил. Некрасиво, но хартия воли священна.

— Так ты можешь опустить мост и открыть ворота?

— Могу, но зачем?

— Не твоё дело.

— Ну не моё — так не моё. Беловолосую оставь, забирай страхолюдин, хотя… — эльф окинул похотливым взглядом Тию, за что едва не получил по харе. Эльф в последний момент уклонился, но споткнулся о подросший побег и сделал только хуже, как следует ударившись затылком о приборную панель.

Обе — и голова, и панель, выжили.

— Ты кажется чего-то недопонял, ушастый. — Мы приказываем, ты выполняешь. И остаёшься жить. Может быть.

— Браво! — улыбнулся эльф. — Вот это приключение! Открою я тебе твою свалку, только зачем? Я не хочу, чтобы твоих женщин сожрали этинии! Оставь их и иди!

— Что ещё за этинии?

— Саэль, покажи им, — произнёс эльф.

Я напрягся, но зря — повинуясь голосовой команде зажёгся голографический экран, на котором изображался жутковатый толстый червяк с желтыми разводами на теле. На наших глазах червь приподнялся, раскрыл на восемь лепестков жуткий зубастый рот, занимавший где-то две трети размеров всего червя. Оттуда выстрелил светящийся жёлтый язык и закрутился в спираль над ним, на манер щита.

— Ты будто правда последний человек из прошлого или мой коллега, глубинный исследователь элуриума! Смертельно опасны, выпьют тебя досуха. Хотя если любишь боль — то не скучно.

— Слушай, — не выдержал Рейн. — Что с вами всеми не так? На кой чёрт вы себя вообще этим травите? У вас же крыша от него протекает.

— Зачем эло? — удивился эльф. — А чем вы подавляете свою тьму? Что ты говоришь каждое утро себе в зеркале, когда просыпаешься, человек? Как заставляешь себя улыбаться, глядя на всё это?

— Мы поняли, наркотик делает жизнь краше, — хмыкнул Ильгор. — Так и запишем.

— Глупец! Элуриум — чистый свет! Он не вызывает привыкание. Привыкнуть можно только к нормальной жизни, но мы никогда не забываем. Прояви уважение!

— Он будто на другом языке говорит, — хмыкнула Сайна. — Забавный.

Ещё одна проблема на мою голову. Механистка хорошо держится, но что-то с ней явно не то.

— Эта шутка затянулась. Оскорблять эло — харам, — прошипел эльф. Затем молниеносным движение вынул из кармана ручку — вернее, уже виденное мной ранее курительное устройство.

Я решил его на этот раз не останавливать. Даже если там не наркотик, а сильный стимулятор, его всё ещё держат на мушке пятеро из нас. Опустим тот факт, что среагировать за скоростью движений эльфа никто не успевал.

На лице у эльфа возникла улыбка.

— Всё, я готов продолжить философскую беседу.

— Открой ворота для начала и опусти мост, — приказал я.

— Я не хочу, чтобы вы умерли до того, как наш разговор закончится, — недовольно фыркнул эльф, чем вызвал мою улыбку. Это он сейчас нам, получается, жизнь защищает? Стокгольмский синдром второго уровня.

— Обещаю не лезть целоваться с этими червями, пока мы не договоримся. Мне тоже интересно узнать, как вы мыслите.

— Этинии, низший. Они наполовину растения, — ворчливо поправил эльф. — На тысяча шестнадцатом симпозиуме их выделили в отдельный…

— Не интересно. Хочешь с нами говорить — мост!

— Тогда сработает сигналка, и сюда придёт принц. Оно тебе надо? На, держи… — он протянул мне длинную электронную трубку, чадящую золотистой светящейся дымкой.

— Нет, спасибо. Как быстро здесь будет твой принц?

— Пять минут открывается шлюз на планету. Затем ещё пять минут, и здесь будет группа ликвидации. Снаружи всё-таки враждебная среда.

— Планета? — ухватился я. — Какая планета?

— Ланилау, погреби её без света Соларис! — рыкнул эльф и затянулся.

— Это их легенда, Арктур! — бросила Белая.

— Это колония империи интри?

— Гранэл, мать его, Интри!

— Открывай шлюз, — повторил я в третий раз.

— Ноктюр с тобой, низший, — сказал эльф и обернулся к панели. Ткнул в одну из неприметных кнопок в углу и с важным видом повернулся к нам.

Под скрип часть стены напротив нас начала отъезжать. Снаружи была явно растительная локация и лился приятный солнечный свет.

— Белая, наградная локация точно там? Этинии что-то безопасными не выглядят.

— Система всегда делает наградную локацию безопасной! — заявила Белая крайне спорную на мой взгляд мысль.

— Девятый цикл пошёл, а всё ещё в сказки веришь, — захихикала