Я не отреагировала. Я даже не вздрогнула. Кровь брызнула дугой, покрывая стерильную белизну лазарета. Вот так медсестра, пострадавшая от избиения, умерла, едва издав бульканье, и я просто еще больше расслабилась в объятиях Джордана.

Что, черт возьми, это говорит обо мне сейчас?

Глава 26

Кровь смешалась с водой и окрасила кафель в моем душе в красный цвет. Она скапливалась и, кружась, исчезала в канализации. Казалось, так легко смыть кровь. Всего лишь немного воды, и она исчезла. Как будто сегодняшней ночи никогда и не было.

— Я должна была прикончить ее сама, — наконец сказала я, отрывая взгляд от крови, текущей по моему стоку. Это была не моя кровь — на этот раз, но этот простой факт, казалось, сбил меня с толку больше, чем обычно. У сестры Реллер не было бы ни единого гребаного шанса выстоять против меня в честном бою, но ведь это был нечестный бой, не так ли? Она накачала меня наркотиками, привязала к столу, планировала изнасиловать меня против моей воли…

— Очень жаль, — ответил Раф, в его тоне не было сочувствия. — Если ты хотела убить ее, ты должна была сделать это до того, как позвонила мне.

Гнев захлестнул меня, и я слишком агрессивно накачала мыло в руку, чуть не сбив бутылку с полки.

— Я не звала тебя, — прорычала я. — И я не хотела ее убивать.

Раф фыркнул со смехом, встретившись со мной взглядом поверх матового стекла душа.

— Конечно, ты этого не делала, Ви.

Я проглотила рычание гнева, когда размазывала мыло по всему телу и терла грубой мочалкой. Как будто снятие четырех слоев моей кожи помогло бы избавиться от ощущения, что меня изнасиловали.

— Послушайте, — сказал Джордан, как всегда миротворец. — Факт остается фактом, что ее нельзя было оставлять в живых. Это было слишком рискованно. Она не только могла заявить на Вайолет за физическое насилие, но и могла снова повторить ту же чушь. Кто знает, что могло бы случиться, если бы действие успокоительного продлилось дольше.

Я фыркнула, макая волосы в воду. Тот факт, что они оба прятались в ванной, не ускользнуло от моего внимания, независимо от того, насколько я была потрясена тем, что произошло с жуткой медсестрой. Стеклянная дверь моего душа была достаточно затемненной от колена до шеи, чтобы они не могли ничего разглядеть… но все же.

— Что теперь будет? — Спросила я, когда мои волосы были достаточно влажными, чтобы их можно было вымыть шампунем. Я не хотела рисковать, обнаружив позже случайную капельку крови. Каждый гребаный дюйм моего тела должен был быть безупречно чистым. — Это была не самая чистая из смертей.

Да, я бросала камни в свой стеклянный дом. Я уже забрызгала лазарет кровью еще до того, как появились парни. Но Раф, перерезавший ей горло вот так, чертовски уверен, что это не помогло делу.

— Я позвал кое-кого из своих людей, — сказал Раф, барабаня кончиками пальцев по мраморной столешнице туалетного столика рядом с собой. Он сидел возле раковины в моей ванной комнате, его темноволосая голова прислонилась к зеркалу, но его пристальный взгляд был прикован ко мне. Неважно, как сильно он пытался притвориться, что это не так.

Я прикусила губу, не отвечая, осторожно втирая шампунь в волосы, сполоснула их, затем брызнула кондиционер на ладонь.

— Вам, ребята, не обязательно нянчиться со мной, — наконец сказала я, размазывая крем между ладонями, затем втирая его в волосы, начиная с кончиков, затем продвигаясь к средней части. — Я в порядке.

— Никто и не говорил, что это так, — ответил Джордан. Он сидел на моем закрытом сиденье унитаза, пролистывая экраны своего устройства чтения на ладони с впечатляющей скоростью. Время от времени, однако, я чувствовала на себе его взгляд. Обеспокоенный. Заботливый. Голодный.

— Можем ли мы ускорить работу с вирусом? — Спросил Раф своего друга. — Я бы чувствовал себя лучше, если бы он был в камере предварительного заключения перед Весенним балом. — Под — он, он явно имел в виду Алекса. Когда я рассказала им о его роли в планах сестры Реллер, они оба выглядели хуже, чем убийцами.

— Согласен, — пробормотал Джордан, продолжая печатать и прокручивать страницы в быстром темпе. — Я посмотрю, что я могу сделать. А пока… Зак станет большей проблемой, чем мы ожидали.

Раф испустил долгий вздох, закрыв глаза. Я сделала паузу, смывая кондиционер, потому что была почти уверена, что это был первый раз, когда я увидела, чтобы он проявил какие-либо признаки слабости. На самое короткое мгновение он выглядел измученным.

Иногда я забывала, с кем дружила. Джордан был наследным принцем Новой Америки, которому было суждено править вторым по влиянию королевством в мире. Раф? Раф вполне серьезно держал на своих плечах всю тяжесть Вселенной. Когда его отец либо отрексется от престола, либо умрет, он станет самым могущественным монархом нашей планеты. Неудивительно, что он и в лучшие времена был такой колючей сукой. Я бы не поменялась с ним местами ни за какие деньги на Земле.

— Ему будет нелегко убедить меня стать членом Общества, — сказала я в пустоту, обращаясь к предыдущему комментарию Джордана. — И зачем им вообще этого хотеть, учитывая, что я сирота и все такое…? — Я предполагала, что именно это он имел в виду, говоря, что Зак — проблема. Или, может быть, я была далека от истины.

Джордан издал короткий смешок, глядя на меня с дисплея своего устройства чтения на ладони.

— Детка, ты практически, блядь, родилась , чтобы быть в Обществе, независимо от того, насколько сильно мы бы предпочли, чтобы ты держалась от этого подальше.

Раф издал собственный смешок. — Он прав. У тебя даже древняя королевская фамилия, как бы уже кричащая что монархам пора уже идти нахуй. Члены высшего звена Общества, вероятно, волнуются сильнее, чем в тот день, когда мы с Джорди присоединились.

Это напомнило мне кое что.

— Мне было интересно, как это работает, — призналась я. Я официально закончила мыть каждый чертов дюйм себя и мгновение колебалась, прежде чем выбросить свою скромность и неуверенность в себе в метафорическое окно. — Передашь мне полотенце? — Я выключила воду и приоткрыла дверцу душа ровно настолько, чтобы высунуть руку.

Джордан был поглощен тем, что он делал на своем считывателе на ладони, поэтому Раф соскользнул с моего туалетного столика и подошел с полотенцем в руках. Но выражение его лица? Чистое зло.

— Раф, — рявкнула я, когда он остановился с этим вне моей досягаемости. — Передай мне