Шрифт:
Закладка:
Не отводя от неё пристального взгляда, Рэксволд многозначительно хмыкнул:
— Не знал бы я, что ты принцесса, сроду бы не подумал. Вместо того, чтобы пищать от пышных нарядов и золотых побрякушек, ты рвёшься в сумасбродные авантюры.
— Сказал наёмный убийца, отправившийся на поиски золота из старинной легенды, — с улыбкой подметил следопыт.
— На себя посмотри, — пронзив пальцем воздух, указал на того Рэксволд. — Пёрся на восток, под тихой лозой изюм жевать да винцо прихлёбывать, а теперь в самой гуще событий крутишься.
— Жизнь непредсказуема… — Джон посмотрел на сидевшую перед ним девушку и ощутил, как его взор теряется в шёлке тёмно-каштановых волос, ниспадавших волнами по изящным плечам.
— Не думаю, что ты об этом жалеешь, — подмигнул ассасин и, пришпорив коня, поскакал вперёд.
— Редкий случай, когда с ним можно согласиться, — следопыт оглянулся на идущую на привязи Плутовку и выслал Бамбука в рысь.
Следом за ними, неуверенно держась на Бульбе, затрусил Алан. Наслаждаясь последождевой свежестью встречного ветра, всадники взяли курс на Кривой Лес.
* * *
Пульсирующая боль в голове Пустоты забивала последний гвоздь в гроб её здравомыслия. Всадница не разбирала дороги. Неслась, видя перед собой лишь мелькавшее зелёно-коричневое окружение. Время в пути казалось вечностью. Душный воздух прилипал к лицу подобно паутине и с каждым вдохом всё больше наполнял тело угнетающей разбитостью. Когда вдалеке замаячил покосившийся частокол, девушка, забыв про усталость, стала ещё пуще подгонять взмыленную кобылу. Впереди ждала заветная награда, и на языке уже играл сладковатый привкус «Лотоса счастья». Однако путь вдруг преградили закрытые ворота. Всадница буквально слетела с лошади и пнула их ногой. Закрытые на засов они возмущённо скрипнули, обиженно закачавшись.
— Открывайте! — крикнула Пустота, стуча кулаком по иссохшей древесине.
— Вы только гляньте, кого бесы привели! — раздался голос с приворотной небрежно сколоченной башни.
— Мне долго тут стоять? — недобро бросила наверх девушка, продолжая сотрясать ворота одиночными ударами.
— Да не тарабань ты. И так башка болит, — Торвальд снял с пояса флягу. — Сейчас спущусь…
Промочив горло сивухой, он неспешно слез со смотровой вышки и распахнул врата. Не удостоив его щетинистой вытянутой морды и взгляда, Пустота тут же направилась к дому Бальтазара.
— Нет его там, — сказал идущий ей навстречу Дальер.
— Где он? — девушка только сейчас заметила, что в поселении непривычно тихо.
— Не здесь, — разбойник остановился, окинув её внимательным взором. — Надеюсь, ты вернулась с хорошими новостями?
— А то ты не знаешь, — слыша в голове звенящую наковальню боли, процедила Пустота. — Ваш связной с Басторга уже давно должен был прислать весточку.
— Знаю. Просто хотел услышать это от тебя, — Дальер кивнул на потасканное платье и насмешливо произнёс: — Решила приодеться?
Испытав дикое желание умертвить тянувших время разбойников, Пустота нахмурилась.
— Кончай юлить. Где обещанная награда? — холодно сказала она.
— Не так быстро. Ты получишь её лишь после того, как станешь безопасна, — ухмыльнулся державший верёвку Торвальд. — И давай без фокусов, — глядя на сжавшиеся кулаки девушки, добавил он. — Пузырёк надёжно спрятан. Без нас тебе его не найти.
— Быстрее, чёрт бы вас подрал, — нервно закусив губу, Пустота протянула расслабленные руки.
Пока бандит вязал ей запястья, она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, напоминая страдающую от «медвежьей качки» лошадь. Впереди неотвратимо ждала темнота сырого погреба, но за глоток манящего дурмана можно было пожертвовать даже свободой. В этот раз головорезы оказались предусмотрительнее, вдобавок одев на буйную бестию путы. Сидевший на корточках Дальер потуже затянул узлы, грубо задрал платье и, вытаскивая клинок из скрытых ножен, попутно погладил обнажённое бедро — на лице девушки застыло презрение, медленно перетекающее в пламенную ярость.
— Будь паинькой и получишь своё сладкое пойло, — разбойник с приторной ухмылкой вёл ладонью по внутренней стороне бедра.
Стиснув зубы, пленница постаралась забыться: представить, как сиреневый нектар разливается по уставшему телу. Вышло не очень.
Поднимаясь всё выше и выше, Дальер получал несравнимое удовольствие от страданий Пустоты. Однако помнил, на что та способна. Почувствовав её скорый срыв, он убрал руку и встал:
— Хорошая девочка. Пойдём.
Узница, передвигаясь короткими шажками, последовала за бандитами к обветшалому дому с дымившейся трубой.
— Стой, — Торвальд придержал девушку на стареньком крыльце, с натяжкой претендовавшем называться маленькой верандой.
Разбойники обменялись кивками, и Дальер скрылся в темноте дверного проёма.
Пустота сглотнула слюну. С этой секунды время стало тягучим, словно свежесобранный мёд. Предвкушение, утопавшее в томительном ожидании, лишь усугубляло и без того плачевное состояние. Множество оттенков боли сливалось в единый колючий ком, что разрывал голову изнутри. Нахлынувшая волна безумия снова призывала убить разбойников и перевернуть всё вверх дном в поисках лакомого напитка. Девушка уже хотела оглушить Торвальда ударом головы, но голос Дальера, приглашающий их войти, заставил её двинуться вперёд.
Пленница переступила порог и, преодолев полутёмный коридор, оказалась в мрачной комнате. На стоявшем посередине стуле блестел сиреневый флакончик. Бросившись к нему настолько быстро, насколько позволяли путы, узница упала на колени и схватила дурман связанными руками. Подобно оголодавшему нищему, вцепившемуся в пойманный сухарь, она вытащила пробку зубами. Дрожащие губы жадно припали к перевёрнутому пузырьку, и бархатистые глотки «Лотоса счастья» объяли истерзанную душу коварной сладостью. Но вдруг в безмятежное блаженство врезалась тупая боль. Даже ощущая неминуемое падение, девушка до последнего пыталась удержать заветный пузырёк. Угасающее окружение завертевшейся комнаты сменилось тьмой, и склянка, щедро расплёскивая недопитое содержимое, покатилась по полу.
* * *
Нависшая над равниной дымка обещала туманную ночь. Закат уже распахнул для неё двери. В траве, игравшей алыми отсветами, размеренно пели сверчки. Славили красное солнце. Оно же неумолимо сползало к черневшей вдалеке гряде сосен. Косых. Изогнутых. Похожих на вырвавшихся из земли огромных змей, что застыли, извиваясь в предсмертной агонии. Джон остановил коня, оглянувшись на ехавших за ним всадников:
— Видимо, это и есть Кривой Лес. Выглядит чудно́. Надеюсь, чертей там не водится…
— Чертей? — обернулась Лайла. — Вы не первый раз упоминаете это слово. Какие-то звери?
— Просто образное выражение, — следопыт обратил внимание на вьющийся близ лица рой мошек. — Но ты почти угадала. Лохматые, рогатые твари с копытами и хвостами, — он осторожно подул на насекомых, сместив живую тучку подальше.
— Лоси, что ли? — спросила девушка и Рэксволд рассмеялся. — Что я такого сказала? — она озадаченно покосилась на весёлого ассасина и улыбнувшегося юнца.
— Нет, совсем не лоси, — Джон тоже не смог сдержать улыбку. — Это двуногие злобные мистические существа, — пояснил он, припоминая классический фольклорный образ.
— Неужели ты встречал их? — на лице Лайлы промелькнуло удивление. — Вы же говорили, что все существа…
— Так и есть, — кивнул следопыт, покороче подбирая поводья.
— Тогда откуда ты знаешь, как они выглядят?
— Ну, — Джон пожал плечами, — такими их рисуют художники.
— Получается, они их видели? — продолжила допытывать его вампирша.
— Сомневаюсь, — следопыт направил Бамбука вперёд и усмехнулся. — Если только изрядно надравшись.
— Как интересно устроен ваш мир, — недоумение Лайлы сменилось улыбкой. — Говорите о том, о чём даже не ведаете.
— А, — махнул рукой Джон. — Не бери в голову. Обычные россказни пьянчуг. Им и не такое может привидеться.
— Ну почему же… — задумчиво вымолвила девушка. — Моё любопытство небезосновательно. По описанию очень похоже на сатли. Существо, полученное в результате скрещивания безобидных сатиров и агрессивных троллей. По-видимому, семя истоков способно прорастать даже сквозь века.
— О, боги, сатиры и тролли не выдумка⁈ — поравнявшийся с ними Рэксволд приложил ладонь к лицу.
— Дай угадаю, — хмыкнув, произнёс Джон. —
