Шрифт:
Закладка:
Цзян У же все усмехался:
– Лу Чжаояо, о Лу Чжаояо, вот уж не думал, что ты занимаешь такое важное место в сердце Ли Чэньланя. Я совсем ненадолго похитил тебя, а он так разозлился. Кстати, у меня для тебя есть еще один секрет…
Прежде чем он договорил, напряжение вокруг него резко усилилось, скала рассыпалась, и Рыжий превратился в кровавую массу. В небо тотчас взмыла красная призрачная сущность. Цзян У подлетел ко мне, и его голос эхом отдался в моих ушах:
– Тот, кого ты любишь, такой же, как я!
Я сразу поняла, что он имел в виду, и прищурилась, собираясь расспросить его. Однако в этот момент красная призрачная сущность Цзян У переместилась к спине Мо Цина и вошла в его тело.
– Мо Цин! – вскрикнула я.
– Что случилось?
Он обернулся, а я ошеломленно уставилась на него. Во взгляде Мо Цина не было ничего необычного. Окровавленная масса, бывшая некогда телом Цзян У, растекалась по каменистой земле, ее медленно погребали падающие сверху камни, но Мо Цин, казалось, не слышал слов Рыжего. Не слышал, как тот признался, что они одинаковые, и как прошептал, будто накладывая проклятие:
– Если ты не будешь моей, то не достанешься никому. Теперь понимаешь, что такое внутренний демон?
Похоже, я одна видела ту красную призрачную сущность: как она говорила со мной, вошла в тело Мо Цина, но тот ничего не почувствовал.
По дороге из пещеры он выглядел как обычно. Выбравшись, Мо Цин подозвал Линь Цзыюя и велел ему отправляться в школу Десяти тысяч убиенных за подмогой: раненых оказалось немало. Затем парой слов перекинулся с Цинь Цяньсянем, обсудив, что делать с последними подчиненными Цзян У. Они сбежали, пока мы были заняты сражением, а так как наши люди еще не восстановились, Мо Цин надеялся, что палата Тысячи забот объединится с нами и поможет уничтожить выживших последователей Цзян У. Цинь Цяньсянь согласился. Напоследок он пристально посмотрел на Мо Цина, словно хотел что-то сказать, но промолчал.
Увидев влажную спину Мо Цина при свете, я поняла, что это кровь от ран, которые так и не зажили. Вот только меня куда больше беспокоили слова Цзян У… Что же он имел в виду?
– Мо Цин! – нахмурившись, окликнула я его, и Цинь Цяньсянь, равнодушно взглянув на меня, ушел осматривать раны своих учеников. – Тебе не плохо?
– Я в порядке.
Наверное, решил, что я спрашиваю о его ранах. Когда его черные как смоль глаза уставились на меня, мне показалось, что он злится.
– Ты совсем не думаешь об опасностях! Как можно было отправиться в такое место с одной только Чжиянь?
Ох… Опасность миновала, и он решил отчитать меня…
Я потерла переносицу. Мо Цин вел себя нетипично. В прошлом, когда я делала что-то не так, разве посмел бы он заявить что-то подобное? Даже старик Юань Цзе, получая мои приказы, всегда послушно выполнял их. Не говоря уже про Шици: скажи я, что хочу подняться на небеса за звездами, – она рванула бы туда вперед меня. И уж точно не посмела бы сказать, что я неправа. Сыма Жун на его месте тоже бы только сокрушенно вздохнул и не позволил бы себе подобных упреков. Однако, несмотря на выговор, я не могла ответить ему резко и просто надулась.
– Я же думала, что будет достаточно всего-навсего трижды позвать меня по имени… Мне хотелось сделать тебе сюрприз. Кто ж знал, что все так обернется?..
Судя по лицу, Мо Цин смирился и взял себя в руки. Едва он собрался сделать новое замечание, я схватилась за сердце:
– Ай-ай-ай, я так перенапряглась! Теперь у меня болит сердце…
Мо Цин понял, что это притворство, поэтому на мгновение растерялся. В конце концов, стиснув зубы, он взял мою руку и проверил пульс.
– Почему болит?
Он видел меня насквозь, но был готов подыграть, так что злиться на него я не могла. Я невольно залюбовалась глазами Мо Цина. Только на меня он так смотрел, только при мне на его лице появлялась беспомощность.
Я схватила его за руку:
– Вот ты прикоснулся ко мне, и сразу стало намного лучше. Да, я нарвалась на неприятности, зато все-таки вернула свое тело! Как только вернемся…
Взяв Мо Цина за подбородок, я улыбнулась, но, прежде чем договорила, откуда-то возникла перепачканная Шици. Вытирая лицо, она подняла голову и увидела меня. Ее глаза тут же загорелись.
Не замечая ничего вокруг, девчонка громко крикнула:
– Глава! – И тут же с головокружительной скоростью полетела ко мне.
Не успела я остановить Шици, как она врезалась в щит Мо Цина, и ее отбросило на землю. Потирая ушибленную задницу, властительница Восточной горы удивленно уставилась на меня:
– Это что за барьер такой?
О… световой щит все еще работает… Я коснулась его: он оказался мягким, будто созданным из теплой шерсти. При этом, раз ему хватило мощи отбросить Шици, невосприимчивую к магии, похоже, он не так прост.
Мо Цин повернул голову и равнодушно взглянул на Шици.
– Тебе следует научиться сдерживать свои порывы.
Шици встала на ноги:
– Я просто хотела обнять главу фракции. Что в этом плохого? Она же не твоя!
– Она вся моя.
Когда Мо Цин произнес эти три слова, мое сердце затрепетало. Хотя мне никогда не нравились подобные заявления, я подумала, что… из уст Мо Цина они звучали невероятно соблазнительно.
Зато Шици чуть не задохнулась от возмущения:
– Что?! Глава моя!
Мо Цин не ответил, обнял меня за талию и внезапно решил переместиться. Шици вскрикнула и бросилась к нам, размахивая кулаками и пытаясь помешать. Глядя, как эти двое борются за меня, я просто прижалась к груди Мо Цина, чтобы понаблюдать за весельем.
Темные стражи с любопытством повернулись. Я знала почему. Все они подчинялись Линь Цзыюю, а значит, получали приказы только от него и никогда не видели меня. Разумеется, моего воскрешения было достаточно, чтобы вызвать у окружающих интерес. Кроме того, вряд ли кто-то ожидал, что глава школы, обычно такой бесстрастный и неразговорчивый, станет ссориться с кем-то, как ребенок. Ну и, конечно, им хотелось посмотреть,
