— Ты скучный, Ханзо, — ткнула его точеным пальчиком в грудь Юки, — Ожидала от тебя подвигов — а ты «подождееем»… Где твоя обычная скорость принятия решений? Даже никуда срочно не надо прыгать? Никаких хитроумных планов, обязательных к исполнению прямо сейчас? Я удивлена. Теряешь хватку, доблестный герой человечества!

— Юки, Юки… Все развлекаешься? Пытаешься меня задеть, напрасно. Это даже мило, — ответил он, усмехаясь с превосходством, — Ты же знаешь, я не поддаюсь на такие глупости.

— Ну же, Ханзо, давай поиграем еще в великих героев? Что ты такой серьезный, давай запланируем победить Космическую Чуму, ну пожалуйста! — продолжала игриво Юки, уже переходя грань, причем намеренно, — Герой ты или нет? Кто Итсуру переитсурит, м?..

Ханзо мягко отвел ее пальчик, упиравшийся в его скафандр.

— Скоро ты увидишь, какой я герой, — сказал он, действительно серьезно, — Итсура покажется тебе, и вообще всем остальным лишь жалкой тенью меня. Я покажу тебе истинную силу!

— Сила лишь иллюзия, — ответила Юки как в трансе посмотрев на него, она снова перенеслась в мир своих мечтаний, — Весь наш мир — всего лишь иллюзия… Ты сказал жалкая тень? Да, тень… Вся вселенная лишь тень себя самой…

Ханзо Просветленный снова пристально посмотрел на нее, впавшую в какое-то медитативное состояние. Юки как будто была здесь и не здесь одновременно.

«Обдолбанная принцесса льда», — с некоторой нежностью подумал он, непроизвольно проведя по ее волосам ладонью, — «Надо бы тебе поменьше жрать «Амброзии» и следить за своим раздвоенным змеиным язычком, глядишь, проживешь подольше… Хотя нет, я этого не допущу».

— Хватит, пора нам отправляться в Рэд. Нас ждут великие дела! — сказал Ханзо, — Будет нехорошо, если букашки начнут самоубиваться без нас. Пропустим самое интересное.

Юки Ведьма резко перехватила его руку за запястье, отстранив от своей головы — ее хватка была невероятно сильной, не смотря на ее собственный расслабленный вид, смертному таким захватом она переломала бы кости. Но не Ханзо, к ее сожалению. Внезапно, вынырнув из страны своих будущих грез, она почувствовала бешеную ненависть к этому раздувшемуся от своей мнимой крутости ублюдку. Как он смеет ставить себя выше нее?! Совсем с орбиты слетел, ошалел от своего игрушечного геройства?! Пафосный дибил! Ну ничего, скоро он узнает КТО ОНА ТАКАЯ! Только после этого он уже не будет знать ничего и никогда, напыщенный придурок. После смерти Камуи этот Ханзо возомнил себя не весть кем, преподносит себя дофига умным, а сам не больше чем жалкий подражатель Величайшего Итсуры — думает, раз ему повезло стать лидером Санктуса, теперь нет предела его власти? Ну-ну, он еще понятия не имеет на пути к какому могуществу находится она, Юки, и как скоро все падут перед ее силой первородного океана псионики, способного преображать реальность по ее воле!

— Китсунэ тоже любила устроить побоища смертных, — раздраженно сказала Юки Ведьма, злость пробилась даже через ее спокойное настроение, — Скукота!

— О нет, уверяю — скучно не будет! — ответил Ханзо, добавив про себя, — «Особенно тебе».

Осталось потерпеть эту змею еще немного. После захвата и расшифровки данных из ядра ИИ «Розы» он скоро получит абсолютную силу автоматических древних кораблей, раскроет не просто тайну Итсуры и Камуи, а будет единолично владеть тем, ради чего не стеснялись уничтожать города-эдемы и сокрушить старый порядок, начав гражданскую войну.

«Потерпи еще немного, Юки», — подумал он, с улыбкой глядя на нее.

«Еще чуть-чуть, Ханзо, разберемся с песиками, и ты больше будешь не нужен,» — улыбаясь в ответ, подумала Юки, отпуская его запястье.

Они смотрели друг на друга, каждый строя в своей голове картины соблазнительного будущего и устранения противника.

«Ничего, скоро все поменяется! Когда я убью тебя и получу истинную силу!» — подумал каждый из них.

И вдвоем, улыбаясь друг другу, они взошли на «Алмазный Тигр», чтобы отправиться в Рэд, на заранее подготовленную сцену, где смертные будут убивать и умирать ради их потехи и власти. Как и положено бесполезному стаду букашек, не достойного ничего иного.

Часть 2.7 Злое Око

Кап-кап. Кап-кап.

Саккам, и снова Саккам. Кап-кап.

Командующий Лерой Кейн стоял под ржавым металлическим навесом, задумчиво слушая стук капель конденсата над головой. Он только что вышел из здания с большой неоновой вывеской «Ледоруб Комбин» и теперь стоял снаружи, вдыхая прохладный воздух и слушая звон капель. Температура снаружи поддерживалась чуть выше 0, атмосфера была пригодна для человеческого дыхания и давление приблизительно соответствовало нормальному — древние климатические машины были еще в достаточно рабочем состоянии.

Многочисленные ворота производственного здания комбината разного функционала не пустовали, в одни из них входили и выходили ледовые шахтеры, через другие велась погрузка и разгрузка орбитальных бурильщиков, в иные заезжала и выезжала техника. Кругом слышался непринужденный рабочий мат, хмуро ходили шахтеры, грохотали механизмы, под ногами растекались лужи мазута, впитываясь в грязную наледь и разноцветно расползаясь в подтаявших лужах среди окурков и смятых упаковок от фиброзных концентратов.

Такой привычный Саккам.

А ведь он сам родился и вырос здесь, мечтая когда-нибудь свалить из этой дыры, стать первоклассным пилотом, вступить во флот и потом продвигаться по званиям, до самой вершины. Чтож, можно сказать почти все он выполнил, и кое-что даже перевыполнил. Но от этой дыры все равно никуда нельзя было деться — он вновь и вновь возвращался сюда. Сражаясь в рядах флота «Немезис», он дослужился до звания капитана, став вице-адмиралом — и в его обязанностях было контролировать сектора Зловещего Ока, принадлежавшие флоту, в частности и Саккам. Потом, с крушением старого порядка, Лерой был назначен командующим Дивизиона В в Белой Звезде, но так вышло, что он снова оказался здесь. Судьба, видать. Не даром говорят, что можно свалить из Саккама, но Саккам из тебя не свалит никогда.

В случае Лероя Кейна это было не просто фигуральное выражение.

Несколько отрешенно он осмотрелся вокруг. Все та же рабочая суета, все те же проржавевшие производственные корпуса конденсатно-ледяной станции, даже вывеска все та же — две буквы не горели, выделяясь чернотой в неоновом ряду, точно так же,