Шрифт:
Закладка:
— Он вышел за ворота? — спросил Анен, не желая выслушивать извинения подчиненного.
— Да, он вышел поговорить с ними, — сказал жрец. — Необходимо выяснить, кто их послал, и потребовать, чтобы они оставили нас в покое.
Анен склонил голову набок, прислушиваясь к голосам из-за стены.
— Передайте Тутмосу, что я хочу его увидеть сразу, как только он вернется. Я буду у себя в покоях.
Жрец низко поклонился, и Анен вернулся к себе в роскошный Дом Пророка. Он принял ванну, оделся в чистое и лег на кровать. Не успел он закрыть глаза, как в коридоре послышались быстрые шаги. Мгновением позже в комнату заглянул слуга и сказал:
— Как бы мне не хотелось беспокоить вас, хозяин, но командующий Тутмос вернулся с известием о восстании.
— Пригласи его сюда. — Анен встал и приготовился принять начальника стражи.
— Мудрость Великого Амона да пребудет с тобой, господин, — сказал Тутмос, входя вслед за слугой. Он поклонился и замер, ожидая повеления говорить.
— Какие новости? — нетерпеливо спросил Анен. — Докладывай.
— За воротами толпа рабочих из города Эхнатона, — сказал Тутмос. — Они требуют закрыть храм.
— Они что, сумасшедшие? — недоуменно спросил Анен
— Возможно, — не стал отрицать Тутмос. — Но они утверждают, что у них есть указ самого фараона.
— Как это может быть? Я бы знал…
— Я не сказал, что это правда, — извиняющимся тоном ответил Тутмос, — я только говорю, что они это утверждают.
Анен заметил, что по лицу начальника стражи течет струйка крови. Из раны на бедре тоже сочилась кровь.
— Ты же ранен! — воскликнул он. — Это их работа?
— Они отказались показывать указ кому-либо, кроме тебя, господин. А еще они требуют, чтобы собрали всех жрецов.
— «Требуют»» — насмешливо повторил Анен. — Хорошо, я буду говорить с ними. Гор не допустит никаких бунтов на священной земле. Передай им: «Анен, Второй Пророк Амона, требует: пусть изберут четверых. Они будут говорить от лица всех. Только этим четверым позволено будет войти во двор храма после утренней молитвы. Мы с Первым жрецом обсудим с ними их требования, как цивилизованные люди. Таково мое решение.
— Да будет так, господин. — Тутмос поклонился и отправился передавать слова Анена.
Вскоре он вернулся и сообщил, что собравшиеся отказываются входить на землю храма, поскольку считают ее нечистым местом.
— Они хотят, чтобы ты вышел к ним, — добавил Тутмос.
Это была неслыханная дерзость. Анен недоверчиво посмотрел на командира стражи. Он вспомнил недавнюю стычку в Ахетатоне и решил, что сегодняшние события произошли не сами по себе. Это агрессивный шаг. Но зачем же посылать простых рабочих? В этом нет смысла. У фараона в подчинении армия. Ему стоит сказать слово, и она придет в движение. Значит, либо толпа лжет насчет указа, либо — и это казалось Анену более вероятным — у них есть какая-то другая цель, пока непонятная.
— Повелитель, какова будет твоя воля? — спросил Тутмос.
— Нельзя допускать бунта. Я выйду и поговорю с ними.
— Храмовая стража готова сопровождать тебя, — Тутмос склонил голову.
— Нет, я выйду один. Не буду их провоцировать. Возвращайся к войскам. Пусть они видят, что воины готовы, и стоят сразу за воротами. А если со мной что-нибудь случится, ты знаешь, что делать. Иди.
Анен переоделся. Теперь на нем был простой шендит — обычная набедренная повязка, и пояс простого жреца. Младшие жрецы, стоявшие у ворот, низко поклонились.
— Открывайте! — приказал Анен.
Створки тяжеленных ворот медленно распахнулись. Анен шагнул вперед и тут же оказался лицом к лицу с толпой смуглых мужчин. Люди тут же начали потрясать кулаками и выкрикивать оскорбления. Жрец поднял руки, призывая к спокойствию, и стал ждать, пока его смогут услышать. Не сразу, но постепенно в толпе воцарилось недовольное молчание. Тогда Анен звучно произнес:
— Кто будет говорить от вашего имени? Среди вас есть главный?
Через толпу протолкался длинноволосый человек с длинной бородой по обычаю хабиру, загорелый, с мускулистыми руками, которые он немедленно сложил на груди. В одной из них он держал молоток.
— Я буду говорить от имени моего народа. Я пришел передать тебе, что этот храм должен быть снесен, жрецы распущены, а камни пойдут на строительство Ахетатона.
Анен с сомнением разглядывал оратора. Потом он оглядел собравшихся и отметил, что настроены они решительно.
— Если твои слова верны, почему я до сих пор ничего об этом не слышал?
— Я принес указ фараона, — громко заявил предводитель. Его люди начали выкрикивать что-то одобрительное.
— Могу я увидеть этот указ?
Мужчина кивнул одному из тех, кто стоял позади него. Свиток папируса передали жрецу.
Анен спокойно развернул папирус и прочитал. Кровь бросилась ему в голову. Все было именно так, как сказал хабиру: по указу Эхнатона храм надлежало разобрать, а камни использовать для строительства в Ахетатоне, новом городе фараона. Анен глубоко вздохнул и заставил себя спокойно ответить:
— Я должен убедиться в подлинности свитка. Я возьму его и назначу расследование.
Воинственный предводитель выхватил свиток у него из рук.
— Хватит! Мы здесь за тем, чтобы снести этот храм.
— Ты слишком торопишься, — ровным голосом произнес Анен. — Никто ничего не будет сносить, пока мы не получим подтверждения распоряжения от самого фараона. — Он помолчал и будничным тоном добавил: — Сдается мне, это фальшивый указ. Подделка.
— Клянусь Богом Живым! — заорал рабочий. Его товарищи роптали. — Ты нас обвиняешь?
— Я никого не обвиняю, — холодно ответил Анен. — Я говорю лишь о фактах. Раз я не видел и не слышал, как фараон отдал это распоряжение, значит, не могу быть уверен, что оно отражает его волю.
Спор мог продолжаться долго, но толпа начала кричать и требовать снести храм немедленно. Из задних рядов вылетел камень. Он ударил Второго Жреца в грудь и порвал кожу под ключицей. Выступила кровь. Жрец пошатнулся. Разгневанная толпа подалась вперед.
Командир стражи посчитал, что увидел достаточно. Он выхватил меч и бросился к Анену. Прикрыв его щитом, он толкнул своего хозяина себе за спину и попятился, когда из толпы
