Брат стоит возле меня, небрежно засунув руки в карманы джинсов, и, похоже, так же наслаждается видом переполненного пляжа, как и я.

– Навевает воспоминания о детстве, да? Я тоже давно сюда не приходил.

– В точку, – отвечаю я и с удивлением отмечаю, что эти воспоминания не причиняют боли.

Раньше мы с Микой часто бывали на Венис-Бич, иногда вместе с остальными членами семьи. Играли в пляжный волейбол или устраивали заплывы на спор, проводили долгие дни на песке, нередко с божественно пахнущей пиццей на ужин или как минимум с гигантским мороженым в руке.

– Сейчас мы бы, наверное, его возненавидели. – Мика указывает на пляж. – Ты только посмотри, сколько там народу. Разве раньше тоже так было?

Рассмеявшись, я в последний раз обвожу взглядом пляж:

– Конечно, и, скорее всего, раньше мы тоже его ненавидели, но так вечно происходит с тем, что вызывает сентиментальные чувства. Тебе всегда кажется, что это было лучше, чем на самом деле.

– Ты стал таким мудрым, аж противно. – Мика пихает меня локтем под ребра и смеется. – Пошли, Джона уже нас ждет.

Я тоже смеюсь и иду за ним к ближайшему светофору, чтобы перейти широкую улицу.

Мастерская Джоны расположилась в голубом домике в одном из переулков. Я с изумлением разглядываю витрины, где выставлены настоящие произведения искусства. Столешницы, одна красивее другой, часы и прочие настенные украшения, подставки, подносы, декор, закладки, блокноты…

У меня создается впечатление, что из эпоксидной смолы можно смастерить все, достаточно лишь знать, как это делается. Витиеватая надпись на вывеске над дверью сообщает, что мы пришли по адресу, – «Resin Art[24] от Джоны».

Я снимаю несколько видео снаружи, пока Мика не начинает нетерпеливо покашливать, так что мне приходится убрать камеру и пройти за ним внутрь. Дверной колокольчик возвещает о нашем визите. С любопытством осматриваюсь по сторонам. Наряду с несколькими предметами мебели покрупнее здесь полным-полно отдельных маленьких элементов, и все, кажется, изготовлены из эпоксидной смолы. Мой взгляд задерживается на картине с пляжем. Его нижняя треть выглядит так, словно покрыта настоящим песком, а оставшаяся часть синяя с белыми брызгами.

– Это же фотография, да? – пораженно спрашиваю я и подхожу ближе, пока не понимаю, что никакое это не фото.

Судя по всему, он смешал краски с прозрачной смолой и они буйно растеклись друг по другу, перемешались, так что невозможно различить, где начинается одна и заканчивается другая.

– О боже мой, это невероятно!

Мой взгляд бродит по остальным произведениям искусства в этом зале. Многие из них выполнены в морском стиле, украшены ракушками и Другими материалами, принесенными морем. Кое-где Джона добавил кусочки пластика, и кажется, будто они плывут по океану. Я провожу пальцами по табличке, на которой написано, что часть выручки передается природоохранной организации, которая вылавливает пластиковый мусор из океана. И тут же решаю не уходить сегодня домой с пустыми руками.

– Привет-привет-привет! – Из смежной мастерской выходит настоящий великан и вытирает руки о полотенце. – Мика Моретти! Сколько лет, сколько зим!

С широкой улыбкой он выходит из-за стойки, чтобы пожать руку моему брату.

– Рад тебя видеть, Джона. Это мой брат Паскаль.

– Ха, я и так знаю. – Джона шагает ко мне и чуть не ломает руку, здороваясь. У него короткие светлые волосы и голубые глаза, в которых отражается жизнерадостность. – Знаменитый Пакс Пацис… Хотя должен признаться, что я узнал о тебе только благодаря обмену с Холли.

– Ты знаком с Холли? – ошарашенно спрашиваю я.

– Не лично, но я много лет смотрю ее видео, – невозмутимо откликается он. – Если бы не она, то и этого магазина, наверное, не было бы.

– Что? Правда? Да она с ума сойдет от радости, если об этом услышит. Эй, Джона, не возражаешь, если я опубликую это в следующем влоге?

– Ты серьезно? – У него округляются глаза. – Это честь для меня.

Итак, я снимаю, а Джона рассказывает о том, как зародилась его страсть к DIY и как однажды он решился на рискованный шаг открыть этот магазин, после того как продажи в его интернет-магазине пошли в гору. Он показывает нам свои любимые товары и устраивает экскурсию по мастерской. Затем объясняет, как работать с эпоксидной смолой и сочетать ее с другими материалами. Я проношу камеру на штативе по всему магазину и добросовестно все записываю. Наконец целый час спустя Джона спрашивает, есть ли у меня уже идея, что можно сделать для челленджа.

– Конечно, – отвечаю я, потому что понял это уже через пару минут после того, как оказался в его магазине; Мика и Джона с любопытством смотрят на меня. – Я сделаю стол и разрешаю тебе, Мика, мне с этим помочь.

Тот весело улыбается:

– Сначала Холли, теперь я… Просто признай уже, что не можешь прославиться в одиночку.

– Засранец, – парирую я и показываю ему средний палец, но он лишь громче хохочет.

29

Холли

Долина Напа, Калифорния

Голова раскалывается, как будто мне снова шестнадцать и вечером я слишком бурно отметила день рождения. Я бы предпочла еще поваляться в кровати, но Мэйвис нарушает мои планы.

– Доброе утро, – радостно поет она мне в трубку.

Застонав, я чуть не роняю телефон.

– Слишком громко.

Она заливается смехом:

– Что случилось? Разве ты только что не провела суперклассные и дико вдохновляющие выходные с Паскалем?

– М-м, – ворчу я, но вместо радости от прошедших выходных чувствую лишь грусть: теперь следующей встречи с Паскалем придется ждать целых две недели.

– И ты опять забыла, что мы договорились созвониться?

– Пощади! – прошу ее я и тру глаза. – Я не забыла про тебя, просто не заметила, что уже так поздно. Просидела вчера за рулем восемь часов. Кажется, голова вот-вот взорвется.

– Бедняжка.

– Я перезвоню тебе через пятнадцать минут, ладно? Прости, но придется подождать.

– Ничего страшного, я пока отвечу на парочку электронных писем, – уверяет меня Мэйвис.

Так что я кладу трубку, еще на мгновение откидываюсь на подушки и сверлю взглядом обитый деревом потолок. Несмотря на головную боль, чувствую я себя относительно хорошо. Более расслабленной, уравновешенной. Как будто эти выходные вернули мне кусочек спокойствия. Время, проведенное с Паскалем, пошло мне на пользу: одиночество вдвоем, моменты на природе, ответы на все вопросы, которые я задавала себе последние три недели. Пусть то, что произошло между мной и Паскалем, и вызвало одновременно тысячу новых. Не говоря уже о количестве реакций на наш прямой эфир, из-за которых я вчера едва не удалила со смартфона свой аккаунт в соцсетях. Столько гневных