– Смогу, – выдохнул Денис на бегу.

Выбора не было. Потому что он тоже знает об этом месте. И если… то это единственное место, куда он может направиться.

Денис отогнал от себя воображаемую сцену: Фомин идет через лес, волоча за собой связанную, с заклеенным ртом Настю. Она плачет, пытается кричать, упирается, но ему плевать, он – сама смерть, неотвратимая и безжалостная.

Сцена послушно улетела, но на смену ей пришла другая. В ней Фомин шел и нес на руках Настю, которая не была связана, и рот ее был приоткрыт. А на землю капала кровь.

Рядом с тем самым деревом он положил ее тело. А секунду спустя рядом легли часы…

– Нет! – услышал Денис собственный крик. – Нет, не надо, не тронь ее!

И замер, удивленный.

Потребовалась секунда, чтобы понять, где он.

Детская игровая площадка. Тогда ее здесь не было, в парке многое изменилось. Но тропинка сохранилась за площадкой, та самая, отцовская любимая.

Надо же быть таким идиотом, чтобы попереться гулять в парк, где чуть не каждую неделю находят новый труп! Старый упрямый осел!

Показалось, его кто-то окликнул по имени-отчеству. Женский голос.

Настя назвала бы его папой, Лена выкрикнула бы имя. Остальные не имеют значения. Это просто вой ветра. Это стоны Скорбящей Матери, льющей слезы по всем, кто погиб и погибнет, по детям, не вернувшимся домой…

Денис снова побежал. Его туфли тонули в грязи. Он никогда не бывал здесь, с того вечера, переходящего в ночь. И все же – узнал.

Остановился как вкопанный. Перевел дыхание и свернул в лес.

Какой он был тяжелый!

Дальше, дальше, чтобы не нашли…

Но ведь когда найдут, мать первой заподозрит неладное!

И он остановился тогда.

Остановился вот здесь.

Денис стоял, глядя на темный силуэт дерева, хватая ртом влажный тяжелый воздух.

Под деревом было пусто.

– Денис Валентинович! – Крик повторился громче, теперь его нельзя было списать на ветер или разыгравшееся воображение.

Денис отвернулся от дерева, сделал шаг обратно, к тропинке.

– Кто здесь? – крикнул он и удивился, услышав свой голос.

Голос был такой же, как всегда: уверенный и сильный. Как будто кто-то нерешительно постучал в дверь его кабинета.

Мелькнул луч фонарика. Девушка подсвечивала светодиодом телефона. Денис поднял руку, защищаясь от света. Девушка убрала луч, опознав его, и посветила на себя: снизу вверх, как делают в темноте подростки, чтобы пугать друг друга непривычно лежащими на лице тенями.

Сейчас тени – последнее, чего следовало бояться.

– Это я, Вероника, мы встречались, – сказала она.

– Я думал, вы отказались от дела и уехали.

– Поезд задержался. Идемте со мной!

– Куда? Зачем?

– Вы хотите увидеть свою дочь живой?

Денису казалось, что он просто моргнул. Картинка на миг померкла, а потом вернулась изменившейся.

Вероника тяжело дышала, прижатая к дереву. Ее удерживали его руки.

– Что ты сказала?!

– Он у нас. Убийца! Мы нашли его, понимаете? Да отпустите, больно! Он похитил Настю, но не скажет нам, где ее спрятал! Времени мало, нужно срочно ехать!

Денис отпустил девушку только потому, что руки у него затряслись.

– Нашли? – переспросил он. – Убийцу?

– Да! И если вы…

– Что он говорит?

– Ничего он не говорит! И не скажет, пока не увидит вас.

– А… – Денис прочистил горло. – А кто он? Имя? Я знаю его?

Вероника вздохнула. Опустилась на корточки, подобрала упавший телефон. Включила, полюбовалась треснувшим экраном и выругалась сквозь зубы.

– Кто он?! – повысил голос Денис.

Вероника подняла голову.

– Все, что могу сказать сейчас – вы удивитесь, Денис Валентинович. А еще, простите, – у вас найдется тысяча рублей? Я скормила таксисту уже две, но он поверил, что есть и третья.

Глава 29

Тимофей все еще слонялся по коридору, когда Вероника вернулась с Денисом.

– Что с вами? – спросил Денис, уставившись на «господина Неона», выглядящего так, будто волнуется перед выходом на сцену в образе древнего грека.

– Я не смог добыть свою одежду, – объяснил Тимофей.

– Наорать на кого-нибудь пробовал? – спросила Вероника.

– На кого? – уставился на нее Тимофей.

– Да на кого угодно, – вздохнула она. – Либо получишь, что хочешь, либо душу отведешь.

– Ты обещала привезти вещи, – упрекнул Тимофей.

– Нет, это ты просил привезти, а я ничего не обещала. Мы вообще-то торопимся или где?!

У Вероники, наконец, получилось разозлиться. И помощь пришла со стороны Дениса:

– Вы сказали, что нашли убийцу, – проговорил он. Кажется, едва сдерживался, чтобы не броситься на них с кулаками. – Что я узнаю о своей дочери. Что времени мало! Или этот диалог – тонкий намек, что я должен заказать господину Неону комплект одежды?!

Тимофей перевел внимательный взгляд на Дениса.

– Прошу прощения, – сказал он. – Прямо сейчас мы ничего не можем сделать. Его переместили вот в эту палату. – Тимофей постучал костяшками пальцев по двери, рядом с которой стоял. – С ним полицейский…

Дверь открылась, и наружу вышел следователь Никитин – как будто только и ждал стука.

– Очень хорошо, – сказал он, увидев Дениса. – Пожалуй, не буду спрашивать, что вас сюда привело. Предположу, что вы случайно проходили мимо и решили заглянуть на огонек. В любом случае, спасибо за сэкономленный казенный бензин, я как раз собирался отправлять за вами опергруппу.

В наступившей тишине Денис медленно поднял руки и закрыл лицо ладонями.

Раздавалось его тяжелое дыхание. Он как будто решался на что-то. Вероника сделала шаг в сторону, а следователь Никитин осторожно запустил руку под полу куртки.

– Им нужно поговорить, – сказал Тимофей.

Денис и Никитин одновременно повернулись к нему.

– Гражданин Бурлаков, – с нажимом проговорил следователь. – К вам у меня тоже есть серьезные вопросы. Для туриста из Москвы вы что-то слишком часто оказываетесь не в том месте не в то время.

– Я дам исчерпывающие показания о каждом своем шаге, начиная с железнодорожного вокзала Смоленска и до этого самого места, – пообещал Тимофей. – У вас есть мои паспортные данные и даже IMEI моего телефона. Но хотел бы обратить ваше внимание на то, что сейчас на повестке дня стоит более важный вопрос.

– Позвольте-ка мне расставлять приоритеты! – повысил голос Никитин.

– Нет, не позволю! – еще громче сказал Денис. – Этот человек, – показал он на дверь палаты, – похитил мою дочь. А у меня даже заявление не приняли. Это только то, что бросилось в глаза мне. А если я вызову своего адвоката, уж будьте уверены – он нароет с вашей стороны столько нарушений, что вы этого дерьма за год не расхлебаете!

Никитин готовился возразить, но тут вступила Вероника:

– Послушайте, это серьезно. Я