Шрифт:
Закладка:
После второй порции Миша размяк и начал шарить по карманам, в поисках курева. Надя помятую пачку в кармане гимнастёрки, он достал папиросину, смял гильзу в гармошку и с чиркнув спичкой закурил, пуская по кабине кольца дыма.
— Эх, хорошо сидим! — мечтательно сказал он, — Ещё бы не дуло да не трясло… Холодно, с-с-с-собака! Всё же нет в жизни совершенства.
Покурив, Шмаков налил третью порцию, крякнув выпил и её, ввинтил пробку в бутылку, зажал коленями ёмкость с драгоценной жидкостью, откинулся на спинку и моментально заснул, храпом перебивая даже грохот движка.
— Н-да. — покачал головой шофёр, — Беспокойный пассажир достался. Ну самогон у него ещё есть, продержимся.
***
Вопреки опасениям, начало марша проблем не создавало. Логинов выбрал единственно возможный маршрут — по льду реки. Проложенная по льду и укатанная санями дорога походила на закатанный в асфальт столичный просппект.
На первую стоянку встали через три часа марша. Если до выезда, слова Логинова о том, что каждый привал будет начинаться с зарядки, полк встретил гулом недовольства, то сейчас озябшие бойцы и командиры с удовольствием махали руками и ногами, разгоняя по жилам кровь
Майор подошёл к откинутому заднему борту одной из полуторок, внимательно посмотрел в темноту кузова, затем протянул руку и достал из-под лавки пару лыж с палками.
— Далеко собрались, Михаил Епифанович? — раздался за спиной голос Выскребенцева.
— До хвоста колонны пробегусь, Евгений Михайлович. Надо же обстановку разведать. Компанию не составите?
— Если ещё парочку лыж найдёте — составлю. — улыбаясь ответил комиссар.
— Рядовой Бессонов, — рявкнул ротный. — Лыжи товарищу комиссару подай.
Через пяток минут командиры двинулись по снежной целине, проходя вдоль всей немалой колонны. Торил лыжню Логинов, комиссар двигался вслед. Происходящее тревоги не вызывало, дымились готовившие чай кухни, выбравшиеся на пологий берег бойцы собирали валежник и лапник, таскали собранное к машинам, готовили запас дров и утепляли кузова. До хвоста оставалось пяток грузовиков и Логинов собрался было уже поворачивать назад, как вдруг случилось непонятное. Неожиданно взвыл двигатель одной из спокойно тарахтевших полуторок. Стоявшие рядом люди бросились врассыпную и только один гражданский, по виду — водитель, бросился к кабине. Тем временем машина сделала прыжок вперёд, врезалась в прицепленную к стоящей впереди машине полевую кухню, протащила её вперёд, поставив на одно колесо, побуксовала и заглохла.
Подбежавший к водительскому месту шофёр распахнул дверь и схватил за воротник сидевшего за рулём и отчаянно упиравшегося военного. Минутная борьба закончилась победой водителя. Выкинув из кабины незваного гостя, шофёр коршуном набросился на него и только собрался дать волю кулакам, как его остановил громкий голос комполка:
— Отставить! Что случилось? Кто водитель?
Сидевший на военном и замахнувшийся для удара гражданский недобро посмотрел на подъехавших лыжников буркнул:
— Я шофер. Синицын Михал Михалыч. А этот — пассажир, значица. Как вы говорили — старший машины. Новую полуторку загубил, ирод. — водитель злобно сплюнул, попав на полу шинели лейтенанта и слез с нарушителя.
Логинов с Выскребенцевым подъехали ближе и внимательно посмотрели на барахтавшегося в снегу.
— Шмаков. — выдохнул комиссар, — И почему я не удивлён.
Тем временем почувствовавший свободу Михаил начал помаленьку вставать на колени, но услышав знакомые голоса людей, от которых ничего доброго не ожидал, бросил попытки, решив прикинуться пострадавшим.
— Вставайте уж, Шмаков. Мы с комиссаром всё видели. Докладывайте, почему сели за руль и совершили аварию. Хорошо, не убил никого.
— Кстати, на прицепе стоял человек. Где он? Живой? — спросил Выскребенцев.
— Туточки я, товарищ комиссар. — ответил выбирающийся из сугроба повар. — Чудом спасся! Сам не понял, как и в снег нырнул. Богородица спасла, ей-ей.
Выскребенцев поморщился, но не стал пенять повару на его религиозность. Но, зарубку в памяти сделал.
— Валенок ещё потерял с поварёшкой! Как я теперь? — запричитал чудом спасшийся.
— Держи свою обувку и черпак. — неизвестный сержант протянул повару потерянное имущество.
— Товарищи шоферы, осмотрите повреждения машин и кухни. — приказал комполка, — Мне нужно знать: могут ли они продолжать марш и если нужен ремонт, то какой и в какие сроки?
Водители юрко бросились осматривать технику, а Логинов вновь обратил внимание на притихшего Шмакова.
— Лейтенант, рассказывайте: зачем за руль полезли, аварию устроили и чуть человека не задавили?
— Я это, тащ майор… Вы вот говорили, что командир должен владеть всеми видами техники. Вот я и овладел, это самое…
— Ну да, овладел. Двумя грузовиками и кухней. Чтобы два раза не ходить. Постой-ка Шмаков — Логинов с силолй втянул носом воздух, — Да от тебя несёт, как от винной лавки! Ты же пьян!
— Так точно. Никак нет. Я, эт самое, палец порезал, и для поправки здоровья слегка принял.
— Ага, слегка. — зло зыркнув исподлобья глазами буркнул Синицын, — Без малого поллитру уговорил, без закуси.
— Неправда! — обиженно, заплетающимся голосом, возразил Шмаков, — Я сахар лизал!
— Нализался, значит. — вынес вердикт комиссар. — Михаил Епифанович, что делать будем с «красавцем»?
— Так, бить его нельзя. Пороть, вроде, тоже, — вслух начал размышлять Логинов, — Связать и до конца марша бросить в кузов — тоже не получится, какой — никакой, а командир. Нет, кубарей у него, конечно лишку. Парочку надо бы снять.
— До лейтенанта? — с надеждой спросил Шмаков.
— Почти. До младшего. Если так дело пойдёт, то через годик, избавишься ты Шмаков от всей этой геометрии и будешь красоваться с чистыми петлицами.
— Михаил Епифанович, это дело будущего. В чистом поле кадровых вопросов не решишь. Сейчас что делать? — спросил комиссар.
— Сейчас?… — задумался Логинов, — А займись-ка Шмаков делом. Ты же у нас мыслитель? Вот тебе головоломка. — комполка достал из кармана шинели замысловато изогнутые железки, — как думаешь, что это?
— Ну, так, эт самое, два искривлённых гвоздя, соединенные вместе.
— Правильно. На-ка, попробуй их расцепить.
Михаил взял связку и начал крутить в руках.
— Не расцепляются.
— Хорошо. — комполка забрал головоломку, сделал несколько быстрых движений и через мгновенье гвозди разделились. — Понял? Вот тебе задачка: как расцепишь гвозди, прибудешь на доклад. Ломать — запрещаю. Справишься — уменьшу наказание. Возместишь из кармана ущерб, который ты нанес военному имуществу, зато кубари сохранишь. Так, шофера, что с техникой?
— Серьёзных поломок нет, двигаться можно. Кухню дотянем, но на следующем привале нужно осмотреть. И готовить в ней пока нежелательно.
— Добро. Что же, Евгений Михайлович, двигаем в голову и даем команду на марш?
— Поехали, Михаил Епифанович. — ответил комиссар. Командиры встали на лыжи и вскоре фигурки лыжников пропали из поля зрения.
Шмаков угрюмо сел в кабину и всю дорогу, до следующего привала, крутил в руках неподатливые
