— Хм… мы так часто здесь проходили, — задумчиво протянула, разглядывая абсолютно ровный холм, без единого куста, словно кто-то расстелил газон и тщательно ухаживает за ним, не допуская вырасти лишней травинки.

— Да, Фентон постарался сделать дверь незаметной, — хмыкнул мужчина, поддев ногой слой земли, за которой скрывалась проржавевшая железная ручка, крепко её обхватив, дёрнул на себя. Небольшая деревянная дверь с тихим, противным скрежетом распахнулась, показывая нам серые покрытые мхом ступени, спускающие в темноту.

— Надо было прихватить с собой лампу, — пробормотала, невольно поёжившись, от пробирающего промозглого холода, тотчас потянувшегося из-под земли.

— Не нужно, там есть лампы, а внизу достаточно света, — ответил мужчина, взяв меня за руку, проговорил, — ну что идём?

— Да, — кивнула, решительно ступив на первую ступеньку.

Глава 41

Это было волшебно! Представляя часы, я не предполагала, что они будут настолько огромными! Сооружение восхищало, невольно вызывая уважение к Фентону, что он смог создать такое.

— Это невероятно, — глухим голосом прошептала, замерев в центре зала, осматривая удивительное место.

— Да, Фентон прекрасный учёный, — пробормотал Далер, проходя к ступеням, ведущим к часам, — я так часто здесь бывал, что запомнил всё до мельчащих подробностей.

— Ты хотел уйти?

— Нет, первое время мне было интересно, покинув поместье, я отправился путешествовать. Посмотрел мир, вернулся, но к этому моменту часы были сломаны, а сумасшедший старик стал призраком. Попытки исправить поломку ни к чему не привели, а Фентон отказывался помогать.

— Он знает, как их отремонтировать?

— Знает, но не говорит, — усмехнулся Далер, бросив неприязненный взгляд на часы, проронил, — сейчас я хочу лишь сдвинуть с мёртвой точки мои часы и состариться рядом с любимой.

— Кхм… идём, здесь довольно холодно, — сказала, обхватив себя руками, быстро направилась к выходу.

— Катарина, мне скоро потребуется уехать в столицу… я хочу, чтобы ты знала, что я вернусь.

— Мы будем рады, — улыбнулась Далеру, поднимаясь, по пружинистым из-за мха, ступенькам.

— А ты?

— И я, — неопределённо пожала плечами, с явным облегчением выдыхая, стоило покинуть подземелье.

К дому возвращались в тишине, не знаю, о чём думал Далер, мои же мысли были только об одном, как уговорить старика и отремонтировать часы. Проходя мимо полянки с клубникой, мы немного задержались, бросая друг на друга украдкой задумчивые взгляды, лакомились спелой, сладкой ягодой. После, набрав в платок Далера пару горсточек, двинулись дальше и только у самого дома, когда до крыльца осталось всего два шага, мужчина заговорил:

— Катарина, я прошу тебя не уходить до моего возвращения.

— Хорошо, — пообещала, поспешила к дому, почему-то после вчерашних новостей, меня стало немного нервировать общество Далера.

— Мама! Наташа сказала, вы ходили к часам? — встретила нас Алинка, сбежав по ступеням, — как там?

— Холодно, жутковато, но невероятно прекрасно! — воскликнула, окинув беглым взглядом холл, кухню и лестницу, проговорила, — Фентон ты волшебник! Я с трудом представляю себе, как ты смог сотворить такое чудо!

— Больше трёх лет строил, — проговорил старик, высунув голову из стены, — труднее всего было перенести части основания часов.

— Ты гениальный учёный! — торжественно заявила, подмигнув Алинке и замершей между кухней и холлом Наташе, добавила, — позже я вам покажу это величественное сооружение.

— Ура! — закричал радостный ребёнок, тут же спохватившись, протараторила, — я позавтракала, ягоду забрала и побежала к Парсонам.

— Передавай привет и долго не задерживайся, — напутствовала дочь, поворачиваясь к подруге, — а Чарлз где?

— Ушёл, но вечером вернётся, и мы сходим прогуляться, а сейчас мне тоже пора приступить к работе, — проговорила Наташа, подхватив перчатки и корзинку, со смешком сказала, — огурцы сами себя не соберут, а сорняки в моркови не исчезнут. И Кать, может, посолим пару баночек? Очень хочется солёненького огурчика.

— Ты… — невольно подалась к девушке, обеспокоенно всматриваясь.

— Нет! Вот ещё, — тут же возразила подруга, в одно мгновение успокоив меня. Всё же мир здесь отсталый и кто его знает, как отнесутся к такому родители Чарлза.

— И мне пора, завтра мне придётся уехать, но я постараюсь быстро уладить все срочные вопросы, — произнёс Далер, вдруг сделав всего лишь шаг, сжал меня в крепких объятиях — поцеловал. Это был удивительно нежный и чувственный поцелуй. В нём чувствовалась невыносимая тоска, мужчина словно утопающий искал в этом поцелуе опору. Изучая мои губы, ласково касаясь своими, он будто хотел доказать, убедить меня в чём-то. Не отрываясь и на секунду, Далер рассказал мне всё, что он сейчас испытывает, погружая мою душу в ещё большие сомнения.

— Прости, — прохрипел мужнина, несколько минут не сводил с меня свой пронзительный взгляд, продолжая удерживать в таких ласковых, крепких и надёжных объятиях. После коротко кивнув, резко развернулся, быстрым широким шагом покинул дом.

— Кать… Чарлз меня так никогда не целовал, — пробормотала Наташка, ставшая свидетелем этой странной сцены, едва слышно прошептала, — Далер так тебя любит.

— Наверное, — натянуто улыбнулась, находясь в полном раздрае. Необъяснимое волнение и тяга к этому мужчине боролись с обязательствами перед дочерью и родными. Впервые я не знала, как поступить, не знала, каким будет верным решением, уйти или остаться.

— Эээ… я вижу, ты ещё не пришла в себя, — усмехнулась подруга, прерывая мои тягостные мысли, махнув рукой в сторону выхода, проговорила, — я пошла.

— Удачной прополки, — кивнула девушке, медленно развернулась к лестнице, едва поднимая ноги, отправилась наверх. В комнате переодевшись в рабочую одежду, я решила сначала заняться обедом, ну или ужином, а после вернуться к наведению порядка в комнатах. Основную грязь мы давно отмыли, свисающие обои сняли, а вот деревянные панели не мешало бы хорошенько очистить и покрасить. За работой я немного отвлекалась, бегая между столом и плитой, бурча себе под нос незатейливые песенки, быстро управилась с ужином. И прибрав за собой форменный кошмар, бодрой рысцой рванула на второй этаж.

— Ты правда собралась уйти? — проворчал старик, преградивший мне путь в коридоре, — а как же мы?

— Я не знаю, правда не знаю! — устало выкрикнула, не желая больше думать об этом и злясь, что Фентон вновь напомнил мне о непростом выборе, — у меня есть дочь и там ей