доведись до меня, не стал бы «канонизировать» писателей и поэтов, а потихоньку отправил бы их на сельскохозяйственные работы куда-нибудь в Воронежскую губернию. Прежде чем учить других жить — научись картошку выращивать. И обществу польза, и писателю впечатления. Но тут ситуация совсем иная. Два государственных преступника, изменника Родины, действовавших в интересах иного государства, забывших и про присягу, и про свою дворянскую честь.

Да-да, присягу они мне принесли сразу же после смерти моего дедушки — почившего в бозе императора Николая Александровича.

Я не собирался устраивать гражданскую казнь при большом стечении народа, потому что для толпы это превратилось бы в обычное зрелище, вроде ярмарочного балагана, потерявшего всякое поучительное значение, но специально собрал «соль земли русской». По поводу «соли» у меня большие сомнения, разумеется, но для каждого из особ, наделенных властью, сегодняшнее событие напоминание и предостережение — коли империя наделила вас огромной властью, то она может забрать все обратно. Да и об обязанностях забывать не стоит. Недемократично, разумеется, но народ меня поймет. А коли не поймет, то ему же хуже. Всякий должен осознавать, что к изменникам у нас милости нет, и не будет.

В центре плаца высился деревянный столб, к которому прикованы два человека, еще недавно являвшиеся очень высокими сановниками Российской империи. Неподалеку горит костер. Для чего он тут нужен, никто не знает.

Барабанная дробь и судья с погонами генерал-майора произносит приговор. Весь текст приводить здесь нет смысла, но самое главное публика поняла, что князь Сангушко Романа Борисович, исправлявший обязанности управляющего Кабинетом его императорского величества и Дризен, генерал-лейтенант и начальник разведки приговариваются к «лишению чести, дворянского титула, звания и орденов», после чего их подвергнут «расстрелянию» (именно так!), но в виду милосердия его императорского величества, «смертная казнь заменяется на вечную каторгу». Высший военный суд, состоящий из двух генералов и одного полковника, единодушно вынес решение о смертной казни, но коли я стою выше закона, то это решению могу и отменить.

Наверное, стоило поставить обоих изменников у стенки, выстроить перед ними взвод солдат. Юный подпоручик, уже готовый взмахнуть шашкой, скомандовав: «Цельс!», а из-за угла выскакивает гонец на лихом коне (ладно, применительно к нынешним реалиям — на мотоцикле), доставивший срочный императорский пакет с помилованием. Но не буду играть в мелодраму, а иначе, кто-то из приговоренных может и с ума сойти от счастья. Говорят, бывало такое.

И чего это я помилосердствовал, хотя изменников полагается вешать? Или наоборот, проявил чрезмерную жестокость? Судя по хмурым взглядам Сангушко и Дризена, они предпочли бы, чтобы их расстреляли. Понимаю.

Мало кто из людей, заработавших чины-звания и ордена сможет пережить, когда с него срывают погоны, выдирают награды, острым лезвием срезают с тела мундир, а потом бросают все в костер. А специально обученный человек ломает над головой шпагу — символ дворянства. Надеюсь, позаботились, чтобы шпага была хорошо подпилена? А иначе начнут ломать об голову, кровь потечет и обоих преступников станет жалко.

Молодцы. Сломалась легко, будто сухая ветка в зимнем лесу.

И все. Нет больше таких дворян Российской империи. Нет теперь князя Сангушко, стремящегося отсоединить Польшу, для чего он готов был пойти на сговор с врагом, нет фон дер Дризена, предавшего страну и государя в интересах Великобритании. А ещё — нет больше их имущества, конфискованного в пользу государства для компенсации тех убытков, что они принесли. Вдовам, разумеется, будет назначена пенсия (я же не зверь!), только не от генеральских окладов, а от жалованья нижних чинов. А дети у Сангушко и Дризена уже взрослые, пусть сами денежку зарабатывают. Разумеется, бывшим Сангушко и Дризену не возбраняется отсылать домочадцам часть той зарплаты, что они получат, работая на шахте. Не решил только, на какую шахту их отправить. Но можно послать их никель добывать, или уран.

Я бегло оглядел присутствующих. Кто-то был хмур и собран, кто-то невозмутим. Хотя, уверен, среди присутствующих есть и те кто в тайне радуется, или надеется занять освободившееся вакантное место.

Кутепов был бледен, но смотрел прямо. Лицо его напоминало каменную маску, но глаз он не отвёл. Всё же переживал он за Сангушко. Да, это конечно не смерть, но друга у генерала больше нет.

* * *

Сегодня был непростой день, впрочем, как и все предыдущие дни в последнее время.

Бесконечные трудности, требующие скорейшего разрешения уже откровенно раздражали. Правда были и хорошие новости. Пришла весточка от Судоплатова: его группа успешно задержала Замятина в Париже и сейчас они уже направлялись в Россию. Судя по отчёту, самый оптимальный маршрут, который они выбрали, проходил через Средиземное море. После того как они, найдут подходящее судно и минуют Босфор останется пересечь Чёрное море и доставить заблудшего подданного России в Петербург.

Но факт остаётся фактом, умаялся я сегодня так, что не мог и думать ни о чём, кроме того, как поскорее оказаться в кровати.

Я поднялся на этаж, где располагались мои покои, и на полпути встретился со старым знакомцем, а именно тем самым рыжим котом, который недавно разбил китайскую вазу — подарок моему деду. Я не удержался от улыбки, вспомнив как кот драл когтями Трофима, что пытался спрятать животину за пазухой.

Нет, это конечно не дело… Я ничего не имею против животных, но порядок всё-таки должен быть. Надо бы Трофиму высказать за то, что он не спровадил кота. Хотя, как я помню, в Эрмитаже была такая должность, как придворный кот. Однако данный рыжий субъект вряд ли отличался аристократическими манерами и подходил на такую важную должность, как придворный кот.

— Ну что, дружище? — сказал я ему. — Бегаешь, хулиганишь?

Кот, посмотрев на меня, негромко мурлыкнул, будто подтверждая мои слова. Я чуть замедлился, а кот тут же подбежал ко мне и принялся тереться о ноги.

— Ишь, какой… Ластишься. Знаешь, с кем нужно отношения налаживать, чтобы жизнь была послаще, — усмехнулся я.

Наклонившись и погладив кота, я продолжил путь. Рыжий, тем временем, задрав хвост пистолетом, последовал за мной. Нет, ну в свои покои я его точно не пущу. Однако у кота, похоже, было совсем иное мнение. Стоило мне приоткрыть дверь, как он тут же зашипел и выгнул спину дугой.

Я нахмурился. Ишь, чего удумал — скандалить при императорской особе! Однако кот, похоже, совершенно не смущался моего присутствия. Более того, воспользовавшись моей заминкой, он прошмыгнул в приоткрывшуюся дверь, ведущую в мою спальню. Изнутри сразу же послышался какой-то шум. Похоже, кот решил всерьёз устроить беспорядок. Ишь, какой… Нет, кот, конечно, может и не виноват.