Дядя графини, Енс Йонескай, был одним из магов которого мне когда-то рекомендовали в качестве консультанта, в тот мой неудачный визит в княжество Иган. Поэтому я отдал ему только древние имперские книги, и переписанные заново, но уже на местный язык, материалы экспедиции.

Удивительно как быстро меняется жизнь. Еще зимой был удачливым промысловым охотником, а сейчас под крылышком у графини сижу и читаю книги, буквально поглощаю с неистовой страстью. Магия великая сила. Не зря буйный старикашка Тревор решился на убийство, как только узнал какими потенциальными возможностями я обладаю. Это действительно очень опасные знания и умения, особенно если достанутся человеку жадному и жестокому. В моем арсенале уже такой набор заклинаний, что я даже самого себя считаю очень опасным человеком. Некоторые боевые заклинания позволяли охотиться, не используя оружия. Лук и нож, мне больше не требовались. И та парочка тигров, шкуры которых я принес барону, всего лишь после полугода изучения боевых и защитных заклинаний кажутся просто беспомощными котятами. Но желание отправиться на охоту с каждой новой книгой становилось все меньше и меньше. Теперь в моих руках был инструмент, способный изменять суть вещей. Для человека, который сохранил память прошлой жизни в другом, технически очень продвинутом мире, это давало тысячи возможностей и массу радужных перспектив.

С разрешения графини я занял одну комнату в высокой дозорной башне. Комната была крохотной, но ее окна выходили на тенистый овраг за рвом, так что до туда не доносились звуки со двора. Людей в замке прибавилось, а я не любил торчать у всех на виду. Четыре стены, небольшая кровать, стол с письменными принадлежностями, сундучок для личных вещей. Ничего ценного в комнате я не держал. Все самое важное оставлял на военной базе, где и проводил большую часть времени. Само собой разумеется, что пользовался заклинанием перемещения в пространстве или открывал портал, если требовалось перетащить что-то большое и массивное. Никто не видел, как я входил или покидал башню, если только я сам этого не хотел. Хотелось есть, то просто спускался на кухню, у повара всегда находилось что-то чем меня угостить. Чаще всего готовил сам. На базе было обустроено под жилье несколько вполне приличных и уютных офицерских комнат, где была не плохая кухня и ванная комната.

Сейчас я изучал очень сложный материал по теории магии. Огромный объем информации понять который было непросто, особенно когда занимаешься самостоятельно, без посторонней помощи. Голова гудела от сложнейших формул и вычислений. Требовалось сделать перерыв. Расслабиться. Мне некуда торопиться. Никто не отберет мои книги и не нужно спешно, к определенному сроку, готовиться сдавать экзамен. Сам себе хозяин, что ж я вгрызся в этот материал как моль в ковер. Наверное, только для того чтобы не терять ритм. Очень сложно возвращаться к занятиям, после долгого отдыха.

Практиковаться приходилось далеко в лесу. Некоторые разделы магии, такие, например, как ментальные удары и подчинение, можно было освоить применяя только на живых существах. Хорошо бы было опробовать технику и на людях, но кто же добровольно согласится на такое. Собственно, именно этому разделу я не придавал большого значения. Не видел для себя выгоды в практическом применении такой сложной дисциплины. Но изучить все же хотел, а опробовать можно и на животных.

Так, как все магические действия производились исключительно силой мысли, и делать пасы руками или махать посохом, волшебной палочкой или жезлом не требовалось. Жесты рук, стойки и некоторые слова, маги использовали исключительно для того чтобы уверенно выучить ту или иную формулу. В моей прошлой жизни такая техника называлась «опорные сигнал». Но то ли у меня память была лучше, то ли я сразу отказался от простой зубрежки и стремился понимать саму суть, основу, корень всего действия, который приводил к нужному результату. Каждый раз я будто заново создавал заклинание, пользуясь базовыми элементами как конструктором. Ментальная магия в этом смысле не была исключением. Я практиковался на крупных, но вполне безобидных животных. Олени, лоси, косули, дикие козлы и лошади, кабаны, разновидности дикобраза и медведя. Последнего я выбирал исключительно по причине высокого уровня интеллекта. Медведи не были хищниками в чистом виде.

Для подчинения сознания животного существа, требовалось создать мысленную петлю и набросить ее на животное. Установить связь через это ментальный щуп. Попытаться ощутить все то, что воспринимает зверь. Попытаться услышать его ушами, его глазами, его нюхом. Несколько недель у меня ничего не получалось. Экспериментировал с разным зверьем, но очень долго не мог нащупать эту самую связь. В какой-то момент уже потерял надежду освоить сложную магическую практику без посторонней помощи. Я словно бы подбирал отмычку к незнакомому искусству опираясь на практики из других школ. Наконец у меня получилось. Подошел ментальный метод из пространственной магии, когда я уверенно представлял в сознании то место, куда желал переместиться. Не требовалось открывать порталы и стягивать точки пространства усилием воли. Достаточно просто переместить собственной сознание в нужное место закрепить его там, а после уже перетаскивать телесную оболочку. В ментальном воздействии было что-то подобное. Мало было накинуть на живое существо ментальный щуп, требовалось перенести в жертву часть собственного сознания. Первая удачная попытка произошла в вечерних сумерках. Мне удалось взять под контроль сову, сидевшую на ветках неподалеку от меня. Как только произошло слияние сознаний, я сразу же понял, как это можно проделывать и с другими животными и людьми. Стоило один раз достичь положительного результата, как я мгновенно сообразил, как повторить опыт в дальнейшем. Теперь мое сознание было внутри совы. Пернатый хищник не беспокоился, и скорее всего воспринимал мои осторожные команды, как свои собственные. Используя сову как некий дистанционно управляемый объект, я смог внимательно осмотреться. У сов хорошее зрение, но такая широкая панорама плохо восприимчива для человека, что с непривычки осознать и понять было очень непросто.

Удачная попытка вдохновила, и я принялся с особым усердием выслеживать животных и лезть к ним в сознание. Просто экстремальный аттракцион какой-то. Мой нюх, которым я всегда гордился, мое особое зрение, и слух — сущий пустяк если сравнивать с волком, диким оленем или даже обычной белкой. Чем мельче была зверюга, тем сложней осуществлялся контакт. Что-то в их сознании было очень неестественным, суетным, стремительным. Даже не мысли, а смесь разрозненных впечатлений, приводящих к бессознательным действиям. С более крупными и умными животными такой проблемы не возникало. Там, как