– Мужики они как мухи, – согласилась старшая медсестра, вспомнив своего мужа, который однажды вышел покурить во двор и обнаружился пять дней спустя в соседкиной квартире (но это уже совсем другая история, не имеющая никакого отношения к притчам, легендам и преданиям приемного покоя).

* * *

Мораль сей притчи такова: если простота хуже воровства, то доверчивость хуже сочетания диареи с бронхитом (знающие поймут).

Как-то так.

Притча двадцатая. Я поведу тебя в музей…

«В воскресный день с сестрой моей

Мы вышли со двора.

– Я поведу тебя в музей! —

Сказала мне сестра.

Вот через площадь мы идем

И входим наконец

В большой, красивый красный дом,

Похожий на дворец»

Сергей Михалков, «В музее В. И. Ленина»

Птица счастья прилетает незаметно… В первый день занятий ты помогаешь подняться молодому человеку ботанического вида, которого толкнули придурки, соревновавшиеся в скоростном спуске по лестнице. Как-то само собой получается так, что на лекции вы оказываетесь рядом и время от времени ботан переспрашивает у тебя, что сказал лектор – у него, оказывается, не только со зрением проблемы, но и со слухом. А какой почерк? Вот уж действительно как курица лапой… Имя тоже чудно́е – Аристарх. Когда Полина усомнилась – показал паспорт и с гордостью сообщил, что в их роду старшего сына принято называть Аристархом или Родионом. Семья с традициями – ах как умилительно!

После лекции Полине хотелось немного оглядеться-освоиться – как-никак первый день в универе! – но для этого следовало отвязаться от Аристарха, который ходил за ней как приклеенный и бубнил что-то скучное про главное здание универа. Ах, самая высокая из семи построенных сталинских высоток… Ах, высота со шпилем двести тридцать пять метров… Достал своим занудством до печенок, но при этом вел себя крайне вежливо, так что отфутболивать его длинным пасом было как-то неловко. Полина шла на полшага вперед, стараясь делать вид, что она сама по себе, и глазела по сторонам.

– Тебя подвезти? – спросил новый знакомый, мотнув лохматой башкой в сторону выстроившихся в ряд автомобилей.

Какой кавалер! Предлагает подвезти, не спросив, куда именно ей надо. Ну что ж – сам напросился.

– О, было бы замечательно! – Полина выдавила из себя улыбку. – Тебе тоже в Бибирево?

– Я на Патриках живу, но это не проблема, – ответил Аристарх. – Прокатимся.

Полина оценила легкость, с которой чувак кидал понты – небрежно так, мимоходом – и решила ему подыграть. Точнее – поиздеваться. Заслужила же она небольшое развлечение в награду за свою доброту.

– Это твоя тачка? – так же небрежно поинтересовалась она, указав взглядом на черный «гелендваген», возле которого курил бритоголовый амбал, нацепивший на себя, несмотря на жаркий день, черный костюм с галстуком в придачу.

Справа от «гелендвагена» притулилась видавшая виды синяя «нексия» из категории «рыдван моего дедушки». Сейчас Аристарх ответит: «Нет, моя вон та, синяя», а Полина вздохнет – ах, какая жалость! Пустячок, а приятно.

– Ага! – кивнул Аристарх, чем заслужил немного уважения – а паренек-то с юмором, да и удар держать умеет.

А вот Полина удара сдержать не смогла – уж очень ошеломляющим он получился. Когда амбал распахнул перед ними заднюю правую дверь, нижняя челюсть Полины уехала вниз и встала на место лишь на Третьем транспортном кольце.

– На Руси отмечать крупные победы возведением триумфальных арок начали при Петре Первом, – бубнил Аристарх, – но, вообще-то, эта традиция возникла в Древнем Риме…

«Умный мальчик, – одобрительно подумала Полина. – И симпатичный, только подстричься ему нужно нормально и сменить эту дурацкую оправу на что-то элегантное. Ну и подкачаться немного не помешает, мышцы, может и не нарастут, но осанка выпрямится…».

– Арка символизировала ворота между небом и землей. Проходя через арку, триумфатор словно бы возносился в небо…

– А чем занимается твой отец? – вырвалось у Полины, хотя вообще-то она собиралась выяснить это более тонким образом, а не так вот – вопросом в лоб.

– Отец? – переспросил Аристарх. – Пельменями и чебуреками, а что?

Полина никогда бы не подумала, что на пельменях с чебуреками можно так подняться. Это сколько же у него точек?

Дома она обратилась за справками к всезнающему сетевому разуму, который сообщил, что у Родиона Прангалова «точек» всего две, одна под Серпуховом, а другая – в Екатеринбурге. Но на этих «точках» производится чуть ли не четверть отечественных мясных полуфабрикатов. Оказывается, название хорошо знакомой ей марки «ПРОД» образовано не от слова «продукты», а от фамилии и имени основателя компании… Мама дорогая!

Прибрать Арика к рукам оказалось крайне простым делом. Собственно, он сам к ним прибрался еще в день знакомства, да настолько крепко, что совершенно не обращал внимание на других девиц. Такое поведение и льстило, и радовало. Пример родного папаши, трижды уходившего из семьи налево, научил Полину ценить верность.

На третьем месяце дружбы Полина поняла, что влюбилась. Ничего удивительного – если постоянно открывать в мужчине положительные качества, то только этим дело и может закончиться. Да и сам Арик изменился в лучшую сторону – подстригся по-человечески, почти перестал сутулиться, а от очков вообще отказался, заменив их линзами. Удобно – с носа не слетают то и дело – и вид совсем другой. Кстати говоря, со слухом у него было все в порядке, просто он то и дело увлекался своими мыслями настолько, что полностью выпадал из реальности, потому и переспрашивал. Полине не терпелось узнать, каков Арик в постели, но в этом вопросе проявлять инициативу было нельзя – мужчины не очень-то ценят того, что само плывет к ним в руки, они же по природе охотники. По глазам было ясно видно, что Арик ее хочет, но природная нерешительность вкупе с хорошим воспитанием удерживали его от решительных действий.

Предопределенное случилось после отмечания сдачи первой сессии дома у Арика, родители которого уехали в Китай – отец по делам, а мать явно для того, чтобы приглядывать за мужем. И правильно, ведь мужчин без присмотра оставлять нельзя, они сразу же забалуют-закуролесят. Распитая на двоих бутылка красного вина из отцовских запасов придала Арику храбрости. Полина тоже старалась – смотрела томно, улыбалась заманчиво, чарующе закидывала ногу на ногу и, время от времени, эротично облизывала губы кончиком языка, но ничего большего себе не позволяла. Когда Арик полез обниматься, она мягко, но решительно отстранила его и попросила не торопить события, ведь