Она прекрасно понимала, что звучит гораздо более чопорно, чем должна была бы говорить любая женщина, которая лежала обнаженной на коленях у одного брата, пока палец другого брата трахал ее, а третий ждал минета, но это было правдой. Она не была воровкой и не начала бы воровать сейчас.

— Тогда считай, что это дано даром, любовь моя, — предложил Каллум. — Оливер, давай устроим ее в лучшую позицию для этого.

Она чуть не заплакала, когда эти пальцы покинули ее тело. Пустота. Она была близка к оргазму, а теперь снова была напряжена и пуста. Каллум помог ей сесть прямо у него на коленях. Он подвинулся, широко раздвинув колени, вместе с этим раздвинув ее ноги, полностью открыв ее взгляду Оливера и Рори.

— Ты видишь, как полезно иметь пару партнеров сейчас, Олли? — спросил Рори. Он сжал ее плечо, прежде чем коснуться ее груди, пока Оливер двигался между ее ног.

Все трое мужчин держали ее за руку. Она застряла между ними и никогда в жизни не чувствовала себя более любимой. Внезапно стало неважно, что она голая, а они нет. Она почувствовала себя сильной, когда Оливер опустился на колени. Все ее тело гудело в предвкушении.

— Это очень полезно. Держи ее, брат. Мне нужно попробовать ее, — он наклонился к ней, и Тори почувствовала тепло его рта на своей киске.

— Приготовь ее, потому что мы не остановимся, пока все не насытимся, — глубокий голос Каллума вибрировал в ее ушах, пока он перекатывал ее соски между своими толстыми пальцами. — Наслаждайся этим, потому что следующий Рори.

Она взглянула на Рори, который стягивал брюки, обнажая достойную вздоха длину. Он был ошеломляющим. Каждый дюйм его тела был мускулистым и подтянутым, от широких плеч до стройной и тонкой талии, ведущей к сильным ногам. У нее перехватило дыхание, когда она увидела его член. Он смотрел, как она уставилась на него, держа в руке свой большой орган. Он погладил себя, явно жаждая момента, когда она возьмет его в рот. Она понятия не имела, как ей удастся полностью поглотить этот член, но она была более чем готова попробовать.

У нее была одна ночь, и она собиралась использовать ее по максимуму. Она планировала сохранить как можно больше воспоминаний об этих мужчинах.

Оливер облизывал ее складочки, дразнил ее лоно, затем ласкал клитор. Чистый огонь пронесся по ее телу. Каллум выбрал именно этот момент, чтобы ущипнуть ее за соски, и она не смогла сдержать умоляющий стон.

Оливер работал с ней своим ловким языком, выводя ее из равновесия, пока Каллум играл с ее чувствительными точками, наполняя их еще большим количеством крови. Она не могла двигаться, не могла ничего делать, кроме как оседлать нарастающую волну. Оливер снова погрузил пальцы в нее, сгибая их и массируя как раз в нужном направлении, пока его язык находил кончик ее клитора и безжалостно гладил его.

Тори напряглась под опекой Оливера, выгнулась, вонзила ногти в бедра Каллума и бросила умоляющий взгляд на Рори.

— Кончай, милая.

Мягкая команда Рори откупорила ее. Оргазм пронзил тело, она не смогла сдержать пронзительный крик, и удовольствие потрясло её целиком, напрягая каждую мышцу и делая ее абсолютно беспомощной под их прикосновениями.

Оливер не сводил с нее глаз, лизал и гладил ее, как голодающий, словно она была его первой едой за последние недели. Эйфория усилилась, и она закричала, когда ощущение снова пронзило ее. Все ее тело, казалось, окутало бесконечным зарядом блаженства.

Наконец, напряжение спало, просачиваясь наружу, оставляя после себя удовлетворение. Она прижалась к груди Каллума, ее сердце бешено колотилась, даже когда язык Оливера смягчился, и он оставил последний поцелуй на верхушке ее набухшей киски.

Он встал и наклонился к ней, его губы нависли над ее губами.

— Это было прекрасно. Я никогда не выкину твой вкус из головы. Я всегда буду жаждать тебя.

Затем Оливер поцеловал Тори в губы, его язык переплелся с ее языком, и девушка почувствовала себя на его губах. Это была близость, превосходящая все, что она могла себе представить. Удивительно, но желание снова начало бурлить и собираться внутри нее.

Через некоторое время Каллум помог ей встать. Боль заставила ее сжать бедра вместе. Тори так сильно желала их, что хотела умолять. Она не могла находиться в комнате с этими мужчинами и не хотеть их.

— Встань на колени и покажи себя, — Каллум взял ее за руку и помог спуститься на пол. — Раздвинь колени.

Она была такой влажной.

— Думаю, мне нужно полотенце.

Каллум встал на колени рядом с ней, пощипывая ее сосок. Он повернул его в правую сторону до боли.

— Тебе не нужно ничего из того, что я тебе не даю. Ты прекрасна. Рори, тебя оскорбляет вид ее гладкой киски?

Взгляд Рори был прикован к ее розовым складочкам, когда он медленно поглаживал свой член.

— Знаешь, я думаю, что она великолепна, но это самая красивая киска, которую я когда-либо видел. Ты знаешь, как ты прекрасна, когда кончаешь? Я почти присоединился к тебе.

— Это было близко, — согласился Каллум. — Так что держи свои ноги открытыми и перестань беспокоиться о том, что правильно или уместно. Когда мы вот так наедине, все, о чем тебе нужно беспокоиться, это угодить своим Мастерам, и мне было очень приятно видеть, как ты кончаешь.

— И мне, — Оливер коснулся ее головы, поглаживая своей большой ладонью ее макушку. Когда она моргнула, глядя на него, она была потрясена, увидев, каким спокойным и настоящим он выглядел. Всегда была часть Оливера, которая, казалось, была где-то еще, но теперь он был расслаблен.

Она подарила ему это. Она дала ему небольшую передышку от демонов в его голове. Эта мысль заставила ее сесть прямее, ее позвоночник вытянулся, когда она широко раздвинула колени.

— Моя девочка, — рука Каллума на ее груди смягчилась. — А теперь поцелуй меня. Ты еще не поцеловала меня. Моя очередь.

Наконец она услышала что-то о человеке, которого знала. Милый Каллум притаился под голодным Домом. Она должна была признать, что нашла две стороны этого человека совершенно очаровательными. Когда доходило до дела, он был готов позволить своим братьям вести его за собой, но они последовали за ним в этой комнате.

Она повернулась, чтобы встретиться с его губами, удивленная тем, что он не сразу взял верх. Он нежно поцеловал ее, как будто она была бесконечно драгоценна. Его губы слились с ее губами, и когда он закончил, то