Она хотела Рори. Хотела ли она Оливера?

— Чувствуешь необходимость оторвать ее от него? — спросил Каллум низким голосом.

Оливер покачал головой. Истина поселилась глубоко внутри. Он не пытался уклониться от этого или рационализировать. Он просто принял это.

— Мне нравится наблюдать за ней.

Она была прекрасна, и он бы не увидел ее такой, если бы он был мужчиной, который целует ее. Он не сможет посмотреть, как она отреагирует, по-настоящему изучить ее. Он будет гнаться за своим удовольствием, и теперь он понимал, что это будет ошибкой. Ее удовольствие усилит его собственное. Он хотел дать ей как можно больше.

Каллум стоял рядом с ним, не сводя глаз с Тори.

— Ты действительно можешь понять, что ей нужно, наблюдая за ней с кем-то еще. Я бы не допустил этого ни с кем, кроме вас двоих. Я не мог взять ее в клуб и поделиться с кем-то еще, просто чтобы посмотреть на нее. Это работает только между нами. Рори не убежит с ней. Он не будет пытаться украсть ее у нас.

Рори вздохнул и в последний раз поцеловал ее в губы, прежде чем отпустить.

— Я не мог справиться с ней один. Она слишком женственна для одного мужчины.

Тори покраснела, и поджала губы. Доминирование сменяется нежностью. Она нуждалась и в том, и в другом. Возможно ли, что он ей тоже нужен?

— Тори, ты знаешь что я хочу, верно? — Каллум вышел вперед, ближе к ней.

— Секс, — тихо ответила она.

Каллум навис над ней.

— Намного больше, чем секс. Я хочу поиграть с тобой. Я хочу разделить тебя с моими братьями. Ты будешь центром нашего мира, и мы доставим тебе больше удовольствия, чем ты можешь себе представить, но ты должна подчиниться мне, если хочешь этого. Это обмен.

— Я хочу провести с вами ночь, — сказала она, закусив губу. — И, как вы все знаете, у меня не так много опыта, поэтому следовать вашему совету кажется логичным.

Каллум схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Это не следование советам. Ты будешь подчиняться или понесешь наказание.

Она посмотрела на Каллума.

— Наказание? Ты действительно отшлепаешь меня?

Мысль о том, как его брат шлепает ее великолепную задницу, почти обезоруживала Оливера. Ему нужно было взять себя в руки, иначе он был бы бесполезен для нее.

— Я обязательно тебя отшлепаю, — ответил Каллум. — Ты ляжешь ко мне на колени и примешь мое наказание за то, что лгала о женихе, убегала, как испуганная маленькая птичка, и заставляла нас выслеживать тебя, чтобы уладить наши разногласия.

Нахмурившись, она закусила губы.

— Это нечестно. Я не знала, что меня могут отшлепать за это. И я не была испуганной маленькой птичкой. Я была чертовски зла.

— Я могу это подтвердить, — пошутил Оливер.

Откуда это взялось? Вернулось ли его чувство юмора спустя столько времени?

Каллум не сводил с нее взгляда.

— Принимай решение, Торранс. Тебя отшлепают, если ты останешься в этой комнате. Скажи мне, что тебе это неинтересно. Скажи мне, что твоя киска еще не мокрая и не изнывает при мысли о моей руке на твоей заднице. Возможно, у тебя нет опыта, но ты знаешь, чего хочешь. Ты также знаешь, что все, что стоит иметь, требует мужества. Ты будешь храброй?

Тори кивнула.

— Я хочу этого. Я хочу попробовать все.

Каллум целомудренно поцеловал ее в губы.

— Моя девочка. А теперь иди и поцелуй Оливера. Он так же неопытен в этой конкретной форме игры, как и ты, и я думаю, что он чувствует себя не в своей тарелке. Можешь ли ты простить ему то, что он был жалкой задницей?

Он чувствовал себя не на своем месте. Он подумал, не лучше ли оставить ее с Каллумом и Рори. Каллум должен был указать на это только что?

Она пересекла комнату, подходя к нему, ее тело двигалось с бессознательной грацией. Оливер поймал взгляд этих мрачных глаз. Она была так красива, а он так плохо с ней обращался. Она заслужила целый мир, а он устроил ей ад. Если она ударит его, он стерпит это. Если бы Тори хотела поругать его за ошибочное мнение о ней, он бы выслушал каждое слово.

— Прости, Тори, — он никогда не искупит свою вину.

Она подошла к нему и положила руки на его грудь. Их взгляды встретились.

— Я хочу стереть ту ночь.

Не этого он хотел.

— Я только хочу стереть конец. Я хочу вернуться и обнять тебя, сделать так, чтобы тебе было хорошо.

— Тогда сделай это сегодня, Оливер, — она поднялась на носочки и прижалась к его губам.

Это было то, чего ему не хватало несколько недель. Оливер поймал ее в свои объятия и прижался телом. Ее сладкий вздох взволновал его. Он чувствовал себя сильным и совершенным для нее. Их первый раз был слишком быстрым. Он превратился в туман в его голове, стремительный порыв к удовольствию, как и все его встречи после Ясмин. Вслед за ней он промчался и взял то, что ему было нужно, оторвавшись от возлюбленной, а затем сбежав как можно скорее.

Не в этот раз. Он собирался баловать Тори. Он собирался изучить каждый дюйм ее кожи. Он узнает ее прикосновения и вкус и то, как она выглядит, когда кончает.

Каллум мог назвать это игрой, но для Оливера это было долгим и декадентским открытием.

Она смягчилась, ее рот с готовностью открылся, чтобы принять толчок его языка. Он ласкал ее тело, запоминая ее изгибы сквозь ткань платья. Ему нравилась ее фигура в виде песочных часов, то, как тонкая талия переходила в женственные бедра. Пока их языки играли, он прижал её к себе, позволяя почувствовать твердую линию его эрекции.

Каждое тихое мяуканье и движение ее бедер говорило ему, что она готова, но он отказался трахаться и снова бежать. Он следовал примеру братьев, а это означало, что их обоих ждут пытки. Ему ничего не хотелось, кроме как погрузиться в нее, но он был полон решимости, что эту ночь она не сможет забыть. Это была их первая настоящая ночь вместе. С этого момента он изменится.

Может, он станет лучшим мужчиной. Сделает это ради нее.

Оливер разорвал поцелуй нежными прикосновением к губам.

— Я так рад быть здесь с тобой, Тори.

Она обняла его, ее щека прижалась к его сердцу.

— Я тоже. Мне нужно это. Мне нужно быть с вам всеми одновременно.