Я сильно дергаю и натыкаюсь на сопротивление, когда Ариана вскрикивает.

— Черт возьми. Остановись. Ты думаешь, я просто сижу здесь, как какая-то гребаная девица, ожидающая, что какая-нибудь сука придет и спасет меня? — выплевывает она, напоминая мне, что она не только женщина, которая спасла меня от Филиппа, но и женщина, которая продала меня Лукасу Миллеру, чтобы меня пытали и убили. — Я прикована.

Я опускаю взгляд и замираю, обнаружив наручник на лодыжке и тяжелую цепь, прикрученную к стене возле ее кровати, что дает ей достаточно места, чтобы передвигаться по комнате, но не дает возможности приблизиться к лестнице.

— Блядь, — ворчу я, оглядывая комнату в поисках какого-нибудь способа освободить ее. Я должна была заметить цепь раньше, но я была слишком отвлечена той адской дырой, в которой она жила.

Я занята поисками, когда Маркус вытаскивает пистолет из-за пояса джинсов.

— Ты мне доверяешь? — спрашивает он Ариану.

Ее глаза вылезают из орбит, она читает его намерения и смотрит на него, разинув рот, как будто он, блядь, сошел с ума.

— Доверяю ли я тебе? — кричит она, ее охватывает паника, когда она поднимает руку, на которой есть шрамы от ярости, оставшиеся после того, как Маркус пригвоздил ее ножом ко входной двери. — Это ведь шутка, да?

Маркус закатывает глаза, не желая еще больше драматизировать ситуацию после прошедшего дня.

— Что еще ты предлагаешь? — требовательно спрашивает он, приподнимая бровь. — Я могу либо отстрелить цепь и надеяться, что пуля не срикошетит и не убьет меня, либо, блядь, оставить тебя здесь. В худшем случае я промахнусь, и ты получишь дырку в ноге, а в лучшем — увидишь гребаный свет и выйдешь на свободу. Выбирай.

Ариана быстро переводит взгляд на меня, молча спрашивая, стоит ли ему доверять, и я пожимаю плечами.

— Ему удалось пригвоздить твою руку к двери этим ножом с расстояния тридцати футов, не промахнувшись. Он — твой лучший вариант… твой единственный вариант.

— Черт, черт, черт, — бормочет она, прежде чем выставить ногу вперед и отвести взгляд.

БАХ!

Маркус стреляет еще до того, как Ариана полностью отворачивает голову, и я в шоке смотрю на него. Я ожидала обратного отсчета или чего-то в этом роде, но нет, он даже не подумал о том, чтобы прицелиться сначала. Просто выстрелил, как будто не было бы абсолютно никаких последствий. Но когда дело доходит до Маркуса ДеАнджелиса, последствия наступают редко, и это доказывается мгновением позже, когда цепь лопается под давлением пули и отлетает в сторону.

Я громко втягиваю воздух, а Ариана кричит. Ее голова мгновенно опускается к лодыжке, и я обнаруживаю, что наручник все еще туго обхватывает ее кожу, но цепь свободна.

— Блядь, — выдыхает она с широко раскрытыми глазами.

— Пошли! — рявкает он, не давая ей ни секунды перевести дыхание.

Он хватает меня за руку и тащит обратно к лестнице, ему наплевать, пойдет она за ним или нет, но она не дура. Она знает, что такой возможности больше никогда не представится. Она плетется за нами, наступая мне на пятки в своем отчаянном желании выбраться.

Когда мы достигаем вершины лестницы и выходим обратно в большой офис, я обнаруживаю, что тяну назад его руку.

— Эй, — останавливая его на месте, когда Ариана обходит нас и подходит вплотную. Маркус оглядывается на меня, его темные глаза встречаются с моими с болью. — У нас все в порядке?

Он смотрит на меня еще мгновение, прежде чем мягкость проникает в его жесткую внешность и ломает его. Он делает шаг назад ко мне, положив руку на мою талию.

— Да, — наконец говорит он. — Одно дело видеть тебя с Леви. Все начиналось медленно, и у меня было время подготовиться, но Роман. Он припер тебя к чертовой тачке и заявил на тебя права так, как мы с Леви, похоже, просто не можем.

Мои брови хмурятся, и я качаю головой.

— О чем ты говоришь? Это был просто секс. Больше ничего не было.

Он качает головой.

— Я говорю не о сексе, детка. Тот факт, что ты вот так достучалась до него, заставила его образумиться и успокоиться, когда весь его гребаный мир рушится на него. Он попытается забрать тебя себе, и ты будешь настолько чертовски ослеплена этим, что пойдешь добровольно.

Я приподнимаюсь на цыпочки и кладу руку на его теплую щеку, ненавидя то, что мои сегодняшние действия заставили его усомниться в моих чувствах к нему.

— Этого никогда не случится, — бормочу я, касаясь своими губами его губ. — Это невозможно, потому что жизнь без тебя рядом со мной не стоит того, чтобы жить.

Он отстраняется, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Обещаешь?

Я киваю, и улыбка расплывается по моему лицу.

— Клянусь.

Маркус хватает меня за подбородок и притягивает к себе, чтобы крепко поцеловать, отчего бабочки порхают у меня в животе.

— И не забывай об этом, черт возьми.

20

БАХ! БАХ! БАХ!

— БЛЯДЬ! — кричу я, вскакивая с кровати, широко раскрыв глаза и тяжело дыша. Мое сердце бешено колотится, когда я оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти угрозу. Мой безумный взгляд падает на большой мудак, сидящего в другом конце комнаты, выглядящего чертовски виноватым, его руки застыли в воздухе над барабанной установкой.

— Черт, я тебя разбудил? — Спрашивает Леви, когда единственный свет из его личной ванной комнаты освещает его и его ударную установку.

— Разбудил ли ты меня? — Я кричу, сарказм слышен в моем тоне. — Да, ты, черт возьми, разбудил меня. Какого черта ты делаешь? Сейчас… — Я наклоняюсь через его огромный, суперкоролевский матрас и нажимаю кнопку "домой" на его телефоне, включив его, чтобы проверить время. — Сейчас 3:00 утра! Какого черта, Леви?

Леви морщится, и все его лицо искажается, делая его похожим на провинившегося ребенка, которого только что поймали поедавшего печеньем из банки.

— Прости, малышка, — говорит он. — Я пытался вести себя тихо.

— Пытался он вести себя тихо, — ворчу я себе под нос, потирая уставшие, недосыпающие глаза. — Это барабаны. Они не оснащены бесшумным режимом. Ты стучишь по ним, и они взрываются! Каждый раз.

Он наклоняет голову вперед и смотрит на меня сквозь густой ряд длинных ресниц с самым невинным, но виноватым выражением лица, которое заставляет меня тут же проклясть себя за то, что я ему нагрубила.

— Упс, — говорит он, складывая барабанные палочки вместе и аккуратно кладя