Шрифт:
Закладка:
И, может быть, со временем он поможет мне отомстить, к чему я стремилась большую часть своей взрослой жизни.
— У моих боссов кончилось терпение, — фыркает она. — Скоро они найдут другой способ добраться до Козловых, и если это произойдет, дело против твоего дяди исчезнет.
— Не только у них терпение кончилось. Сколько времени у тебя ушло на то, чтобы доказать, что мой дядя стоит за автомобильной аварией моей семьи? Я передала тебе доказательства, все, что тебе нужно…
— Все, что у нас есть, — косвенные улики, — жестко прервала она. — Мы это уже проходили.
Знакомое жжение боли подступает к горлу, и мне приходится сглатывать эмоции. Пять лет ничего не сделали, чтобы облегчить мою боль. С таким же успехом это могло произойти вчера.
— Я не могу больше с тобой работать, — говорю я, стараясь придать голосу твердость. — С меня хватит.
На линии повисло напряженное молчание, затем последовал сдавленный вздох.
— Я хочу помочь тебе, Бьянка. Ты знаешь, что хочу.
— В таком случае мы, наверное, по-разному понимаем, что такое помощь.
— Ты должна кое-что знать, — отвечает она с нотками отчаяния в голосе. — Мы перехватили звонок Хорхе твоему дяде, который он сделал день назад. Они говорили в основном кодом, но Хорхе сказал, что они — цитирую — "скоро смогут взять под контроль морские пути Козловых". Что ты знаешь об этом?
Проходит много времени, прежде чем я вспоминаю, что надо дышать, потому что если она говорит то, что я думаю, то это может быть губительно для Козловых.
— Зачем ты мне это говоришь? — спрашиваю я.
— Чтобы напомнить тебе о терпении. Мы еще можем достать твоего дядю. Если они начнут поставлять кокаин, работать вместе, у нас будет что-то надежное — что-то, что можно будет отстаивать в суде.
По моему телу пробегает дрожь. К черту Дейдру и ее пустые обещания.
— Слишком мало и слишком поздно.
Она резко вдыхает воздух.
— Ты не закончишь, пока мы не скажем, что ты закончила. Мы устанавливаем правила. Вот как это работает.
С трясущимися руками и сердцем в горле я стою на своем.
— Сделай все, что в твоих силах, — угрожаю я, потому что сегодня я переверну мир. Я выбираю Даниила.
ГЛАВА 30
Даниил
— Посмотри сюда, — говорит Джулиан. Его пальцы летают по клавиатуре ноутбука, щелкая и ударяя по клавишам, пока, наконец, он не увеличивает изображение на экране. Мне требуется минута, чтобы понять, что я вижу, но кровь стынет в жилах, когда я понимаю, на что смотрю.
Хорхе и Бьянка. Вместе.
Этот снимок сделанный неделю назад в казино во время сбора средств для художественной школы. Снимок сделан с задней лестницы казино, ведущей в наш офис. Что они там делают — непонятно.
Хорхе не приглашали, я запретил всем членам Зеги присутствовать.
И Бьянка — зачем ей быть на черной лестнице?
По отдельности все это не имеет смысла. Но вместе — это уже серьезный тревожный сигнал. Джулиан наблюдает за мной, оценивая мою реакцию на стоп-кадр.
— Что это? — прохрипел я, чувствуя себя неуверенно.
— Я установил несколько камер с функцией активации движения на малоиспользуемых лестничных клетках и в подсобных помещениях. Эти камеры не контролируются, но я получаю сигнал о необычной активности. На этой лестничной клетке во время вечеринки должно было быть тихо.
— Блядь, — говорю я, взволнованно проводя рукой по волосам. Я знаю, что мне не понравится то, что будет дальше.
Джулиан нажимает на клавиатуре кнопку "воспроизвести" и откидывается на спинку кресла. На видеозаписи из-за плохого освещения видно, что Бьянка находится на служебной лестнице, собирается подняться наверх, но тут ее перехватывает одинокий мужчина и берет за руку. Она испуганно оборачивается. Он оттаскивает ее на первую ступеньку, где между ними завязывается напряженный разговор.
— Какого хрена он там делал? Его никто не приглашал. — Я пытаюсь осмыслить увиденное. Но в том-то и проблема, что смотреть особо не на что. Хорхе стоит спиной к камере, а Бьянка повернута лицом к камере, но она погружена в глубокую тень.
— Она тебе об этом сказала? — ворчит Джулиан.
Я сжимаю челюсть.
— Нет.
Их разговор длится всего несколько минут, после чего Бьянка продолжает подниматься по лестнице, а Хорхе уходит из поля зрения камеры.
— Господи, мать твою, — кричу я, гнев полыхает в моем позвоночнике, как молния. — Как он прошел мимо охраны?
Джулиан качает головой.
— Об этом я позабочусь. Тебе же нужно беспокоиться о том, что происходит с твоей женой.
— Ты думаешь, они работают вместе? — Внутри меня идет борьба. С одной стороны, я не верю в это, не хочу верить. Но с другой стороны, нет никакого разумного объяснения их тайной встрече на лестничной площадке. Как и тому, что Бьянка не рассказала мне об этом.
Рот Джулиана сжался в жесткую линию.
— Это выглядит не очень хорошо.
— Ты уже показывал это кому-нибудь еще?
— Я только что обратил на это внимание. Я подумал, что ты должен увидеть это первым. — Он проводит большим пальцем по верхней губе. — Я бы сказал, что это то доказательство, которое тебе нужно, чтобы убедить Андрея, что Хорхе нельзя доверять. Потому что все, что здесь происходит, не к добру.
— И что мне с этим делать? — кричу я, гнев поглощает меня целиком. Я обхватываю рукой нашу свадебную фотографию, стоящую на столе, и швыряю ее в стену. Черт. Насилие — единственный способ успокоить мои нервы. Моя следующая жертва — графин на барной стойке.
Джулиан выходит из комнаты и позволяет мне бушевать. Я буду крушить, жечь и уничтожать все, что попадется мне на глаза, пока не буду слишком сломлен, слишком оцепенелым, чтобы вообще что-то чувствовать.
* * *
К тому времени, как мы подъехали к поместью, я уже едва мог составить связное предложение. Я заставил Юрия зайти в каждую пивнушку между Бруклином и Ист-Хэмптоном, и, как хороший солдат, он сделал свою работу и держал рот на замке, сопровождая меня в каждом захудалом баре, который я требовал посетить. Когда мы покидали последний бар на моем пути в ад, он поддерживал мой вес, так как я был слишком пьян, чтобы идти по прямой.
После того как мы подъехали
