освоении Марса давно закончились, и сармат вернул диск хозяину; с утра смарт запищал, поймав сигнал от охраны, и в нём появились четыре новых файла. В этот раз Гедимину выдали четыре образца местного «бреда про космос», и он досадливо щурился на обложки — счётчик нелепостей зашкалил, а он ещё не прочёл ни одной страницы.

Дверь загудела, пропуская в ангар двоих экзоскелетчиков, и голоса заключённых смолкли. Охранники шли непривычно тихо, и Гедимин, подняв взгляд от смарта, удивлённо мигнул. «Что им надо в такое время?» — подумал он, закрывая голографический экран и приподнимаясь на койке. Чутьё его не обмануло — оба охранника остановились перед его камерой.

— Эй, теск, — сармат узнал голос Стенсена и недобро сощурился, но всё же повернулся к нему. — Подойди.

Гедимин смерил его хмурым взглядом. Стенсен, хмыкнув, щёлкнул металлическим «пальцем» по ладони.

— Мне снова прижечь тебе сердечко?

Сармат нехотя поднялся на ноги. «Надо с ним что-то делать,» — мелькнуло в мозгу. «Ещё один псих на мою голову…»

— Хочешь выйти пройтись? — спросил Стенсен, когда Гедимин подошёл и остановился у решётки. — Смотри сюда.

Он развернул голографический экран своего передатчика на все два метра. Чёрная поверхность была полностью покрыта фотографиями — кто-то заснял изнутри небольшой спрингер. На некоторых снимках был электрогенератор, на других — маневровые двигатели, ещё на одном — вскрытая ракетная шахта.

— Это «Пума», — пояснил Стенсен. — Сможешь это починить?

Гедимин задумчиво сощурился.

— Что есть для ремонта?

Люди переглянулись.

— Ни черта, — хмуро ответил второй экзоскелетчик; теперь, присмотревшись, Гедимин понял, что он не из тюремной охраны и даже не патрульный, — скорее, приписанный к полиции техник. — Битый фрил, немного металлолома и изолента.

— Вот это, — сармат, растопырив пальцы, указал на четыре близкорасположенных снимка. — Это я сделаю. Ещё — вот это и это. Остальное — нет.

— Летать будет? — спросил техник, глядя на сармата с плохо скрываемым отчаянием. Гедимин удивлённо мигнул.

— Будет, — пообещал он, подумав про себя, что из неполадок на снимке фатальна только одна, а остальные полёту не мешают — разве что будут нервировать пилотов.

— Завтра утром, — отрывисто сказал Стенсен, свернув экран. — И смотри, без твоих сарматских штучек! Ты тут не самый умный, теск. Запомнил?

Техник уже отошёл от решётки и топтался на границе видимости — ему не хотелось тут задерживаться. Через несколько секунд Стенсен догнал его, и они пошли к выходу.

— Удобная штука — кнопка от теска, — донеслось из коридора. — Всё починит, не бойся. Пусть отрабатывает еду…

Гедимин еле слышно хмыкнул. «Вот интересно, Фостер знает об этом ремонте? Я бы сказал — нет…»

Он выпрямился, упираясь ладонями в потолок, потом с хрустом размял пальцы. «Немного работы не повредит. Я даже бегать не буду,» — решил он. «Но со Стенсеном надо что-то делать…»

17 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Уже суббота,» — Гедимин снова попытался вникнуть в похождения вымышленного пилота (с того момента, как он в одиночку угнал сарматский крейсер — по счастью, «Дракон», а не «Феникс», не то сармат там же и помер бы от смеха), но взгляд скользил по строчкам, не улавливая смысла. «Суббота. Стенсен с техником подходили ко мне в понедельник. Где их нечиненый корабль⁈»

По коридору ползали только роботы-уборщики — завтрак только что закончился, и агрегаты подбирали выкинутый мусор. Мэллоу, прильнув к проёму в защитном поле, перекрикивался с «бойцами» новой банды. Возможно, кричать не пришлось бы, если бы не постоянные насмешки и фырканье «бойцов» других банд, — а так весь ангар гудел, и мысли Гедимина от этого гула расползались и прилипали к черепу.

— Эй, Мэллоу! — он развернулся к шумному соседу, недовольно щурясь. — До прогулки никак не подождать?

— Прости, механик, — отозвался тот, понизив голос. — На прогулке будет поздно.

Дверь загудела, и все мигом заткнулись. Не успел Гедимин выдать довольную ухмылку и вернуться к чтению, как у его камеры остановились двое в тяжёлых экзоскелетах.

— На выход, — скомандовал Стенсен, выразительно щёлкнув стальной «клешнёй». — К проёму, руки за голову, встать спиной!

На предплечьях сармата сомкнулись четыре пары широких браслетов.

— Пошёл, — экзоскелетчик толкнул его в плечо.

От лестницы они свернули налево, к женской душевой; в пятницу там было пусто и тихо. За поворотом обнаружился запасной выход с бронированной дверью — впритык для тяжёлого экзоскелета.

— «Пума» на северном краю, — вполголоса сказал Стенсен. — Дойдёшь с нами прямо до места. Закончишь — отведём обратно. Давай, теск, отрабатывай свой паёк!

…Работа шла бы куда быстрее, если бы местный техник вместе со Стенсеном не ходили за сарматом по пятам, подозрительно заглядывая ему под руки. От техника, впрочем, польза была — он приносил припой, напыление и запчасти, если ему удавалось их найти. «А вот Стенсен лучше бы сидел снаружи,» — думал Гедимин, досадливо щурясь на расчищенный от грязи и смазки узел.

— Работай, работай, — буркнул охранник. — Эта штука должна полететь, понял?

Гедимин поддел когтем расшатавшуюся деталь — теперь, когда он убрал грязь, стало видно, что эта часть механизма держалась только на слое вязкой смазки. «Большой износ, но заменить нечем,» — сармат повертел деталь в пальцах и неохотно вернул на место, подтянув крепления. «Пару лет продержится, потом треснет. Я смогу выточить такую же, но… Почему у „макак“ вечные проблемы с ремонтом⁈»

…«Пума», приподнявшись на «подушке» защитного поля, крутнулась вокруг своей оси и замерла, направив нос чётко на юг. Несколько секунд она стояла так, потом плавно заскользила к краю космодрома, постепенно ускоряясь. Пятеро экзоскелетчиков, переглянувшись, ударили друг друга по «ладоням», и Гедимин поморщился от жестяного грохота. Скафандр вместе с наушниками остался на борту «Пумы», здесь уши защитить было нечем.

— Быстро управились, — выдохнул один из них. — Когда там ты должен вернуться?