Остальные же, помимо Евдокии Анатольевны и тёти Софы, делали вид, что всё в порядке, иномирные девицы в доме — дело самое обычное, и вопросами им не докучали. Кроме Светочки, конечно, которая не замолкала ни на секунду, но под строгим взглядом деда помнила и о правилах приличия, предлагая девушкам попробовать то и другое, с обязательным описанием, что внутри и какой вкус ожидать.

— Где вы так хорошо научились говорить по-русски? — первой не выдержала Евдокия Анатольевна, когда перешли к десерту.

— Мы сматрели рруски серриалы, прро арристократоф, с тек-стом астеков, — начала объяснять Ариэль.

— Ацтекские субтитры, — пришла ей на помощь Нага.

— Да, — кивнула принцесса, — суб-титры. Нага перреводила наш ясык, мы повторить и запомнить.

— А чем вы в своём мире занимались? — подключилась тётя Софа.

— Они егеря, — ответил я за девчонок. — То есть у них это по-другому называется, но смысл тот же. Кроме Ариэль, она дочь князя, у них не государства в нашем понимании, а княжества и союзы. Так что Ариэль — принцесса. А ещё — мастер на все руки. Но и как боец тоже на высоте, мы с ней вдвоём на песчаных червей охотились в разломе.

— И как мы должны обращаться к вам? — прищурилась Евдокия Анатольевна. — Ваше высочество?

— Когда Нага хотеть меня дрразнить, — улыбнулась Ариэль, — она так говорить. Лучше имя.

— Чего пристали? — одёрнул женщин дед. — Ариэль, этот мир от вашего сильно отличается? Природа, техника, жители?

— Пррирода Арапахо похоже как мой дом, — принцесса закатила глаза, — здесь дрругое, кррасифо. Текхника у вас… нам много делать надо. Диррижабли у нас есть, телефона нет… ррадио есть, телефизорр есть плохой, серрый. Оррушие похоше оччень. И люти, инферрны… оччень похоши.

Внешне всё это выглядело, как благожелательное любопытство, но я заметил, как Евдокия Анатольевна шепнула что-то на ухо тёте Софе, и та, стрельнув в мою сторону глазами, скривилась. Ну-ну.

Зато мама порадовала.

— Ариэль, — она накрыла руку принцессы своей, — не переживай, и чувствуй себя как дома. Уверена, ваш вопрос решится вскоре наилучшим способом. А что за песчаные черви, которые упомянул мой сын?

Чёрт…

— Черфь… размер как… поезт под землёй, я в кино видеть…

— Метро??? — мама в ужасе прикрыла глаза.

— Да-да, метро! — Ариэль радостно закивала. — Я была прриманка, черфь выползать, Артём его резать. Как рыбу…

Она провела кончиком вилки вдоль лежащего на тарелке лосося, от анального плавника до головы.

— Шашлык из него знатный получился, согласись, — подмигнул я принцессе, показав глазами на маму.

Ариэль глянула на соседку и поняла, что переборщила с подробностями. Потому что мама, похоже, готовилась упасть в обморок.

— Я тоже хочу такой шашлык! — заявила Светка. — Возьмёте меня на охоту?

— Не раньше, чем подрастёшь и сможешь за себя постоять, — улыбнулся я, строго глянув на Ариэль.

— Кстати, если уж говорить об охоте, — заметил дядя Петя, — у нас есть несколько разломов на примете, с ценным сырьём, но людей не хватает.

— Возьмёмся, — я успел переглянуться с инферняшками, и все пятеро уверенно кивнули. — Только организационные вопросы сперва решим. Даже при самом благоприятном стечении обстоятельств обратно в Арапахо мы далеко не сразу.

— Какой у тебя класс? — уточнил деда Костя.

— Третий, — я достал из кармана, надел на палец и продемонстрировал перстень, который уверенно засветился жёлтым. — Девчонки самостоятельно закрывают до оранжевого включительно, а вместе мы и за жёлтый возьмёмся.

— Неплохо, неплохо, — одобрительно кивнул Патриарх.

Можно сказать, ужин удался. И девчонки вписались, особенно когда про разломы заговорили, и стало ясно, что от них и польза может быть, не только проблемы. Ещё немного посидели, поболтали ни о чём, да разошлись по комнатам. Мы устали с дороги, домашние стрессанули из-за приезда Тайной Канцелярии. И одним только белкам было раздолье уже сегодня. Пушистых к столу не пригласили, потому что те вовсю носились по усадьбе.

«Всё, как дома! — чуть ли не через каждые пять минут восторженно телефонировала Диля мне в голову. — Всё, прямо как у нас!»

«О-о-о, хайзяя! Красотно тут! Жить буду, кла-а-а-ас!»

* * *

Москва. Кремль

— Ваше Величество, — глава Тайной Канцелярии, князь Разумовский, поклонился.

Следом за ним, тоже с поклоном, в кабинет зашёл граф Фирсов.

Его Величество небрежным жестом ударил пальцем по пробелу и остановил видеоотчёт, на котором заикающийся и с-перебором-потный мэр уездного города N оправдывался перед владыкой за дыры в бюджете.

Само собой, дело происходило не в тронном зале, а в рабочем кабинете Величества. На лепнину, вензеля и тяжёлые шторы с золотыми шнурами Император насмотрелся ещё с рождения, возненавидел всё это до глубины души, и потому его рабочее место было выполнено в стиле хай-тек: бело-серо-чёрные цвета, прямые углы, минимализм в украшательствах.

Разве что кресло, в котором он сидел, было выполнено под заказ и на подголовнике золотыми нитями был вышит двуглавый орёл. А так — стол, ноутбук, стул для посетителей и плазма в половину стены.

Всё.

Взгляд Разумовского непроизвольно метнулся к неприметной двери в углу кабинета. Он, глава Тайной Канцелярии, самый осведомлённый человек во всей Империи, так и не смог выяснить, что находится у Императора за той дверью. Попасть в него дозволялось лишь одному доверенному человеку — глухонемому слуге с вшитым под кожу спутниковым маячком, который ко всему давал письменную, но тем не менее магическую клятву о неразглашении.

На самом деле секрет этот был до смешного простым. В том кабинете вершились тёмные постыдные делишки, недостойные самодержца. Там Император раскрашивал миниатюрных орков, гномов и прочую фентезийную братию. Бывал он там в виду загруженности крайне редко и ценил каждую минуту, проведённую наедине со своим хобби.

Недостойным самодержца это увлечение считал сам самодержец, вот почему даже глава Тайной Канцелярии мучился от любопытства, не в силах выяснить, что же там такое находится. Фантазия рисовала ему много чего, но предположить самое безобидное хобби он, конечно, не мог. Профдеформация.

— Присядьте, — Дмитрий Михайлович Голицын, Император Российский, небрежно кивнул в сторону кресел.

Фирсов с Разумовским подчинились.

— Итак?

— Граф, вам слово, — кивнул подчинённому князь.

—