Кстати, покойная жена покойного князя оказалась последним, о чем со мной перемолвился Алистер Эмберхарт.

«Вспомни её, Кейн. Она просто сидела, а ты её просто пристрелил. Не дал ни шанса ни на что. Беспощадно казнил безоружного человека. Женщину, чьих детей ты убил ранее. Это крайне важный момент, потому что она может вернуться. В твоих снах, твоей памяти и совести. Как жертва, как палач и мститель, как… бесчестно убитый человек. Не допусти этой ошибки. Не припиши ей беззащитности, а себе бесчестности лишь из-за того, что так совпали обстоятельства. Вы уже были врагами. Ты, идя в музей, уже нажал спусковой крючок. Если нужный враг умер легко, то это не повод думать, что он был беззащитен и слаб. Люди постоянно умирают и от куда более нелепых вещей».

—Мы приехали, князь,— донесся до меня голос Красовского,— Там, через парк, будет поместье. Дальше вы сами. Я верю в вас!

—Спасибо, Петр Васильевич,— благодарно кивнул я скалящемуся щеголю, а потом обратился к магу,— И вам, Дмитрий. У вас очень хороший музей. Особенно мне понравилась жаба.

—Это земноводное, молодой человек…— задумчиво ответил волшебник,— Для меня она символ всего странного, что происходит в последнее время в этом городе. Вызов, который я не могу отклонить. Вы меня понимаете.

—Да,— согласился я, начав выбираться из машины. За мной пыхтела Фелиция, нагруженная одним автоматом и кучей магазинов.

—Князь Дайхард, вам нужно знать одну вещь,— донеслось мне в спину,— Если даймон в таком состоянии получит серьезное повреждение, то от шока не просто развоплотится в книгу. Она даже не сможет создать потом Щит или заклинание. Постарайтесь быть аккуратнее. Вы уже представляете, что вас там ждет.

Прекрасно представляю. Волшебник, не желающий услышать на суде обвинение в участии похищения княгини — очень полезный союзник. Он был бы еще полезнее, если бы пошёл со мной лично, но, как уже говорилось, дураков идти даже против опальных и разыскиваемых Сильверхеймов нет. Здесь мы с даймоном вдвоем против всех.

—Ты чего вылезла-то?— поинтересовался я у брюнетки, сжимающей автомат как любимую куклу.

—А деваться некуда было!— злобно ответила та,— Накачка магии в книгу продолжается, Кейн! Так я хотя бы трачу энергию… но всё равно, скоро надо будет что-то делать!

—То есть взрывать?

—То есть взрывать! Скоро!

—Подожди,— поднял я руку,— Ты сейчас стравливаешь излишки, да? За счет того, что проецируешь себя?

—Да, но не все!— даймон нервно передернулась, еще сильнее обнимая автомат,— У нас будет где-то… час! Не больше! И вообще, показывай, как надо этой штукой пользоваться!

—Теперь никак,— мне пришла в голову новая мысль, от чего я, стоя перед подлеском, начал стремительно разоружаться. А под конец даже отстегнул от пояса книгу, тут же воспарившую в воздух. Впрочем, как и револьверы, пистолет, хавн, мой автомат, меч. Только нож в рукаве оставил.

—Что ты задумал?!

—Дорогая, в этом поместье банда каких-то недоделков с окраин, а еще около полутора десятков черноволосых и зеленоглазых юношей, натащенных сюда Сильвией. А я, как ты знаешь, тоже черноволос и зеленоглаз…

—Ты псих!

Психом бы я был, если бы сунулся в набитое вооруженными людьми здание с вишенкой в виде очень нервной Сильверхейм. В смысле с пушками наголо и криком из грудей.

Опять жутко хочется курить.

Проникновение в усадьбу вышло до смешного легко. Пройдя через подлесок, я прошел парковую зону, расположенную позади здания, и вышел к нему самому… чтобы увидеть, как пара вполне прилично одетых мужчин с закинутыми на плечи ружьями нежно массирует печень молодому человеку, встрепанному, слегка грустному, и определенно только что вылезшему из раскрытого окна, возле которого и проходили оздоровительные процедуры. Парень, заметив меня, сделал большие глаза и что-то каркнул, я сделал в ответ растерянный и беспомощный вид, начав пятиться, а один из мужиков тут же рванул ко мне с видом любящего родственника.

…и врезал под дых, причитая о том, какие мы, черноволосые, все сволочи неумные и вообще козлы.

Что мне, что парню бы сильно не повезло быть избитыми, поймавшие нас мужики были злы как тысяча чертей, но вот запихать нас назад к остальному стаду их интересовало куда сильнее, чем отомстить «беглецам». Так что, врезав нам еще несколько раз, конвоиры отволокли обоих в большой зал, в котором я с удивлением обнаружил под три десятка нервничающих парней моего колера и цвета глаз. Наблюдало за ними аж пятеро вооруженных автоматами наемников, грамотно рассредоточившихся по комнате.

—Следующий, кто не может ссать под чужим взглядом — будет ссать кровью!— зло объявил притащивший нас,— Сидите тихо и ждите, пока вас вызовут, понятно?!

Грустное и разрозненное гудение молодежи было ему ответом. Плюнув на пол, наемник ушел.

—Говно ты,— тут же досадливо сказал я раскрывшему рот парню, благодаря которому здесь оказался,— Какого черта ты меня сдал?!

—Ты вообще кто?!— вытаращился он на меня одним здоровым глазом. Второй, тем временем, уже заплывал шикарным фингалом.

—Дед Пихто! Пошёл в жопу, предатель!— пихнул я неудачливого беглеца в плечо, а сам сердито заковылял в стадо себе подобных, стараясь слиться с местностью до того, как кто-нибудь из глазастых поймет, что мой костюм солидно подороже, чем у любого другого парня в этой комнате.

Внедрение, можно сказать, прошло успешно. Где-то за окном летает полностью заряженная чернокнига, таскающая с собой весь мой арсенал и ждущая сигнала, чтобы принести мне его через окно. Это, впрочем, вторично, а первично что? Правильно, что Сильвия Сильверхейм, да воспалятся её аденоиды, не сидит в одной комнате с Кристиной, проверяющей души местной молодежи. Не может сидеть, как мне подсказал Дмитрий Пространственник, иначе её «вкус» будет забивать ощущения Станиса.

Значит, что? Сидим и ждём.

Делом это оказалось насквозь унылым. Собранные со всех углов Питера молодые люди вели себя как напуганные котята, то есть шипели, бурчали себе что-то под нос, и вяло грозили своими родителями и связями наёмникам. Те, в свою очередь, лишь ухмылялись, время от времени выдавая фразы, убеждающие молодежь сидеть тихо. Сидите, не бубните, вас заберут, выдадут чернокнигу, с ней пройдете в комнату, там вас проверит женщина, после чего еще немного подождете, а затем поедете домой. Или будете как вот этот…

Побитый парнишка, который и послужил моим пропуском внутрь, сидел на паркете, шмыгал носом и трогал пальцем наливающийся фингал. Его, кстати, и утащили следующим… после того, как в зал заглянула сама Сильвия, приказавшая проверить беглеца в первую очередь. Вместе с ним она и ушла, лишь мазнув по остальному стаду взглядом. Мне оставалось лишь шумно выдохнуть, да мысленно вытереть высыпавший на пояснице ледяной пот. Грохнуть женщину, чья книга висела на поясе, я бы смог, только как прикажете потом разбираться с пятью автоматчиками?