Никомедом переведут в более безопасное место и возьмут под охрану. Чтобы забрать мальчика, Гамилькару придется потрудиться.

Мысленно вывожу перед глазами способность Целительное прикосновение, даю согласие на применение, уже готовый к тому, что Рианна будет кашлять, отхаркивая частицу Ваала, но исцеление происходит быстро: женщина не подключена к кровожадному божеству.

Нездоровый румянец сходит со щек, дыхание нормализуется, Рианна зевает, прикрыв рот рукой.

— Воплощенная Танит… выбрала тебя. Кто она?

Наклоняюсь и шепчу в самое ухо Рианны:

— Беглая дочь Гамилькара. Спи. Проснувшись, ты почувствуешь себя здоровой.

— Вот кого я слышала… — шепчет слабеющая Рианна, глаза ее закрываются.

Со свистом распахивается дверь, и в палату врывается уже знакомый врач с аккуратной бородкой, бросается к Рианне, говоря на ходу:

— Немедленно покиньте помещение! Кто вам позволил сюда входить?

Врач не веря смотрит на наладонник, где отображаются абсолютно нормальные пульс и давление Рианны.

— Не волнуйтесь, с ней все в порядке, она просто спит, — отвечаю, поднимаясь, и иду к выходу.

В коридоре усаживаюсь на тот же клеенчатый белый диван, связываюсь с Лексом, он отчитывается, что храмы тушат, озверелые заперты, идет допрос и ведется видеозапись, с которой я при желании ознакомлюсь, но пока результатов нет. Озверелые говорят, что выполняли приказ вождя, который подох, и концов теперь не найти.

— Подох? — переспрашиваю я. — Не застрелен, а именно подох?

— Да, в ходе операции. Мы нашли его труп. Инсульт.

«Был под программой и самоликвидировался», — понимаю я и осознаю, что подобное может случиться и с Эдом, а я исцелил вместо него Рианну.

— Что делать дальше? — интересуется Лекс. — Я имею в виду, с озверелыми? Да, еще найдены двенадцать невредимых храмовниц и десять раненых в тяжелом состоянии, из них четверо гемодов.

— Хорошо. Вылетаю к вам. С озверелыми решим на месте.

Только встаю, чтобы идти к флаеру, как вижу в конце коридора прихрамывающего Гискона в сопровождении четверых безопасников. Завидев меня, он морщится и ускоряет шаг.

— Что стряслось? Про налет на храм знаю, а детали?

— Без лишних ушей. — Киваю на его ногу. — Где угораздило?

Он морщится.

— Покушение. Один из моих людей в меня стрелял. Я чудом выжил.

— А стрелявший?

— К сожалению, ликвидирован. Но я так понял, вряд ли допрос что-то дал бы.

Просматриваю телохранителей, убеждаюсь, что никто из них не подчинен воле Боэтарха.

— Эти надежные, а вообще мне нужно взглянуть на всех, с кем ты соприкасаешься. Идем в кабинет, где никто нас не услышит.

Удостоверившись, что нет подслушивающих устройств, я советую Гискону сесть поудобнее и вываливаю всю информацию, полученную от Рианны, наблюдаю, как меняется его лицо. Эйзер подскакивает, потом садится, слушает меня до конца, потирая гладко выбритый подбородок. И добавляю про способность Боэтарха подчинять практически всех, кроме, вероятно, представителей величайших родов, у кого имеется защита Танит, а так же тех, кто защищен каким-то другим божеством. Глаза Эйзера мечут молнии. Он произносит слова, неподобающие для главы величайшего пунийского рода.

— Вот же падла! Сука. Выходит, мой телохранитель не был предателем, его просто подчинил Боэтарх?

— Как и моего друга.

— Насколько силен наш враг?

Пожимаю плечами.

— Не знаю. Но полагаю, что его сила растет, как и моя. Дочь твою вылечим послезавтра. Сегодня я спас Рианну, завтра способность нужно приберечь для Магонов. Время еще есть.

— Значит, все у тебя получилось. Хорошо. Настало время отречения от Ваала? — с решимостью спрашивает он. — Это божество показало свою «лояльность». На хрен его. Война так война.

На языке вертится, что мой народ ведет эту войну тысячи лет, нас загнали под землю и травят, как крыс. И вот пришло время, доказавшее нашу правоту. Мы остались свободными и обрели способности, недоступные тем, кто ходит под Ваалом, а в скором времени будет превращен в живые марионетки.

Делаю запрос на применение новой способности, Свободы Танит.

Выбранный объект: Эйзер Гискон.

Необходимое условие: касание.

— Сейчас я сделаю так, что, какую бы силу ни обрел Гамилькар Боэтарх, он не смог тебе навредить.

Сжимаю его запястье, слежу за изменением состояния Гискона. Эйзер дергается, хватается за горло, падает на колени, и происходит то, к чему я уже привык: из него выходит черный сгусток с ложноножками. Но Гискон не пугается, как остальные, а вскакивает и исступленно топчет субстанцию, пока не понимает, что месит ботинками пустое место. Останавливается, тяжело дыша, ноздри его раздуваются.

Разблокированы паранормальные способности: абсолютная память (3).

О, приятный бонус. Получается, у всех освобожденных автоматически разблокируются спящие способности, если они есть.

— Эйзер, как ты себя чувствуешь?

Он отвечает не сразу, прислушивается к ощущениям.

— Если бы не та черная тварь, то как будто все по-прежнему. Я бодр и зол. Ты проделаешь этот фокус с моими детьми? Дашь им защиту?

Качаю головой.

— Пока не более одного человека в день. В тебе кое-что изменилось. Как хорошо ты запоминал цифры?

— В принципе, неплохо. К чему ты клонишь?

— Сейчас проверим. Сколько цифр подряд запоминал без труда? — спрашиваю, вводя на коммуникаторе число наугад: 389 653 411 585 776, показываю ему цифры. — Запоминай.

Считаю до трех, убираю коммуникатор.

— А теперь повторяй.

И он повторяет, молча чешет переносицу, смотрит вопросительно. Объясняю:

— Почти у всех есть скрытый талант. Пока ты под Ваалом, талант заблокирован. Теперь у тебя разблокирована абсолютная память. Тренируйся, думаю, сможешь запоминать мельчайшие детали, научишься распутывать сложнейшие преступления и видеть связи, скрытые от других.

— А у тебя, надо полагать, умение подчинять механизмы, — улыбается он. — Иначе не объяснить то, как вели себя дроны на Полигоне.

— Да, — хочу добавить «причем с детства», но прикусываю язык, о том, что я в прошлом трикстер, не стоит знать никому, в том числе ему.

Эйзер задумчиво произносит, адресуя реплику не мне, а кому-то невидимому, не особо рассчитывая на ответ:

— Хотел бы я знать, где и как ты получил свои способности.

Ответить? Почему бы и нет, ведь теперь никто не сможет навредить Элиссе и как-то ее использовать в своих целях.

— Воплощенная Танит выбрала меня. Почему — не сказала.

— Это ее ты потерял? Мне жаль… Стоп! — Он переводит на меня взгляд и смотрит не мигая широко распахнутыми глазами. — Воплощенная Танит — всегда кто-то из величайшего пунийского рода. Кто же? И как ты с ней пересекся⁈ Вернее она