Гриша взялся за послеполётную подготовку. Я вынул из специального отсека на 3/4 разряженную пластину. Видимо я со злости, когда стрелял по поезду, как то умудрился влить в снаряды больше силы, вот и эффект. Надо над этим подумать. А пока вызвали в штаб. Григорию Ивановичу передали приказ готовится к повторному вылету.

АХРЕНЕТЬ! За столом, на командирском месте, сидел Жуков собственной персоной. Мне не дал рта открыть:

- Заходи. Ругать будешь!

- Нет не буду.

- А ты ругай! Глупость и мальчишество. Преступная глупость!

- Обошлось же.

- Обошлось, была масса других решений. Вот хоть тебе сейчас взлететь, и отработать без нервотрёпки.

- Момент был удачный. А после или поезд ушёл, или место не такое. В общем дорого яичко к христову дню. Я вас понимаю. Сам недавно выговор получил, а командира БАП чуть под расстрел не подвёл.

- Ты смотри, он меня ещё и защищает, оправдывает и успокаивает. А у тебя что произошло?

- Да тоже момент подвернулся. Уговорил прекратить задание и отработать по моей наводке, не весь полк конечно, звено. Но случай вопиющий.

- Да, за такое точно расстрел, но видно попали?

- Ха, попали! - включился Крикун, - они 4го флота склад тяжёлых бомб, калибром от тонны до трёх, не считая мелочи в дым разнесли. Задача для дивизии как минимум, а они звеном.

- Я ж говорю -момент подвернулся.

- Понятно. Исполнителей наградили, провокатора наказали?

- Так точно.

Маршал подал какой-то знак и "командирский кабинет" опустел. Кроме троих. Маршал, полковник и младший лейтенант.

- Тут до меня довели, что у тебя хорошо получается добывать разведданные и их анализировать?

Понятно кто довёл. И что отвечать?

- С меня какой спрос, мели Емеля. Решения командиры принимают, на них ответственность.

- Скромничает, товарищ маршал, на моей памяти, а их полк вошёл в состав нашей армии в Октябре 42го, ни разу не ошибся, даже в неявных случаях.

- Вот как. Ну что ж давай послушаем.

Я пожал плечами: - а что вы хотите услышать?

- Как ты в целом видишь обстановку.

- Ну, как сказать. Немцы через неделю попробуют провести грандиозную наступательную операцию, кажется "Цитадель", - Жуков дёрнулся, но промолчал. Я сделал вид что не заметил.

- Постараются ударить в основание Курской дуги. С севера - в районе Поныри, с юга - от Белгорода на Обоянь, Александровский, Короча. С выходом восточнее Курска. После окружения, чего мы не позволим, рассекающий удар от Рыльска, которого соответственно не будет. Главная ударная сила танки. Важно выбить у них танки. Воронежскому будет по труднее. Вам бы обратить внимание на это направление. Центральный практически готов. Как-то так.

- Ннда, говоришь победим.

- А как же.

- Сколько сбили за вылет? - спросил он у появившегося командира полка.

- Дело в том, товарищ маршал, ночные мы не учитываем, тем более за линией фронта, нет доказательств.

Жуков помнил, чем совсем недавно закончились бравурные рапорты некоторых командующих, - Сегодня я ваше доказательство. Пять запишите лейтенанту, ему же эшелон и два паровоза. Группе вылетавшей на помощь, по одному. Всё верно?

- Так точно.

- Времени мало, ночь короткая вылет по готовности, нужно сопроводить.

Строгий. - Змей, самолёт готов?

- Наверное, надо уточнить.

- Товарищ маршал Разрешите отпустить.

- Занимайтесь. Нач штаба и ты полковник остантесь, подготовлю пакет для штаба фронта. -большинство ушли.

- Змей?

- Это его постоянный позывной. - дальше последовала легенда о первом вылете и присвоении позывного.

- Что-то знакомое, недавно попадалось? - теперь история на награждении.

- Он у вас прямо легенда живая.

После слова "живая" двое сплюнули, не помогло.

Пока летим. Жуков не стал возвращаться в штаб Центрального фронта, ограничился пакетом. Приказал доставить себя на Воронежский. Я проводил и без посадки вернулся обратно уже перед рассветом. Полдня отсыпался. Так как ничего не планировал, вводные не поступили. Очень хорошо. Прикинул установку пулемётов, стреляющих назад. Оставил идею на будущее. Из артиллерийского отсека убрали одну пушку, полностью перекроили систему боепитания. Хотел в ночь слетать, проверить развесовку. Но что-то за эти полтора дня вымотался. Уговорил себя отдохнуть, а заявку на облёт дал на утро 30 июня. Почему-то даже не вспомнил что завтра годовщина.

Мотор весело жужжит, с развесовкой получилось удачно. Теперь бы проверить достаточна ли мощь двухточечного залпа. Ниже меня Смирнов принимает зачёт у одного из новеньких птенцов. Лёша подбирает себе замену ведомого, которого ставят старшим лётчиком во второе звено в эскадрильи Скорика. Птенец по мнению КруглОва, перспективный.

Опачки, а к нам гости. Две группы "Фок" на малой высоте явно нацелились штурмовать наш ложный аэродром. Кодом предупредил Смирнова и КДП изображаем панику. Фок прикрывают, заодно отвлекают ПВО, две четвёрки мессеров. Роли расписаны, реквизит расставлен. Всё смешал птенец. Чем он слушал, что он думал, может героем хотел стать, может нас трусами посчитал, теперь не узнать:

- Прикрой атакую! - и с переворота на врага. Куда!? Как глупо. Подставить хвост под мессера. Вот надо было дать ему геройски подохнуть, но не может русский человек пожертвовать даже дураком. Смирнов от неожиданности замешкался и положение в пространстве было не совсем удобное. Пока сманеврировал сто девятые уже изготовились к стрельбе, а у него на хвосте повисла другая пара. Лёху надо спасать. За мной тоже пристраиваются, но я то вывернусь! Лёша не успевает, дистанция велика. Стреляет из далека в надежде хотя бы отпугнуть, немец не пугается. Стреляет птенец и попадает. Практически тут же получает свою долю свинца. Победитель отправляется вслед за побеждённым. У меня тоже дистанция велика, но моя очередь достигает цели. 44й. Это не главное, важно что Лёша ушёл в вираж, теперь выкрутится. Пора и мне. На все эти умозаключения я не потратил и мгновения, а всё равно не успел. Очередь хлестанула по длинному носу. Глубокий вираж сбросил преследователей. Так, мотор работает ровно, вираж выполнил чётко. Только выровнял самолёт, в носу полыхнуло красным предупреждение - опасность. Лопнувшей струной развалилась тяга привода рулей высоты, полностью отклонённый вектор тяги не смог до конца компенсировать кабрирование. Посадка практически, да и вообще не возможна. Мелькнула мысль: - вот и повод сделать новый самолёт. Извини "Эквилибрист" я бессилен. Сбросил фонарь, перевернул вниз головой, выключил зажигание, расстегнул ремни и покинул своё детище. Надо будет пластину найти, вторая такая не встретилась. Стабилизировал падение, дёрнул кольцо. Фриц, увидев так удобно выпавшего перед ним лётчика нажал на гашетку пулемёта. Всё таки раскрывшийся парашют опустил практически на аэродром тело с единственным ранением. Пуля вошла в спину, прошла через сердце и вышла чуть выше и правее левого соска. Его самолёт удивительно точно выдержал глиссаду на ложный аэродром. По прихоти судьбы, при взрыве случайно сброшенной бомбы был ранен мл. л-т Киселёв. ОГМ перестала существовать.