«Уважаемый Акакий Даздрапермов, спешу сообщить, что бизнес по продаже стульчаков процветает. Спрос бешеный, особенно у иностранных купцов. Нам нужно обсудить возможность расширения производства. Буду ждать вас в полдень у ресторана "Белая ночь».

С глубочайшим уважением, Платинов…"

Вот же дьявол, ещё и на встречу тащиться…

Что-то мне подсказывает, что после этих посиделок придётся расширять штат мёртвых работников и искать сарай побольше. Ну а что? Мёртвым платить не надо. Еды не просят. Затраты на рабочую силу практически отсутствуют. Если, конечно, никто из них не будет иметь такой же мании к опохмелу, как у Петровича.

Да, в следующий раз поищу мертвецов среди трезвенников. Жаль, что о таком важном пункте на надгробиях не пишут, придётся самому гадать. А то как было бы удобно! Подошёл к могиле, а там: «При жизни алкоголем не злоупотреблял». Значит, можно смело воскрешать.

В назначенное время я уже стоял у ресторана и вдыхал ароматный запах жареного мяса. Растущий организм тут же решил, что завтрака ему было мало, и живот жалобно заурчал.

— Прошу простить за опоздание, — прибежал запыхавшийся купец. — Инквизиция в городе всех досматривает. Сил уже нет.

— Хм, я даже догадываюсь, кого они ищут.

— Вас ищут, это ни для кого не секрет. Но спешу заверить, что я отправил отряд по ложному следу. Так что нам никто не помешает обсудить дела.

Мы зашли в ресторан, и по просьбе Платонова официанты отвели нас в отдельную комнату. Я заказал себе настойку на чёрной смородине и баранину с жареной картошечкой, а Платинов обошёлся чаем.

— Как я понял, вас интересует увеличение поставок, — утвердительно произнёс я.

— Именно. После того как вы сняли с меня проклятья, дела пошли в гору. Ещё раз благодарю вас!

— Я бы на вашем месте был более внимательным к окружающим, — порекомендовал я Платинову. — Надо очень сильно невзлюбить человека, чтобы наслать столько нелепых проклятий. Но впрочем, мы не об этом пришли поговорить. На сколько вы хотите увеличить поставки?

— А на сколько возможно? Признаться, я даже готов вложиться в строительство отдельной мануфактуры.

— Завод стульчаков, — усмехнулся я. — Вы же понимаете, что без рода я не могу организовать подобное. А кому-то постороннему не позволю.

Да, сегодня я был серьёзен. Мог со смехом относиться ко всему, что не касалось денег. А их для реализации моих планов надо было очень много.

— Понимаю. И хотел бы узнать, что вы планируете? — взгляд Платинова излучал жгучий интерес.

— Воскрешу ближайший погост и заставлю вырезать сидушки, — пожал я плечами. — А своего опытного зомби поставлю на контроль за рюмку опохмела.

— Вы серьёзно? — брови моего собеседника поползли вверх.

— Да. Правда, придётся ещё четыре сарая арендовать. Или даже пять.

Купец шумно выдохнул, глотнул чая, а затем предложил:

— А вы не думали встать на учёт, получить лицензию?.. А там и до создания рода недалеко.

— Долго, — отмахнулся я. — Сто лет буду ждать, пока император моё прошение рассмотрит. А погост можно воскресить уже завтра.

— Есть способы сократить время ожидания. Особенно если у вас будет важная информация для императора.

— Это вы на проделки инквизиции намекаете? — просто спросил я.

— Да, вы с ними столько дел имеете, что я не сомневаюсь…

Я поднял руку, перебивая его. В голову пришла безумно гениальная идея, и я спросил:

— Вы сможете проследить, чтобы моё письмо дошло до императора?

— Это будет дорого. Но смогу.

— Готов за это пожертвовать пятью дополнительными процентами от продаж, — улыбнулся я, хотя понятия не имел, устроит ли это купца.

Я поднял скатерть и заглянул под стол. Пук сидел на полу и сворачивал самокрутку. Так небрежно это делал, что часть табака высыпалась под ноги Платинова.

— Пс, метнись до дома, — махнул я скунсу. — Принести заготовленный конверт…

— В первом ящике стола, который? Хр-хр.

— Ты слишком осведомлен для мёртвого питомца. Да, этот. И чем скорее принесёшь, тем быстрее мы пойдём в табачную лавку.

Услышав волшебные слова, Пук тут же помчался на выход. Благо, что дом располагался недалеко, и на такое расстояние питомец вполне мог от меня отдалиться.

Мы ещё двадцать минут обсуждали развитие бизнеса стульчаков. И вдруг в комнату залетел скунс. А за ним трое официантов с криками:

— Держи этого грызуна!

Но все попытки поймать моего питомца оказались тщетными.

— Оставьте. Он нам не помешает, — спокойно попросил я.

— Но… — попытался возразить официант.

— Я сказал, оставьте грызуна. И уйдите.

По моей интонации было ясно, что спорить категорически бесполезно.

Пук протянул мне из-под стола изрядно помятый конверт.

— А поаккуратнее не мог? Для императора же! — нахмурился я.

— Дык как смог. Попробуй быть аккуратным, когда за тобой гонятся, — изобразил обиду питомец и показал язык.

— Учиться надо, Пук. Учиться.

Я протянул конверт Платинову со словами:

— На нём магическая печать, которую сможет вскрыть только император.

Было заметно, как глаза купца стали грустными. Ему было не суждено удовлетворить своё любопытство.

— Постараюсь передать как можно скорее, — ответит Платинов и спрятал конверт во внутренний карман длинного пиджака.

* * *

— Я не понимаю, почему ничего не вижу! — вскрикнула старуха и бросила на стол увеличительное стекло. — Вроде до этого было что-то, а теперь какая-то защита включилась. Наверное.

— И это твой лучший спец? — покосился Мефодий в сторону бабули, которая вновь начала поносить матом сияющий предмет на столе.

— Патрикеевна, ну ты же эксперт, — развёл руками Петушков. — Соберись!

— А я уже собралась. И разобралась, — прошамкала старуха. — И вновь собралась! Был бы толк…

— Смотри, — воскликнул Мефодий, показывая на то, как сияние на стульчаке начало тускнеть.

Ну хоть какие-то изменения. Он надеялся, что к лучшему.

— Да, вижу, — Петушков ахнул. — Неужто получилось?

Старуха должна была сказать: «А то! Я же профи высшего разряда!».

Но вместо этого она растерялась, захлопала глазами и даже начала краснеть.

А вслед за ней начали краснеть и Петушков, и Мефодий.

Потому что перед ними не было стульчака.

Перед ними лежал банан, да притом не светящийся.

— Ты чего сделала с ним⁈ Отвечай, старуха! Где стульчак⁈ — зарычал Мефодий.

А старушка только глотала ртом воздух, и когда отдышалась, то громко захохотала.

Подтвердилась страшная догадка, в которую антинекромант не хотел верить, и сам Петушков.

— Мне кажется, что сейчас нас… кхм, очень жёстко отымели, — пробормотал он, задумчиво почёсывая пупок.

Мефодий покраснел, затем почернел, затем зарычал и перевернул стол, разметал ногами в разные стороны рядом стоящие стулья. Затем схватил банан и воткнул его бабке в рот.

А потом прошёл ещё несколько шагов по газону и в отчаянии упал на колени.

— Я тебя убью, некромант